думать стало очень трудно. Судя по всему, это один из вариантов отката. Разгон слишком утомляет мозг. Надо это умение использовать аккуратно и только тогда, когда оно действительно требуется. Или не использовать два раза за один день, как это случилось со мной.

Сидеть в комнате было скучно, и я решил прогуляться. Тем более, особняк стоял в черте города. Десять-пятнадцать минут пешком, и я буду практически в центре.

Спустившись с крыльца, я сразу заметил Курбатова, сидящего за столом под навесом и читающего газету. Печально вздохнув, направился к нему.

— Хочу пройтись часик. Можно?

— Смолин, Фролов, — коротко приказал Курбатов. Тут же появились двое ребят лет под тридцать, — проводите Виталия Алексеевича, но на расстоянии. Думаю, в городе безопасно. Постарайтесь далеко от имения не удаляться, — кивнул он мне в ответ и снова вернулся к чтению газеты. Не очень-то разговорчивый тип. Но, с другой стороны, наверное, так даже лучше. Как говорил дед, каждый должен делать свое дело, и дело полковника — заведовать моей охраной, а не вести со мной задушевные разговоры.

Пройдя по тополиной аллее, я вышел за ворота. Охранники отстали, всячески подчеркивая, что они не со мной. Я только хмыкнул — смотрелось это со стороны, думаю, комично. Двое взрослых мужиков следуют по пятам за подростком, делая вид, что просто прогуливаются. Похоже, работа телохранителями или сопровождающими — не их профиль. Ну да ладно, не мое дело.

Через пять минут я вышел на улицу и пошел в сторону площади. Мне хотелось зайти в магазин одежды и купить себе, наконец-то, нормальную обувь. Виталик ходил только в ботинках. Они были дорогими, но в жарком климате, на мой взгляд, такая обувь крайне неудобна. Я, как дитя своего мира, мечтал о легких кроссовках!

— О, Виталя, здорово! — У магазина меня перехватили двое давних знакомых, Лёха и Семён. Когда-то я с ними учился в одном классе, пока не переехал в столицу края.

— Здорово! — Я протянул руку Семёну, которого помнил щуплым пареньком. Сейчас он раздался в плечах и выглядел весьма крепким и спортивным. Семён сжал мою ладонь, я видел, как его кисть засветилась магией. Усмехнувшись, напитал в ответ маной свою руку. Я тоже теперь умею играть в такие игры!

— Ну, ты крут, — произнес Семён, с уважением поглядывая на меня и потирая руку, — второй ранг уже?

— Наверное, — я в ответ пожал плечами, — источник недавно проснулся.

— Понятно, я вот уже почти год с источником, — приосанившись, произнес он, — а чего с рукой и головой? — кивнул на мои бинты.

— Да подрался тут, — я безразлично пожал плечами.

— А у нас тут скучно, — подключился к разговору Лёха, — ни драк тебе, ни каких-либо других развлечений. Вот, думаем в старшую школу в столицу сбежать. Но родители не пускают. Да у меня, к тому же, и источник не проснулся. Но надежда еще есть, — грустно произнес он.

— Да не переживай, — видя, как Лёха с завистью на меня поглядывает, постарался утешить его я, — у меня самого только-только прошла инициация.

— И уже второй ранг, судя по силе! — вздохнул Лёха. — Все-таки кровь, она важна! — Оба приятеля не были дворянами. Дети мещан, в общем, тоже неплохо, но всегда хочется большего.

— Да ладно вам, — улыбнулся я, — идемте лучше в магазин, хочу кроссовки выбрать. Поможете советом, к тому же, вы наверняка знаете, где лучше посмотреть?

Ребята оказались отличными собеседниками. Наконец-то в этом мире мне удалось приятно и спокойно провести время. Общаясь со сверстниками, я не чувствовал никакого возрастного разрыва. Обсудили старых знакомых, музыку, фильмы. Да, в Екатеринодаре у меня не было друзей, но здесь, в Хадыженске, оказывается, я многих знал с детства и поддерживал с ними отношения, иногда общаясь через социальные сети.

Перед сном ко мне зашел дед, и мы с ним немного поговорили. Сообщил ему, что практически выздоровел, можно снимать уже гипс и повязку с головы. Дед в ответ недоверчиво покачал головой, но пообещал отвезти меня к целителю. Если тот подтвердит мое выздоровление, я избавлюсь от надоевших повязок.

Еще помучил деда вопросами по его умению ускорять мышление. Все оказалось примерно так, как я и предполагал. Ускорение можно использовать каждый день, при этом мозг тренируется и с каждым разом все дольше и дольше может работать в усиленном режиме. Но два раза в день — крайне нежелательно. Голове тоже нужен отдых, и нельзя мозг слишком загонять. А лучшее лекарство — здоровый сон.

Утром, спустившись к завтраку, я обнаружил, что дед в столовой не один.

— Это управляющий Хадыженском, Пантелей Семенович Цыпко, — представил мне дед сидящего напротив него мужчину. Тот подскочил и, слегка поклонившись, сел обратно. Было управляющему слегка за сорок, невысокого роста, немного полноват. Залысина ярко блестела, притягивая мой взгляд.

— Очень приятно, — густым басом произнес Пантелей Семенович, доброжелательно улыбнувшись мне.

— Управляющий… это же мэр, да? — решил на всякий случай уточнить я.

— Ну да, — он снова улыбнулся, — но ваш дед, Дмитрий Александрович, называя меня управляющим, всячески подчеркивает, что я не выбран жителями города, а поставлен руководить городом именно им, таким образом напоминая мне о моем истинном месте и полной зависимости от его одобрения моих дел!

— Прошу прощения, я, кажется, попал на больную тему? — Неожиданная реакция Пантелея Семеновича застала меня врасплох.

— Да нет, меня мало заботит солдафонская прямота вашего деда. Мне нравится быть управляющим города, и, конечно, оценка моей работы зависит не только от Дмитрия Александровича, что бы он там ни думал, но и от жителей Хадыженска, — Пантелей Сергеевич ни мгновения не мог сидеть без движения: говоря все это, он активно жестикулировал, периодически вынимая из кармана платок и вытирая им вспотевший лоб.

— Вот за это я его и уважаю, — произнес с улыбкой дед, — за словом в карман не лезет и всегда готов отстоять свою точку зрения. Ну, и управленец от бога, этого не отнять.

— Уф, — напоказ выдохнул я, — похоже, у вас все хорошо. А то я начал волноваться. Как мне попасть к целителю? Надо записываться или как? — обратился я к деду. Рука под гипсом жутко чесалась, и все утро я мечтал поскорее от него избавиться.

— О, молодой наследник собирается