Шрифт:
Закладка:
В классе вновь стало тихо. Слышно было лишь как скрипят стулья, на которых ерзают ученики.
— Соображайте скорее, судари и сударыни, — сказал Горох и посмотрел на часы. — Неужели трудно немного раскинуть мозгами?
— Макс, ты долго будешь думать? — спросил у меня Дориан. — Все ясно же как день.
— Ну тебе ясно, а мне нет, — огрызнулся я. — Какая разница в какую из комнат ему идти?
— Большая, мой мальчик, тролли не могут голодать пару лет, неужели непонятно?
Блин, обидно-то как, мог бы и сам догадаться…
— В третью? — спросил я у Бобоедова. — Тролль по идее уже сдох от голода.
— Наконец-то… — пробормотал Кузьма Семенович. — Хоть кто-то здесь умеет думать головой. Молодец, Темников. Для начала неплохо.
Он слез со стола и хлопнул в ладоши.
— Теперь переходим к первому базовому заклинанию — Барьер. Сразу предупреждаю, это заклинание буду проверять в конце года у каждого из вас и тот несчастный, который не сможет поставить Барьер, останется на второй год. Это всем понятно или мне повторить? — судя по молчанию в классе всем было понятно. — Тогда открываем учебник на странице семь!
Я зашуршал страницами под тяжелыми взглядами, которыми награждали меня мои одноклассники со всех сторон. Даже не сомневаюсь, что как минимум половина из них хотела только одного — чтобы я прямо сейчас навсегда растворился в воздухе.
Больше в этот день ничего интересного в школе не было — несколько уроков подряд всякой истории и геральдика. Последняя у нас в этом году заканчивалась и это было просто здорово. У меня от этих гербов голова кругом шла. Так трудно их запоминать и заучивать, что и у кого изображено… Хорошо хоть Дориан взялся мне помогать, иначе я бы в них просто запутался.
Ну а весь вечер мы с Нарышкиным посвятили подготовке моего плана-капкана, который должен был стать для нас праздником сердца. Кое-что нужно было заказать в доставке, ну а завтра мы собирались прокатится вечерком в Белозерск, чтобы все забрать и пройтись по магазинам и докупить оставшееся.
После того как полиция уехала, нам объявили, что ученикам вновь можно посещать город. Однако при этом постараться по возможности не ходить поодиночке, а держаться группами. Ну или хотя бы с кем-нибудь вдвоем.
Эта новость вызвала большое воодушевление среди учеников. Недавнее тревожное настроение теперь сменилось безудержным желанием лично встретиться с убийцей Журавлева кем бы он ни был и врезать ему как следует.
Если для меня вчера Лешкин рассказ про то, что Данила могли убить душеловы стал открытием, то сегодня об этом говорила вся школа. Похоже никто не сомневался, что это так и есть на самом деле.
Кое-кто даже начал припоминать, что когда гулял в субботу в городе, даже видел каких-то подозрительных личностей, которые могли расправиться с Журавлевым. У них не было никаких сомнений, что это были черные маги, которые промышляют подобными грязными делами.
Мы как раз сидели с Нарышкиным на лавочке в школьном парке, слушали громкие угрозы душеловам и заказывали себе товары, когда вдруг наступила тишина.
Щелк. Клац. Щелк. Клац. Щелк. Клац.
Какие знакомые звуки!
Похоже Чертков впервые решил сегодня показаться ученикам и выйти на прогулку. Понятное дело, что с его-то травмами часто не погуляешь. Уж я-то знал о том, что ему и сидеть-то не просто, не то что ходить.
Все, кто был на соседних лавочках, разом замолчали и удивленно таращились на старика, который не обращая ни на кого внимания, молча топал в нашу с княжичем сторону.
Щелк. Клац. Щелк. Клац. Щелк. Клац.
Ученики шарахались от Черткова в разные стороны. Некоторые девчонки даже вскрикивали, когда он приближался к ним. Глядя на лица ребят, у всех без исключения в голове вертелся один и тот же вопрос — что это за калека в шляпе и откуда он взялся в «Китеже»?
Скорее всего мы с Лешкой были единственными из всех, кому было известно кто это такой. Ну а видел его и вовсе только я.
— Фух! — сказал он и устало опустился на нашу лавочку. — Чертовы школьные дорожки… Почему они такие длинные, а лавки стоят так редко? Понастроили лентяи чертовы…
Он вытянул вперед ногу, которая тут же отозвалась звонким щелчком и посмотрел на меня:
— Привет, Темников, как дела?
— Все отлично, Александр Григорьевич, — ответил я и показал ему планшет. — Сидим вот, в интернете лазим.
— А ты, наверное, Нарышкин? Можешь не отвечать, я и так вижу… Ты на своего старшего брата очень похож.
— Здравствуйте, — поприветствовал его княжич.
— Угу… И тебе не хворать… — кивнул в ответ старик.
Некоторое время сидели молча, а ребята с соседних лавок стали их потихоньку покидать.
— Неужели я так страшно выгляжу, что от меня дети в разные стороны разбегаются? — спросил он у нас.
— Не особо, как по мне, — сказал я.
— Ничего, привыкнут, — на его лице появилось выражение, которое я считал улыбкой. — Во дворце же привыкли и эти никуда не денутся.
Вскоре лавочки опустели полностью. Ученики разбежались все до одного и теперь наблюдали за нами с безопасного расстояния. Наверное, в этот момент они думали, что Чертков это как раз и есть тот самый душелов, который охотится за Одаренными.
— Темников, ты с Голицыным виделся уже? — спросил старик, посидев еще немного.
— В начале недели обещал приехать, — ответил я, посмотрел на удивленное Лешкино лицо и пожал плечами в ответ, мол, ну не все же ты должен знать.
— Понятно… — он оперся руками на лавочку, покряхтел и поднялся, опершись на свою трость. — Тогда на эти выходные ничего не планируй. Будем работать.
— Я думал в Белозерск смотаться, деда проведать… — вздохнул я.
— В будни проведай, — ответил он. — В выходные начинаем работать. Кстати, я слышал, что в Белозерске на выходных всякая дрянь происходит…
Щелк. Клац. Щелк. Клац. Щелк. Клац.
— Мрачный тип, — сказал Нарышкин, когда Александр Григорьевич отошел на пару десятков метров. — Сочувствую
