не употребляешь наркотики. Наконец, ты сам сказал, что у тебя нет воображения, и я чуть позднее осознала, что это действительно так. У тебя нет фантазии, ты не смог бы сочинить такую историю. То есть, если предположить, что твоя бабушка жила два миллиона лет назад, то получится, что тебе самому миллион лет… но если ты вампир, то почему нет?

Я сделал последнюю попытку, уже понимая, что это довольно безнадежная затея.

— Если б я был вампиром, то не мог бы ходить в школу и мой холодильник был бы забит пакетами с кровью, а не мясом.

Энни пожала плечами.

— Было бы очень странно, если бы вампиры были точно такими же, как в фольклоре и литературе. И если бы я была вампиром — сама рассказывала бы, что вампиры пьют кровь и боятся солнца. Если мы предположим, что ты вампир — это все объяснит. В том числе и то, что ты умудряешься не заниматься учебой и всегда получать высокие отметки. Не первый раз учишь одно и то же, да? Так, мясо уже готово.

Мы поужинали почти в полной тишине, а потом я сказал:

— Ну что ж, Энни, пора прощаться.

* * *

Расставание прошло довольно неприятно даже для меня. Может быть, не случись все эти события, Энни и Стив ни о чем не догадались бы и я, возможно, сделал бы для Энни то исключение, которого за четыре тысячи лет удостоилось менее десяти женщин. Может быть, я провел бы с ней всю ее жизнь, медленно старея внешне, и воспитал бы ее детей, или же пару приемных. Но увы, она догадалась.

Оставив плачущую Энни в доме, я вышел на улицу, неся на плече сумку со своими нехитрыми пожитками, парой пистолетов и остатком денег. Достал «взрослый» телефон и позвонил юристу.

— Алло, мистер Эмерсон? — сказал я «голосом отца».

— Да-да?

— Простите за беспокойство в столь поздний час. Мне нужно сообщить вам, что я покидаю Соединенные Штаты. Прошу вас продать мой дом, вычесть из вырученной суммы ваш остаточный гонорар, а остальные деньги перечислить на благотворительность. Заверенный нотариусом документ, дающий вам право на это, находится в конверте, который у вас хранится. Кому перечислить деньги, также указано в документе.

— Я вас понял, мистер Светлофф. Будет сделано, и в добрый путь.

— Спасибо, мистер Эмерсон. Приятно было иметь с вами дело.

Затем я набрал номер Стива Докинга.

— Привет, Стив, это Владислав.

— Привет, Владислафф. Чего там?

— Я позвонил, чтобы сказать тебе одну вещь, Стиви. У тебя чертовски светлая голова, и будет очень досадно, если ты растратишь свой потенциал на фигню вроде охоты на вампиров. Если искать — ищи террористов, наркоторговцев там, торговцев людьми… А вампиров не стоит. Просто потому, что последнего из них ты уже нашел.

— Э-э-э-э…

— Употреби свою голову на что-то стоящее, ладно? Лекарство от чего-нибудь найди, открой новую технологию. Короче, сделай что-то полезное.

— Э-э-э… Ты типа шутишь?

— Шучу я или нет — решай сам. Прощай, Стиви.

Я отключился и, проходя мимо озера, выбросил в воду оба телефона.

На загородной остановке мне пришлось ждать рейсовый автобус в нужном направлении часа два. Вот показались его фары, я встаю со скамейки и взмахиваю рукой. Автобус останавливается, я вхожу внутрь.

Двери с шипением закрылись, и мне показалось, что это с шелестом перевернулась очередная страница в толстенном томе моей жизни.

От автора: вам интересно, кто такой Зеродис? Это главный герой первой книги цикла «Игра без правил»:)

Начало новой страницы

Я прибыл в соседний город ранним утром и уже в полдевятого подошел к контрольно-пропускному пункту базы.

— Как хорошо, что ты решил последовать моему совету, — сказала Ева, когда я вошел в ее кабинет.

— Да? А что такое?

— У нас тут небольшие разборки между департаментами и филиалами… Оказалось, Зеродис взломал не только нас, но и несколько других узлов… В общем, он теперь знает, кто мы такие и чем занимаемся. Проще говоря, в курсе про инопланетную агрессию.

— Это очень плохо?

— Не очень, потому что краденые данные ничего не доказывают. Где гарантия, что он сам не сфабриковал эти данные? Зеродиса, между прочим, подозревают даже в фабрикации несуществующей ядерной боеголовки.

— Это как?

— Темная история. Просто в базе данных ЦРУ появились данные про секретную операцию по покупке одной террористической группой ядерной боеголовки в стране третьего мира. Масса данных — имена, подробности, даты, отчеты, рапорты… А потом начало выясняться, что «авторы» документов их не писали, а упомянутые оперативники ни в чем таком не участвовали. Что никаких денег информаторам никто не платил и что сами информаторы не существуют. Полный набор данных об операции, которую никто не проводил, по выявлению боеголовки, которая непонятно откуда взялась и до сих пор так нигде и не «всплыла». Кто мог такое провернуть?

— Зеродис?

— Других настолько гениальных хакеров мир не знает. И вот собственно из-за его «визита» некоторые ключевые люди нашей организации начали подозревать, что и ты сфабрикован Зеродисом.

— Но отчеты обо мне появились до взлома.

— Где гарантия, что Зеродис взламывал нас только один раз?

— Ну ладно, я могу нанести сомневающимся визит и съесть их собаку у них на глазах.

— Ха-ха-ха! Отличная идея, но это… собаку жалко. А еще тебя возненавидят защитники прав животных, а нам надо, чтобы они были за тебя, а не против. Ты просто побеседуешь с ними по видеосвязи, покажешь им свое истинное лицо… заодно и я посмотрю, интересно же.

— Кошмары сниться будут.

— Мне и так снятся кошмары.

Я промолчал.

* * *

Моя беседа с руководителями высшего звена прошла в тот же день. Для этого я использовал спецтерминал Евы, сидя в ее кресле в особой комнате связи с несколькими мониторами на стенах. На мониторах — несколько скрытых мозаичными фильтрами лиц.

Я здраво рассудил, что демонстрировать свой истинный облик не с руки — больно ужасен с точки зрения людей. Потому вместо того, чтобы «показать зубы», за минуту отрастил шевелюру до плеч и отвечал на вопросы голосом спрашивающего. Такая демонстрация оказалась вполне достаточной.

— Как ваше настоящее имя? — спросил один «зашифрованный».

— Оно не членораздельно, так что воспроизвести его вы все равно не сможете.

— Ваш язык не членораздельный?

— У нас