Шрифт:
Закладка:
Ведь, если следовать Природе,
Сперва родители уходят…
Но нету графика смертей.
И страшно — если гибнут дети,
От пуль, от боли, от измен.
А им бы жить и жить на свете
И не спешить в бессрочный плен!
«Друзья уходят понемногу…»
Друзья уходят понемногу…
Одни — из жизни. Ты — из дружбы.
И провожаю я в дорогу
Лишь тех, кого уже не встречу,
Кому любви моей не нужно
И кто ответа не припас.
Ну, а тебе я не перечу.
Как говорится — «В добрый час!»
«Я эти стихи для тебя написал…»
Я эти стихи для тебя написал.
Прочтешь — сохрани иль порви.
Душа твоя — это единственный зал,
Где верят стихам о любви.
Когда же судьба мне поставит печать
На пропуск уйти в мир иной,
Я знаю — в том зале всё будут звучать
Стихи, разлучившись со мной.
«Московская элита…»
Московская элита
Собой увлечена.
И всё в ней знаменито,
И всем вершит она.
В ней есть свои кумиры
И гении свои…
Роскошные квартиры.
Престижные чаи.
«Столько накопилось в мире зла…»
Столько накопилось в мире зла,
Сколько в небе окиси азота.
Чересчур земля моя мала,
Чтоб вместить все беды и заботы.
Потому-то и живут во мне
Чья-то боль, отчаянье и горе.
Спят спокойно мертвые в земле,
А живым — ни счастья, ни покоя.
«Поэзия в опале…»
Поэзия в опале.
В забвенье имена.
О, как мы низко пали…
Как пала вся страна!
И что теперь мне делать
Без помыслов своих?
И вскинут флагом белым
Мой одинокий стих.
«Когда себя от дружбы отлучаем…»
Когда себя от дружбы отлучаем,
Мы угасаем сердцем и умом.
И света изнутри не излучаем,
Как брошенный хозяевами дом.
«Мне напомнил сцену …»
Мне напомнил сцену
Потемневший пруд.
До чего ж красиво
Лебеди плывут.
Над прудом рыбак,
Как памятник азарту.
Осень…
Скоро все цветы умрут,
Возвратясь подснежниками к марту.
Я люблю сентябрьские дни.
И прошу судьбу — «Повремени.
Не спеши расстаться с красотою…»
Но шуршит и падает листва.
А природа, как всегда, права —
Быть ли белой ей иль золотою,
Снег над ней иль майские грома,
Спит луна в ветвях иль дождь играет.
Да, природа, как всегда, права.
Потому что вечна,
Даже умирая.
«Женщины, которых я любил…»
Женщины, которых я любил,
Мне милы и дороги поныне.
Даже и вдали — они богини,
Женщины, которых я любил.
Для меня не меркли никогда
Красота их, молодость и нежность.
Чувствую я власть их, как и прежде,
Через все разлуки и года.
Женщины, которых я любил,
Жизнь мою украсили собою.
Каждая была моей судьбою,
Как и я для них судьбою был.
Я не знаю, где они теперь.
Жизнь мелькнула,
Как прощальный танец.
И хотя любовь в стихах осталась,
Мне печально от былых потерь.
Дай им Бог и счастья, и добра,
И еще всего, о чем мечталось.
И вдобавок крошечную малость —
Отсвета от давнего костра.
На три жизни мне достанет сил,
Потому что радужной порою
Не прошли случайно стороною
Женщины, которых я любил.
Сен-Санс. «Умирающий лебедь»
Майе Плисецкой
В ожидании вечной разлуки
Голос ангела тихо угас.
Затихают бессмертные звуки,
Чтоб печально продолжиться в нас.
Сквозь столетья послав эти чувства,
Предсказал своей музыкой он
Невозможное Ваше искусство —
И паренье, и грустный наклон.
Умирающий лебедь Плисецкой —
Воскрешенная музыкой смерть.
И отчаянье женского сердца,
И надежда наивных сердец.
Но, прощаясь в смиренье и муке,
Вдруг мелодия та замерла.
Гениальные Манны руки —
Два бессильных великих крыла.
По какому наитью оттуда
Предсказал своей музыкой он
Осиянное Господом чудо —
Над величием прошлых имен?
«Срывают отчий дом…»
Срывают отчий дом.
Как будто душу рушат.
Всё прошлое — на слом.
Прощаемся с минувшим.
Прощаемся с собой.
Ведь столько лет послушно,
Как маленький собор,
Хранил он наши души!
Всю жизнь мы жили в нем,
Беду и радость знали.
Охвачены огнем
Мои воспоминанья.
Как жаль, что довелось
Дожить до дня такого…
Отец не прячет слез.
Застряло в горле слово.
И дом в последний раз
Глядит на всех незряче.
То ли жалеет нас,
То ль о минувшем плачет.
«Я счастлив с тобой и спокоен…»
Ане
Я счастлив с тобой и спокоен,
Как может спокоен быть воин,
Когда он выходит из битвы,
В которой враги его биты.
Мы вновь возвращаемся в город,
