Шрифт:
Закладка:
Вот и осталось у меня одно развлечение — суслики. Первого я почувствовал, именно почувствовал, а не увидел, на следующий день, как мы ушли из берлоги некроманта. Следом пришло знание, что грызун стоит столбиком возле своей норы в пятнадцати метрах от меня.
— Это твоё единение с лесом заработало.
Подкравшись на дистанцию броска, я метнул нож. И хотя попал, суслик, не обращая внимания на нож, торчащий в спине, словно берсеркер бросился в атаку. Пришлось добивать топором, несколько отпрыгнув в сторону, под незлобные смешки девушки. У Лиры получалось заваливать грызунов с одного броска. Так, у нас с охотницей началось негласное соревнование, которое я проигрывал с разгромным счётом в соотношении два к пяти. А старик только посмеивался. Что настроения мне не добавляло. Я мозгами понимал, конечно, что тут значительную роль играет разница в статах, но мужское естество бурлило. Но как бы там ни было, охота приносила результаты. Лира всё также отказывалась от душевников, добытых с грызунов, поэтому мы с Агеечем их делили между собой. Он забирал на силу, телосложение и здоровье, чтобы легче идти было, а всё остальное доставалось мне. То есть, только на ловкость. Но я был не в претензии.
* * *
— Чэч, заходи!
В коридор трактира, пропустив вперёд Агееча, выглянул Шарон, управляющий Шрама, тоже выживший в той заварухе на дороге и сейчас приглашающий меня на допрос. Старик, только что отстрелявшийся, ободряюще улыбнулся. Значит, не всё так страшно.
Я вошёл в номер, превращённый сейчас в допросную. Широкую двуспальную кровать отсюда убрали, зато притащили два стола, которые поставили впритык к друг другу. За ними сидели четверо. Двоих я знал: Шрама и нашего орка-шамана Ррарга. А другие — здоровый мужик в кольчуге с нашитыми на ней бляхами и невзрачный мужичок в плаще, хорошо ещё, что капюшон с головы скинул, были пришлыми, баронскими дознавателями. Шарон же примостился на стул возле стены, рядом с ещё одним баронским мужичком в плаще.
— Чэч, — начал Шрам, — присаживайся и положи руки на этот артефакт. Это камень правды, своим свечением он подскажет, отвечаешь ты на вопросы правдиво или нет.
Выполняя указание своего работодателя, я уселся на стул и опустил руки на местный аналог полиграфа.
— Готов, спрашивайте.
— Расскажи, что происходило с самого начала.
Тяжело вздохнув, принялся рассказывать о своих приключениях, наверное, по пятому кругу.
Мы из последних сил под не прекращающимся ливнем брели по дороге в сторону пограничного гарнизона в поисках более или менее подходящего места для ночлега. Очень не хотелось снова ночевать, сидя прямо на дороге, прижавшись друг к другу спинами и накрывшись давно промокшей шкурой.
— Всё, не могу больше, — тяжело оперевшись на две палки, вырубленные нами на опушке леса, Агееч остановился. — Давайте прямо здесь ночевать.
— Как скажешь. Подержи, — я протянул ему свои палки и стал отвязывать тесёмки, которыми привязал к спине, скрученную шкуру. Палки эти я придумал вырубить, вспомнив ролики, просмотренные в интернете. Было такое время, когда я голову всякой фигнёй забивал, лишь бы не думать о будущем — вот пригодилось. Агееч довольно быстро понял принцип ходьбы с палками, всё-таки опытный охотник.
— А удобно, — оценил он. Несмотря на одобрение наставника, Лира от палок отказалась: — «Только мешаться будут в случае чего».
Мы уселись спина к спине, положив по задницы специальные поджопники, сделанные Агеечем ещё в Немёртвом лесу из сучков и коры, хоть и не очень удобно, но всё лучше, чем на мокрой земле сидеть, и накрылись шкурой. Я раздал куски варёного мяса — наш скудный ужин.
— Лира, как ты думаешь, почему нежить не нападала? — внезапно прозвучал вопрос старика.
— Я не знаю. Но Агееч сказал, что после схватки с похотником, на нас остались следы его ауры, а нежить не любит нечисть и старается с ней не пересекаться…
— Чэч, а ты интересовался у охотницы, что они такое добыли в пустошах? — недослушав ответа девушки, наставник задал вопрос мне.
— Хотел, — ответил я, не прекращая жевать, — но Агееч запретил. Сказал, что всё равно правду не скажет, а допытываться… Оно нам надо, знать из-за чего банда ушастых н караван напала?
Когда мы определились, как будем отвечать на вопросы дознавателей, Агееч то и дело гонял нас такими вопросами. Надоел, если честно. Но мы продолжали отвечать.
— Тихо! — вдруг прошептала Лира. — Я что-то услышала.
Откинув шкуру, девушка прислушалась.
— Караван!
Через несколько секунд и мы услышали мычание и звуки шагов быков. Точно, караван. Это оказался наш караван! Вернее, Шрама, им же и возглавляемый и в данный возвращающийся из приграничного гарнизона. Объятий не было. Шрам забрал Агееча к себе в первый фургон, а нас с Лирой отправил в третий, приказав накормить, напоить и спать уложить, а главное, не приставать с вопросами. Кто мог ослушаться такого прямого указания? Господи, как здорово, набив желудок горячей кашей, зарыться в пахучее сено с головой и уснуть в тепле от жарко натопленной печки…
По приезде, ещё плохо соображающую ото сна, Лиру сразу же препроводили в гостиничный номер и поставили у дверей охрану. Нас с Агеечем к ней не пустили.
* * *
— Вопросов больше нет, можешь быть свободен.
Я убрал руки с артефакта, который ни разу даже чуть-чуть не испустил свет, не говоря уже о том, чтобы вспыхнуть багровым, ловя меня на лжи. Выйдя в коридор, я замер, глядя в сторону номера, у двери которого стояла охрана, теперь баронская. Лира. Как ты? Что с тобой теперь будет? Ещё через два часа пришлые уехали, забрав охотницу с собой. Нам даже проститься не дали! Даже в глаза друг другу посмотреть не успели, так быстро, почти бегом её усадили в фургон! Твари!
— Что же теперь с ней будет, Агееч?
— Не знаю, — вздохнул старик в ответ. — Но очень хочу узнать. Что там Владилен Меркулович
