Я Тамаре заплатил четверть суммы, которую получал в месяц среднестатистический стражник. Всё-таки она меня сопровождала и даже участвовала в бою.

— Ты заслужила. Однако должен напомнить, что стражник обязан слушаться приказов. Если я приказал уходить, ты должна была уйти.

— Прости. Мне жаль. Это действительно была моя ошибка.

— Вот, знай на будущее, если тебя судьба занесёт в чью-то стражу.

— А можно… — тут Тамара замялась. — Можно я… к тебе пойду в стражу?

Это прозвучала неожиданно. Я не думал, что Тамара так быстро решит, куда хочет податься. Разумеется, я был не против, однако было много «но».

— Это зависит не только от меня, — сказал я. — Сейчас тебе надо учиться, а через три с половиной года будет видно.

— То есть… ты не уверен, что меня стоит брать в стражу? Считаешь, я не справлюсь? — Тамара посмотрела на меня с очень серьёзным и обеспокоенным видом.

— С чего ты взяла? Я уверен, что ты справишься. Но доучиться-то надо.

— Ах, ты про это… Да, конечно, я доучусь.

Некоторое время мы шли молча, пока не оказались среди домов.

— Придёшь смотреть моё выступление завтра утром? — спросил я.

— Обязательно! Я приду и буду душой болеть за тебя.

— Наверное, ты ещё не видела состязаний. Зрелищное событие.

— О, я представляю! Будет на что поглазеть. Небось, все самые сильные одарённые соберутся.

— Это точно.

Мы остановились возле подъезда.

— Ну, до завтра. Хотя завтра мы вряд ли встретимся, — сказал я.

Тамара посмотрела мне в глаза и улыбнулась:

— Да, жаль, что не увидимся.

— Ну когда занятия-то начнутся, точно встретимся где-нибудь в коридоре.

— Ага. Я буду ждать… — проговорила Тамара и потупила взгляд. — То есть, я хотела сказать… буду рада новой встрече.

— Я тоже буду рад, — ответил я, сделав вид, что не заметил смущения моей подруги.

Она не торопилась уходить, словно чего-то ждала. Я попрощался первым:

— Ну тогда до встречи. Увидимся. Береги себя.

Мне показалось, что Тамара странно себя вела, словно она ко мне неровно дышит. Ну ничего страшного, пройдёт.

Я так и не стал ложиться спать. Дождался утра, перекусил и отправился в тренировочный комплекс. Участникам требовалось прибыть в семь утра для регистрации. Церемония открытия начиналась в девять.

Холл перед раздевалками пестрел от толпы студентов. В государственных соревнования принимали участие представители тридцати двух высших учебных заведений для одарённых. Разумеется, в Российской империи их было больше, но до состязаний допускались только самые крупные и престижные. Для остальных проводились соревнования попроще.

Все участники были в особой форме, специально сшитой для мероприятия. Студенты Первой академии наряжались в тёмно-синий спортивный костюм с красными полосками на рукавах и лампасами и большим двуглавым орлом на груди. Учащиеся других заведения имели собственные цвета.

Пройдя регистрацию, я присоединился к нашей группе, которая собралась рядом с тренером, курирующим подготовку к состязаниям. С каждого факультета были по четыре участника: по одному основному и одному запасному от младшей и старшей групп. Ребята волновались, подбадривали друг друга. Лишь мне, казалось, была безразличная вся эта суета. Я думал лишь о том, чтобы поскорее всё закончилось, и я мог пойти поспать.

В восемь нас начали готовить к выходу. Распорядитель построил студентов колонной по двое, мастера давали последние напутствия своим подопечным. Мой тренер напомнил, что ректор надеется на меня. Как будто я сам не знал.

В девять часов началась церемония. Участников вывели на большой крытый стадион, сделанный в виде амфитеатра. Со всех сторон на нас устремились сотни глаз. Тут были как простые студенты, так и первые люди государства.

В главной ложе восседал император, облачённый в синий военный мундир. Царственную особу окружали семья и близкие родственники. По обе стороны от его ложи на верхних ярусах расположились все самые влиятельные люди государства: министры и прочие высокопоставленные чиновники. Я искал глазами Шереметева, но с такого расстояния не мог его различить среди множества лиц. А он меня узнает, ведь мою фамилию объявят во всеуслышание.

Студенты и обычные гости располагались на нижних ярусах. Мест было много, и билеты стоили недёшево, но трибуны оказались полными.

После того, как оркестр исполнил гимн, император, а следом за ним наш ректор сказали вступительное слово. Затем были объявлены правила, и состязания начались. Первыми соревновались студенты младшей группы с факультета огненной магии.

Всего было четыре раунда с мини-соревнованиями. После каждого подсчитывались очки и отсеивались восемь самых слабых участников. Четвёртый этап выявлял победителей. У младших групп заклинания были проще, у старших — сложнее. Впрочем, для меня ни те, ни другие не представляли большой проблемы.

В первом раунде соревновались в попадании сгустком огня в небольшую стальную мишень с пятидесяти шагов. Диск был величиной с кулак, да и расстояние немалое. Однако главная трудность заключалась в том, что перед броском огненный шар должен был десять раз прокрутиться в воздухе за ограниченное время. Это значительно осложняло задачу, поскольку требовало хорошего контроля стихии.

Каждый участник делал три подхода.

Все выступавшие передо мной ребята попали по одному и два раза, некоторые раскручивали шар очень медленно, из-за чего теряли баллы. Я же каждый раз укладывался в пятнадцать секунд и выбил три мишени из трёх.

Парень, который вышел следом за мной, тоже попал все три раза, следующие двое — ни одного. Из тридцати двух участников всего лишь трое получили максимальный балл: я, студент из Высшей военной академии и девушка из Минской высшей академии стихий.

Парня звали Виктор Белосельский. Его эфирное тело было ярким, а печать — насыщенной и структурированной, почти как у меня. Белосельские издавна славились сильными одарёнными. В двадцатом веке двое из них достигли первого ранга. Кто бы мог подумать, что мне придётся состязаться с одним из них.

Это значило, придётся поднапрячься. Моя победа была крайне важна. Высшая военная академия являлась главным конкурентов Первой академии и постоянно боролась с ней за лидерство во всём, включая соревнования.

Второй раунд так же требовал продемонстрировать меткость, концентрацию и скорость. Каждому участнику давалось тридцать секунд, за это время он должен был поразить «стрелами» как можно большее мишеней на специальном стенде. Всего было сорок железяк, но вряд ли хоть кто-то выбивал максимальное количество. Мои предшественники даже тридцати не выбили, да и я — тоже. Мне удалось поразить лишь двадцать четыре мишени, и этот результат оказался лучше, чем у всех,