– Что, испугалась очереди? – Дэннис подмигнул ей. – Эта очередь только выглядит страшной, на самом деле эти ребята знают свое дело. Вот увидишь, уже через пятнадцать минут в наших руках будут самые сочные бурито во всей Северной Америке.

– Звучит убедительно, но учти: я старею каждую минуту ожидания, – Ульрика широко улыбнулась, но, спохватившись, прикрыла зубы.

Дэннис осторожно поймал ее руку и отвел в сторону.

– Не нужно. У тебя потрясающая улыбка, – он с нежностью посмотрел в глаза девушке.

– Ты меня смущаешь, – щек Ульрики коснулся легкий румянец.

– Тебе придется привыкнуть. Ты слишком красива, чтобы я мог молчать об этом, – без доли шутки сказал Дэннис.

Спустя обещанные пятнадцать минут в их руках действительно оказались те самые бурито. Они присели на скамейку с видом на реку. Дэннис передал один пакетик с бурито и несколько салфеток Ульрике. Они сидели очень близко, их бедра касались друг друга, и никто из них не хотел отстраняться. Вечер был прохладным, а продолжительное одиночество невыносимым.

Первое знакомство Ульрики с мексиканской кухней прошло феерически. После каждого пережеванного кусочка она осыпала бурито и парня из фургончика всевозможными хвалебными эпитетами.

– Теперь ты меня понимаешь, – заявил Дэннис. – Точно так же я не могу сдержать слов, когда вижу тебя.

– Если я нравлюсь тебе хоть наполовину так же сильно, как мне нравится этот бурито, то скорее всего ты крупно влип, – Ульрика улыбнулась. – Читал новость про девушку, которая решила выйти замуж за игрушечный самолет? – Дэннис кивнул. – Так вот, прямо сейчас я хочу выйти замуж за этот бурито.

– Так не пойдет, – запротестовал Дэннис. – Выходи за меня и обещаю, что в твоей жизни будет столько бурито, сколько ты пожелаешь.

Ульрика едва не подавилась, но не нашлась с ответом. Дэннис продолжал вопрошающе смотреть на нее.

– Ты что, серьезно? – спросила она, когда сумела наконец проглотить застрявшую в горле пищу.

– Серьезно, – на лице Дэнниса не было и тени улыбки.

– А что, если я соглашусь? – Ульрика все ждала, когда он сдастся и рассмеется.

– Тогда я буду самым счастливым мужчиной на свете, – не менее серьезно сообщил Дэннис.

– Мы ведь впервые увиделись сегодня, – недоумевала Ульрика.

– Я знаю о тебе все! Когда ты чистишь зубы, то поешь песни Кэти Перри прямо со щеткой во рту или используешь пасту, как микрофон. Когда волнуешься, то грызешь кожу вокруг ногтей, – Дэннис поднял ладонь Ульрики, чтобы убедиться в том, что он прав. – Когда ты смеешься, то прикрываешь зубы. Это милая привычка, но ты слишком красива, чтобы прятать лицо. Когда ты была маленькой, то мечтала, чтобы твои волосы были прямыми, а еще у тебя был мяч по имени Джозеф. Ты самая сумасшедшая девчонка на свете. Я не знаю больше никого, кто бы назвал мяч человеческим именем.

– Вообще-то он носил бандану и был рокером до тех пор, пока я не решила сделать ему пирсинг, – поправила его Ульрика.

– Об этом я и говорю. Неважно, сколько времени мы провели вместе, важно то, насколько глубоко мы затронули сердца друг друга, – Дэннис протянул руку и пальцем стер соус с уголка губ Ульрики.

– Я не знаю, что сказать, Дэнни. Ты застал меня врасплох, – Ульрика с трудом выдавливала из себя слова. Была ли она влюблена в Дэнниса? Безусловно. Хотела ли она принять его предложение? Больше всего на свете. – Клянешься, что у меня будет столько бурито, сколько я попрошу? – Ульрика испуганно смотрела на Дэнниса. Она все еще боялась, что вот-вот он скажет, что это была шутка.

– Клянусь, – Дэннис приложил руку к груди.

– Тогда я согласна, – Ульрика до сих пор не верила в реальность происходящего.

– Позволишь? – Дэннис потянулся к лицу Ульрики.

– Да, – шепнула она.

Мягкие горячие губы Дэнниса коснулись Ульрики. Она подалась вперед, растворяясь в остром поцелуе. Это был самый нежный и трепетный поцелуй в ее жизни. Если бы она стояла, то ее колени подогнулись бы, а сейчас они лишь слегка подрагивали от эйфории и возбуждения. Дэннис нехотя отстранился, но тут же окутал Ульрику объятиями.

– Спасибо, – прошептал он в самое ухо Ульрики. Шею девушки обдало горячим дыханием, и по коже пробежали мурашки. Дэннис, решив, что она замерзла, сильнее прижал девушку к себе.

Этот вечер изменил их жизни. Еще никогда Ульрика не была так счастлива, она отпустила страхи и сомнения. Теперь она буквально парила над землей, ничто не тяготило ее. Следующим утром она позвонила сначала маме, а потом и Стине. Когда она рассказывала им о том, что Дэннис сделал ей предложение, то не могла сдержать слез. Стина была на седьмом небе от счастья за подругу, она прыгала с телефоном в руке так, что картинка в скайпе дрожала. Мама изобразила радость, но не смогла обмануть Ульрику. Карин никогда не умела скрывать свои эмоции. Худшего игрока в покер было бы сложно найти. Особенно плохо ей удавалось скрывать эмоции от Ульрики. Еще будучи совсем малышкой, она даже со спины могла определить, когда маме становилось грустно. Вечерами, когда Карин стояла у раковины, слегка сгорбившись и опустив плечи, Ульрика подбегала к ней и обнимала за ногу. “Не грусти, мамочка! Я люблю тебя!” – говорила она, и Карин отвечала, что тоже любит ее больше всего на свете. “И даже больше, чем сто тысяч миллионов крон?” – спрашивала Ульрика словами Малыша из сказки Астрид Линдгрен про Карлсона. “И даже больше, чем сто тысяч миллионов крон!” – всегда повторяла Карин. Ульрика обожала сказки этой шведской писательницы. Еще до того, как пошла в школу, она могла целыми страницами цитировать ее книги.

– “На свете нет такой вещи, о которой нельзя было бы договориться, если все как следует обсудить”, – Ульрика процитировала Карлсона, чтобы разрядить атмосферу.

– Ох, милая, – вздохнула Карин. – Ты ведь мой единственный ребенок, и меня до ужаса пугает перспектива нашей разлуки. Из-за океана не наездишься в гости.

– Мамочка, не грусти. Обещаю, что буду навещать тебя при любой возможности, – успокаивала ее Ульрика.

Карин грустно улыбнулась и не стала спорить с дочерью. Она понимала, что не имеет права просить дочь принести в жертву личное счастие в угоду ее материнским страхам, но на сердце у нее было неспокойно. Слишком быстро. Подозрительно быстро.

Глава 11 – Нескрываемое счастье

Я узнал главное – чтобы стать счастливым,

надо пережить состояние ужасной несчастливости.

«Любовь живет три года» Ф. Бегбедер

Скрывать планы от Нэнси было глупо, а скорее даже невозможно. Счастье, переполнявшее их обоих, способно было ослепить