Глава 11

Ко мне шла дочь южной предводительницы — но не Орнелла, а другая, постарше. Шубу она сняла и осталась в маковом платье, которое облегало её фигуру, словно вторая кожа. Руки и плечи были открыты, высокая грудь вздымала тонкую ткань. Тягучий, чувственный магнетизм исходил от гостьи, казался материальным.

— Нас не представили, — сказала она, — да это и не нужно. Предпочитаю представляться сама.

Голос у неё тоже был гипнотический — бархатистый, с волнующими обертонами. Он обволакивал, обещал что-то сногсшибательно-неприличное.

— Меня зовут Риккарда. А ты, значит, Неждан? Ваши зимние имена всякий раз вызывают у меня приступ веселья. Еле-еле сдержалась, когда услышала там, на пристани. Хотя ты меня заинтересовал. Выделяешься среди остальных, как наглый сорняк на грядке. Я расспросила ваших. И оказалось — да, ты и вправду выскочка, полунищий дворянчик, сорвавший банк…

— Не без этого, — согласился я. — И что дальше? Тебе, аристократке из высших, противна такая разница в нашем происхождении?

— В данном конкретном случае мне на неё плевать. Светские условности существуют лишь до тех пор, пока они мне удобны. А выскочки и нарушители правил привлекают моё внимание — при условии, разумеется, что они не пустышки и не чахлые слабаки. Про твою вчерашнюю драку я уже в курсе, не сомневайся. Как и про то, как ты выцарапал эту возможность. И вот теперь хочу выяснить — какие ещё таланты ты скрываешь, ловец?

Риккарда стояла почти вплотную ко мне. Её возбуждающие флюиды пронизывали меня, буквально прошивали насквозь — не хуже, чем тяга лун. Будь я, к примеру, в возрасте Яромила, мозги у меня уже отключились бы.

— Твоя информированность меня восхищает, — заметил я. — И твоя вольная интерпретация протокола мне тоже нравится. Даже любопытно — как ваша мать-правительница смотрит на такую непринуждённость?

— Для династических комбинаций у моей матушки есть Орнелла, подрастающая змеюка. А я — сама по себе.

— Завидую. Сам я такой свободой похвастаться не могу. На период Дрейфа у меня есть некий набор обязанностей, и я собираюсь их выполнять.

— То есть ублажать пугливую мышку Сандру? — усмехнулась она. — Ну-ну. Но знаешь, ловец, что я тебе скажу? Быть при ней нянькой тебе наскучит очень и очень скоро. И тогда ты придёшь ко мне. А вот будешь ли ты мне ещё интересен — вопрос отдельный. Настроение у меня переменчивое.

Она обошла меня, на миг коснувшись бедром, и двинулась по коридору прочь. Её походка напоминала танец — сдержанный, но полный намёков. Она ни разу не обернулась, а я стоял и смотрел ей вслед.

Лишь когда она скрылась за одной из дверей, я, встряхнувшись, спросил себя — и что это было? У них там в делегации каждый развлекается, как умеет? Или устроенное сейчас представление — часть масштабной, изощрённой игры? Мне не хватало опыта, чтобы судить о таких вещах. В аристократический серпентарий меня забросило слишком резко.

Вернувшись к себе в апартаменты, я снял пиджак и ослабил галстук, после чего некоторое время стоял у окна в раздумьях. Увы, никаких ответов так и не появилось. Может, из-за того, что умные мысли перемежались картинками с Риккардой в заглавной роли, не особо пристойными.

Чтобы отвлечься, я глотнул взвара, сел в глубокое кресло — и неожиданно для себя задремал. Причём, кажется, надолго. К тому моменту, когда стук в дверь наконец-то вывел меня из дрёмы, шея затекла ощутимо.

— Итак, — заявила Веда с порога, — хочу кое-кого представить. Знакомься — юная дворяночка Сандра, скромная бесприданница.

Сандру и в самом деле трудно было узнать. Теперь на ней было вязаное блёклое платье с высоким воротом — тоже не слишком длинное, зато очень плотное, даже грубое. Вместо сапог — короткие валенки на толстой подошве. Яркую помаду с губ она стёрла, а волосы аккуратно перехватила сзади тесьмой.

— Что скажете, Неждан? — спросила она с сомнением. — В таком виде я не буду чересчур выделяться?

— В таком — не будете, — признал я. — Не сочтите за издевательство, но наряд вам даже идёт. Я, правда, не пойму, Веда, где ты достала такие вещи? Что-то я сомневаюсь, что они были у тебя в гардеробе.

— Это секрет. И вообще, ты думаешь не о том. Твоя главная задача — следить, чтобы Сандрочку никто не обидел в городе. Ей и так неуютно.

— Спасибо за инструкцию. Сам бы в жизни не догадался.

— Не ёрничай. Я бы тоже так нарядилась и пошла с вами, но не могу — отец не одобрит. Эх, не везёт мне…

Она вздохнула, а я сказал:

— Раз такое дело, подождите минуту.

В соседней комнате я быстро сменил парадный прикид на свою старую одежду. Веда тем временем замотала Сандру в большой пуховый платок — не только утепления ради, но и чтобы скрыть волосы, цвет которых был слишком необычен для здешних мест. Наряд «бесприданницы» довершила толстая шубка, коричневатая и неброская.

— Да уж, — фыркнула Веда, оглядев нас. — Пусть теперь кто-нибудь попробует заявить, что Кленовый Дом далёк от народа.

— Спасибо, — сказала Сандра, — ты меня очень выручила.

— Обычным «спасибо» вы двое не отделаетесь. Расскажете всё подробно, когда вернётесь! Поняли?

— Ага, — сказал я. — Заодно споём и станцуем.

Мы с Сандрой вышли из башни и пересекли двор. Я распахнул калитку рядом с воротами, сделал приглашающий жест. Гостья с юга поколебалась — и шагнула на улицу с таким видом, словно ныряла в прорубь.

— Вот вы и в городе, — сказал я, выходя следом. — Уже целых пять секунд. И, как видите, до сих пор ничего страшного не случилось.

Она улыбнулась вымученно и оглядела окрестности. Ворота выходили на север. Шагах в пятидесяти был перекрёсток, к нему вела заснеженная аллея с накатанным санным колеями. Вдоль неё тянулся заиндевелый хвойный кустарник, а впереди и чуть справа висела синяя луна января.

— Ух, — выдохнула Сандра, — ну и пейзаж…

Инстинктивно она придвинулась ко мне ближе. Без каблуков она была совсем невысокой, её макушка не доставала мне даже до подбородка.

— Если бы не конспирация, — сказал я, — взяли бы сейчас сани, принадлежащие Дому, и поехали бы спокойно. А так придётся ловить извозчика. Тут на соседней улице, насколько я помню, есть оживлённое место, где они часто проезжают. Пойдёмте.

Поблизости было тихо