Пели по вечерам песни, сидя в полутемных вагонах. Иногда прибегал адъютант полковника Кутепова и просил прекратить пение: в Ростов передавали сводку штаба – тогда можно было узнать все новости: «Наличный состав отряда – 265, убитых 2, раненых 6; немедленно прислать трехдюймовых снарядов, патронов и динамита. Красные беспрерывно заходят с севера. Идут упорные бои».

Через два дня большевики, починив полотно железной дороги, снова начали обстрел бронепоездами. Между Бессергеновкой и Марцевом был только один небольшой мостик через речку Самбег («Сам» Царь Петр, построив первый корабль, спустил его по реке). Видимо, большевики его починили. Были вызваны охотники пробиться в тыл красных и взорвать снова этот мостик. Нашлось 5 подрывников под командой поручика Серебрякова, вызвавшихся на это опасное дело. Была найдена железнодорожная дрезина, приводившаяся в движение руками. С трудом 6 человек поместились на маленькой вагонетке, погрузив тяжелый мешок с динамитом.

В ясное прохладное утро подрывники двинулись в путь. В тот год была бесснежная зима. Проехали мимо железнодорожной будки, занятой нашими; на крыше сарайчика лежали два корниловца, изредка стрелявшие по красным цепям, долго целясь. По дороге решили разгрузить часть динамита, чтобы не таскать с собой тяжелого мешка, так как, исполнив главное задание – взрыв моста, – нужно было еще взрывать полотно железной дороги. С собой было взято лишь столько, сколько казалось достаточным.

Не успели выехать на степной простор, как большевики открыли огонь, дрезина понеслась с невероятной быстротой. Многочисленные цепи красных, находившиеся в версте от железной дороги, открыли пулеметный и ружейный огонь, боясь, однако, выйти наперерез. Запели свою нежную песню смерти русские трехлинейные пули, зажужжали, как жуки, страшные пули Гра. Французские ружья системы Гра времен Франко-Прусской войны 1870 года были проданы нашими милыми союзниками России во время войны, когда русское правительство лихорадочно закупало все оружие на мировом рынке для борьбы с немцами. Большевики нашли несколько тысяч этих ружей в Таганрогском арсенале. Пули были размером в палец и причиняли ужасные раны.

Вот и 62-я верста, вот и мостик через Самбег. Дрезина стаскивается с рельс за небольшую насыпь. В ровной степи дрезина слишком хорошая цель для красных. Пока три добровольца отстреливаются от наступающих красных, поручик Серебряков с двумя добровольцами прикрепляют пачки динамита к устоям и балкам моста. Все готово, зажжен бикфордов шнур, все бегут в стороны за прикрытием насыпи. Страшный взрыв, на который большевики уже отвечают орудийным огнем. Снова все бегут к мосту осмотреть разрушение, и – о ужас! – мост не разрушен. Покоробило рельсы, вывернуло несколько шпал и балок, но мост мало поврежден. Нужно срочно ехать за оставленным в запасе динамитом. Кто хочет? Выходят двое.

Под градом пуль дрезина вытаскивается на рельсы, и начинается гонка со смертью. Огонь всех красных орудий и пулеметов сосредоточен на дрезине. Снаряды рвались со всех сторон. Пули шлепались о рельсы, о колеса дрезины, свинцовая пыль больно впивалась в руки, лицо. Дрезина неслась как на крыльях. Оставшиеся у моста, увидев неминуемую гибель дрезины, открыл частый огонь, чтобы отвлечь на себя огонь красных. Вот и знакомые кусты, где был оставлен динамит. Болят руки, грудь, плечи и ноги. Несколько минут отдыха, и снова в путь – в ад. Дрезина вылетает из прикрытия кустарника, и огонь красных переносится на нее. Но – милостив Бог – дрезина подкатывает к мосту. Дружеские руки подхватывают обессилевших ездоков.

Наконец мост разрушен окончательно. Никто не хочет возвращаться на дрезине, предпочитая возвращаться вдоль железнодорожной насыпи, но красные заметили движение и пошли наперерез – сотни против шести. Единственное спасение – дрезина; снова все размещаются, и начинается такой обстрел, что все предшествовавшее кажется детской забавой. Теперь вся красная артиллерия, расположенная кольцом у самого Таганрога, открыла ураганный огонь, красные пристрелялись, и снаряды рвутся на рельсах. Каждые сто саженей остановка, пачки динамита прикрепляются к стыку рельс. Местами предупредительные красные артиллеристы уже разрушили полотно. Дрезина тащится на руках.

Был ясный день. Как на ладони был виден Таганрог, красные батареи, цепи наступавших большевиков. Добровольцы отряда Кутепова, желая отвлечь внимание красных от обреченной дрезины, открыли частый огонь и местами пошли в наступление. Наконец выбрались из ада. Полковник Кутепов встретил возвратившихся подрывников. Назвав их молодцами, Кутепов был поражен, когда узнал, что все вернулись невредимыми, никто не был ранен, только волдыри на ладонях напоминали о происшедшей гонке со смертью.

А. Долгополов

От Таганрога до Ростова с отрядом полковника Кутепова[20]

Сбежавший в Бессергеновке машинист поставил поезд отряда Кутепова в отчаянное положение. Но к счастью, среди добровольцев нашлось несколько человек, имевших некоторое теоретическое представление об управлении паровозом. Паровоз был Владикавказской железной дороги, серии А – нефтяной, огонь в топке был потушен сбежавшим машинистом и что-то было испорчено в тормозах Вестингауза.

Горе-механики развели огонь, бросив горящую паклю в топку; раздался взрыв, впрочем, кроме обожженных бровей и рук, повреждений не причинивший. Разведя пары, узнали, что вода на исходе, поехали к водоналивному крану. Тормоза не работали; после многократных попыток стали, наконец, так, что только часть воды лилась мимо бака; решили, что вряд ли сможем стать лучше. Нефти в баке паровоза тоже оказалось не много. На запасном пути была обнаружена цистерна с нефтью. Паровозы Юго-Восточной железной дороги ходили на угле, и приспособлений для наливки нефти не было. Собрав человек сорок, подкатили цистерну с нефтью и поставили на соседнем пути, рядом с паровозом. Разыскали несколько ведер, и началась наливка вручную. Стояли две цепи, передававшие из рук в руки грязные, маслянистые ведра. После нескольких часов тяжелой работы баки были наполнены нефтью.

Из штаба каждые полчаса прибегали адъютанты с просьбой ускорить приготовления к отступлению. Наконец, решив, что все готово, глубокой ночью начали подходить к поезду для прицепки; как ни старались «механики», паровоз с такой силой ударил стоящий поезд, что порвались телефонные провода; спящие попадали с верхних полок, многие, решив, что это нападение большевиков, выскочили из вагонов в одном белье с оружием в руках.

Из штаба прибежал адъютант с револьвером в руке, грозя застрелить виновных; ему было любезно предложено управлять паровозом, если он хочет. После нескольких неудачных попыток паровоз был прицеплен, и поезд медленно двинулся в темноте на станцию Морскую. Среди офицеров был найден бывший студент-политехник армянин А., работавший на практике и умевший управлять паровозом. С нескрываемой радостью ему и был передан паровоз.

* * *

У станции Морской был уничтожен пулеметным огнем