и гостиницы сейчас казались игрушечными, их мраморные фасады блестели в лучах восходящего солнца. Широкие аллеи и бульвары пересекались под прямыми углами, неукоснительно следуя строгому плану. Каждый район отличался собственным стилем, подчёркивающим уникальность строившей его расы, но этот контраст скорее усиливал ощущение целостности, нежели вызывал диссонанс. Главный архитектор постарался на славу. Величественное зрелище воистину впечатляло.

Что и неудивительно, учитывая, сколько в строительство города было вложено сил.

Стоя на обзорной веранде дирижабля, товарищ Торин задумчиво поглаживал бороду. Сколько раз упрекали его в растрате ресурсов на заведомо убыточный проект, хоть это и не выносилось на публику? Сколько языков пришлось по его приказу укоротить, сколько голов полетело, сколько гномов пришлось отправить на каторгу, чтобы сломить сопротивление старых товарищей по революционному прошлому…

Однако Маго Лихнун недвусмысленно завещал, что идеология должна иметь величественный парадный фасад. Без этого общественный строй неустойчив: как бы это цинично ни прозвучало, но показуха гораздо важнее народного благоденствия.

Граждане быстро привыкают к хорошему и перестают почитать власть. Хуже того, чем зажиточнее и образованнее жители, тем сильнее протестные настроения. Имея излишек времени и сил, подданные начинают совать нос куда не следует, задавать неудобные вопросы, выносить на суд общественности крамольные идеи по улучшению качества управления. Это никуда не годится.

Главный идеолог лихнизма в приватных беседах не раз наставлял ближайших подельников, что чем больший контраст между уровнем жизни и демонстрируемой мощью нового строя удастся создать, тем крепче будет поддержка режима. Не видя смысла в собственном убогом существовании, граждане невольно начнут переносить свои чаяния и надежды на Вождя и его окружение — живые воплощения всемогущей божественной сущности.

Недостижимое величие старших товарищей, в свою очередь, способствует беспрекословному послушанию, что и является истинной целью власти. Те же, кто начинал на этом месте рассуждать про мораль, быстро исключались из числа перспективных учеников величайшего мыслителя современности. Лихнун любил повторять, что нужно чётко различать сказки для бедных и реальную картину мироустройства. Значение имеет не абстрактная справедливость, а конкретная сила. Сильный всегда прав — прописная истина, это даже орк знает.

Гном, которого все считали правителем мира, оторвался от созерцания. Покинув обзорную веранду, он прошествовал по узкому коридору к ничем не примечательной каюте, деликатно постучал в дверь. Не дождавшись ответа, товарищ Торин словно бы в нерешительности потоптался на месте, затем, тяжело вздохнув, открыл дверь. Сидящий в маленькой комнатке истинный владыка мира сего приоткрыл глаза, лёгким кивком головы пригласил гнома внутрь.

Торин так же молча вошёл в помещение, скромно сел на углу койки, составлявшей, наряду со стулом и столиком, всё убранство. Показуха нужна только для быдла, по-настоящему уверенные в себе личности обходятся минимальным набором удобств. Эльфийский чародей не раз говорил, что всё, что ему требуется, всегда при нём. Настоящее сокровище содержится в духе и в голове, а вовсе не тщеславных блестяшках, на которые так падки незрелые граждане.

Товарищ Торин отчасти перенял стремление к сдержанности от своего Мастера — так он величал эльфа, известного остальным под именем легендарного мага Гэльфштейна. Правда, в отличие от наставника, его скромность носила чисто внешнюю форму. Торин всегда носил лёгкий боевой доспех, хоть и украшенный декоративными элементами, но не в ущерб функциональности и защите. Никаких корон, скипетров и других атрибутов власти Вождь принципиально не признавал, считая эти предметы противоречащими декларируемым принципам новой идеологии. Настоящий лидер должен внушать страх и уважение одним своим взглядом, а напялиться в ритуальные шмотки может любой шут гороховый — не считать же от этого дурака самым главным?

Подчинённые поначалу смущались простоты и брутальности внешнего вида Вождя, но быстро подстроились, также стараясь не выпячивать роскоши. Маго Лихнун был скромен, потому что был беден, а товарищ Торин сдержан, потому что близок к народу! Надо сказать, что обыватели подобную умеренность власть имущих схавали с искренним восторгом и благодарностью. «Показуха, вид сбоку» — так охарактеризовал это явление один из старших товарищей, ведь и величие лихнизма, и скромность власть имущих реальному положению вещей соответствовали весьма отдалённо. К счастью для власти, мало кто видел пропасть, разделявшую высокопоставленных товарищей от массы трудящихся. Незнание — сила! Не орочья присказка, но тоже весьма ёмкая и правдивая.

При всём этом, если внешняя простота главного лихниста ещё как-то соответствовала образу Мастера, то внутренним смирением в душе товарища Торина и не пахло. Гном отличался вспыльчивостью и амбициями, для удовлетворения которых было мало целого мира. Когда тебе покоряются все народы, расы и даже пространство, у тебя всё равно остаётся один непримиримый противник. Которого не одолеть ни грубой силой, ни хитростью. Ибо сей враг есть загадочное явление под названием время. Товарищ Торин знал лишь одно живое существо, сумевшее совладать с этой силой. Оно сидело сейчас перед ним и было ему крайне необходимо. Существо это знало и активно использовало. В своих, разумеется, целях.

— Мои помощники начнут прибывать в город со следующей недели, — сразу направил разговор в деловое русло волшебник. — Небольшими группками, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания раньше времени. Часть пути будет проходить через зоны антимагии, так что чародеи окажутся практически беззащитными. Очень важно обеспечить их безопасность.

Товарищ Торин кивнул:

— Сделаем.

— Хорошо, — поблагодарил Гэльфштейн своего собеседника. — Вторая просьба касается как раз таки Семён Бездны. Их следует вывезти из Торинграда все до единого, я прямо отсюда чувствую их воздействие. Они не позволят совершить Ритуал, магическая энергия должна течь свободно. Мы это уже проговаривали: Семена Бездны — оружие, а не средство защиты. После полного разгрома Третьей Орды оно утратило актуальность.

Чёрные шары, подавляющие всякое волшебство, стали настоящим камнем преткновения между товарищем Торином и Гэльфштейном. Их создатель настаивал, чтобы ростки тьмы были собраны и спрятаны где-нибудь глубоко в недрах гор. Лихнист же хотел иметь хоть какое-то средство супротив могучего чародея на случай непредвиденных обстоятельств. Антимагия помогла Маго Лихнуну победить в гражданской войне, способствовала победе Торина над Третьей Ордой, так к чему спешить с изъятием из обращения неприметных коробочек? Кто знает, где притаился затаивший злобу на лихнистов недобиток-шаман или какой другой колдунишка? С чёрными шарами в каждом городке оно как-то спокойнее…

— Не волнуйся, вся Антимагия на учёте. Если понадобится, вывезем в тот же день, не проблема, — немного подумав, товарищ Торин как бы неохотно добавил. — А вот насчёт утраты актуальности, всё не так однозначно. Случаются у нас порой неприятные неожиданности, какие-то крысы жизнь портят. Буквально пару месяцев назад, вон, целую колонну грузовых пармашин с