как я лишился должности главного вице-президента «Моей Обороны», и меня понизили до должности простого консультанта по всяким мелким вопросам. Параллель прям прослеживалась.

- Засранцы, я вам это еще припомню, - проворчал командир отряда. – Джесс, всю информацию о произошедшей перестрелке, и постарайся выяснить, кто именно сработал – наемники Гордеева или все-таки наемники Вяземской. Ро́ман, наведайся в тайник с оружием, и возьми все, что может нам пригодится для масштабных боевых действий в условиях города. Буйвол, свяжись с Феликсом и Найлой, пусть избавятся от фургона, который мы угнали, а заодно пригонят еще несколько машин. Ну а ты, Маузер, звони своей подружке Элис, спроси у нее, получилось, или нет. Если да – то неподалеку отсюда есть бензозаправка, назначь ей встречу на сегодняшнюю полночь.

- Высшие вампиры клана не могут покидать пределы района, который контролируют, - припомнил я. – Придется в другом месте.

- Ну вот, уже звучит как рекомендация специалиста, - прокомментировала Джесс. – А ты не верил.

Витиля в ответ заскрежетал зубами.

- Позвони ей, дальше сам решу, - наконец, выдавил он.

- И у меня в гараже куча оружия, - сообщил я. – Можем им воспользоваться, все равно просто так лежит. И машина моя, кстати, тоже нигде не засвеченная.

- Умник хренов! Звони давай, без сопливых разберемся.

Глава сорок восьмая: Бобр, курва!

Элис сняла трубку сразу после второго гудка:

- Да, слушаю.

- Привет, - я выдержал паузу. – Это я, что у тебя?

- Кто «я»? – удивленно переспросила вампир-аналитик.

- Алекс.

- Какой Алекс?

- Ну, мы с тобой недавно виделись у тебя дома, в гостях, помнишь? Твоя мама нас еще кофеем угощала.

- Разве? – пауза. – О, Маузер, так это ты?

Ну етить твою налево, вся шпионская интрига коту под мудя.

- Да, я. Что у тебя?

- У меня есть информация, - обрадовано сообщила Элис. – Готова передать ее тебе сегодня в полночь, возле твоей кофейни.

- Информация касательно Советницы?

- Да.

- Ок, договорились.

Положив трубку, я повернулся к ожидающим охотникам.

- Сегодня в полночь, кофейня на территории клана Вяземских.

- Она будет одна? – уточнил Виталя.

- Ничего не сказала, но думаю, что да, одна.

- Значит, до вечера всем отдыхать, - решил командир. – Всем разойтись по комнатам, сбор в двадцать один ноль-ноль ровно.

Мне спать не хотелось, но я все равно поднялся в ту комнату, которая была отведена мне, и лег на кровать. Теперь, когда на время воцарилось спокойствие, снова накатила меланхоличная волна, вызванная внезапной гибелью Вероники. Стоило закрыть глаза, и перегруженный эмоциями мозг сразу являл картину: безжизненное тело решалы на моих руках, распахнутые неподвижные глаза и кровь…. И вроде и винить себя не за что – сама своими шпионскими играми себе мишень на лбу нарисовала, а потом по этой мишени пулю схлопотала – но все равно, неприятно. И вообще, будь я на месте руководителей Корпуса Мира, я бы своим лучшим тайным агентам тоже тела андроидов давал, как у меня. Уж Вероника этого точно больше заслужила, чем я.

Постепенно я забылся тревожной дремотой, которая быстро переросла в кошмары. Кошмар был один и тот же – сегодняшнее событие – но почему-то прокручивался на том моменте, как на груди Вероники расплывалось кровавое пятно. Постепенно сон начал сводиться к тому, что никакой снайперской пули не было, а я сам впился клыками в ее кожу, наслаждаясь вкусом свежей, горячей, невероятно вкусной крови. А сон, если кто не знает, это такая вещь, когда ты искренне веришь в то, что тебе снится. Вот снится тебе, что ты в трусах бежишь по кукурузному полю, убегая от собак – и у тебя вообще ноль сомнений, что так все и происходит, хотя ты точно знаешь, что лежишь на кровати в комнате, и нет никаких собак или поля. Снится тебе, что кто-то умер – и ты искренне переживаешь смерть этого человека, хотя наяву данный чел умирать вообще не собирается. Ну, а про известный феномен падения во сне, когда ты чувствуешь натуральный испуг, как будто твое тело действительно падает в пропасть, уже и говорить нечего. Вроде и знаешь, что падать неоткуда, что ты спокойно на кровати лежишь, а все равно, каждый раз срабатывает. Просыпаешься потом в холодном поту и с бьющимся сердцем.

Короче говоря, проснулся я том самом состоянии, когда человеку надо минут пять, чтобы раздуплиться и осознать, какой сейчас день, месяц, год, и так далее. Ну, или хотя бы конкретно утро или вечер, и надо ли куда-то вставать, или можно полежать. Во рту было сухо, как в пустыне, так что я спустился вниз, чтобы попить воды, а заодно приготовить себе чашку кофе. К сожалению, в убежище охотников был только растворимый, и я от души кинул в чашку полную чайную ложечку сыпучего дерьма, зашлифовав щедрой порцией сахара. Вошел Ро́ман, и уставился на меня, как турист на египетскую пирамиду.

- Чего? – буркнул я.

- У тебя новый имидж, что ли?

- В каком смысле?

- А ты в зеркало посмотри, и поймешь.

Предчувствуя какой-то прикол, я, тем не менее, сунулся в ванную. И чуть не сел там же. Лицо не изменилось, но зато волосы на голове исчезли начисто – как будто внутрь черепа втянулись, оставив массивную, блестящую, как у Вина Дросселя, лысину. Но это еще полбеды – щеки, подбородок и шею густо покрывала густая недельная щетина, да и еще почему-то с рыжеватым оттенком, хотя у меня с самого начала стояла установка на отсутствие какой-либо растительности на лице, чтобы не заморачиваться с бритьем. В полном обалдении я провел ладонью по бороде, а потом по лысине, ощупывая натянутую на череп, словно на барабан, кожу. Таких приколов я не видел еще, ребята…

- Ро́ман, бритва есть? – спросил я, вернувшись на кухню. – Ну, или станок, или машинка, что-нибудь.

- В ванной, в шкафчике глянь.

Отыскав электрический триммер, я воткнул провод в розетку, включил машинку, и быстрыми движениями смахнул бороду, оставив лишь еле заметную, легкую небритость. Стало лучше, но ненамного.

- Да ты зря переживаешь, - хмыкнул сунувшийся в ванную Ро́ман, глядя, как я с горестным видом разглядываю собственную голову. – Лысые мужики всегда топ. Купишь комп, веб-камеру, и будешь, как Паша Губарев, стримы снимать, а там и деньги рекой