– Белых ведунов? Что такое белые ведуны? Почему белые?

– С тех пор как ты затворился здесь, мир сильно изменился, – ответила госпожа Хестер. – Между разными фракциями народа ведунов прошла большая гражданская война. Они разделились на ведьминов, которые предъявляют права на Западную Ведунию, и Белых ведунов, которые хотят вернуть себе эти земли.

– Мне нет дела до каких-то ведьм и белых ведунов, – отозвался старик. – Единственное, до чего мне есть дело, – это Вечноночь. – Лицо его перекосилось от ужаса, глаза еще глубже запали в глазницы. – Ты не можешь даже представить, как она сильна. Говорят, что сама Владычица Свет заперла ее под днищем мира во время Войны Богов. Тысячу лет назад, когда мы, ведуны, неразумно выпустили Вечноночь на волю, только великий Сэм Ястреб, величайший из живших на земле Верховных Ведунов, смог вернуть ее в заточение и запереть. После чего он отправил меня держать ее под стражей, чтобы Вечноночь никогда не вышла из глубин земли. Я хорошо исполняю свою службу и намереваюсь ее исполнять и дальше, до последнего вздоха.

В круг света, исходящего от заклятия ведуньи, вступил Джек-без-Тени. Древний ведун перевел взгляд на него – а потом на пол под его ногами, на который Джек не отбрасывал тени.

– Джинн, – хриплым шепотом произнес он. – Неужели… настоящий джинн?

Госпожа Хестер вскинула палочку старика – и с хрустом сломала ее о колено. Тот схватился за грудь и издал сдавленный крик:

– Нет! Остановись! Если ты выпустишь Вечноночь, она пожрет все доброе, все светлое, что осталось в мире, всю жизнь и все счастье! Ты даже не представляешь, несчастная, насколько она сильна, на что она способна! Ты же никогда не сможешь вернуть ее в заточение!

Госпожа Хестер, наклонившись, запечатлела на его лбу поцелуй.

– Думаю, старик, ты заслужил вечный отдых. Засыпай и спи крепко.

Она кивнула Джеку-без-Тени, и тот вытащил из-под плаща свой нож. Мгновением позже старый ведун – тот, кто некогда был величайшим в своем магическом мастерстве, кто так долго, целую тысячу лет, оставался на посту, осел на пол, совершенно и бесповоротно мертвый.

С последним ударом его сердца по всему острову прокатился глубинный рокот, каменная скала посреди озера содрогнулась. Госпожа Хестер и Джек-без-Тени упали на землю, прикрывая головы руками, когда тысячелетние камни начали осыпаться с потолка, разбиваясь на сотни осколков. От падения камней вековая пыль под ногами разлетелась, открывая древнюю печать в каменном полу, изображавшую летящую птицу, заключенную в круг переплетенных ветвей.

Когда грохот обвала утих, госпожа Хестер поднялась и ступила в центр этого круга.

– Вы уверены? – в последний раз на всякий случай спросил Джек-без-Тени.

Госпожа Хестер постаралась унять дрожь в руках. Сквозь камень она чувствовала под ногами пульсацию древней силы – и она была так могуча, что ведьма впервые за все это время почувствовала страх перед Вечноночью. Но у нее в сердце жил и другой страх, куда более сильный: страх утраты власти. Ненависть к ведьминам, к королю, острая боль унижения, не прошедшая с того мига, как ее опозорили прямо перед лицом ее собственных Белых ведунов, – все это горело в ее душе, выжигая остатки здравого смысла. Единственным ее стремлением оставалось – причинить ведьминам как можно больше страданий, завладеть Древом-Матерью, увидеть, как Вечноночь высосет остатки жизни из Верховной Ведуньи.

Она подняла палочку и коснулась печати. Резные линии в камне замерцали ярким светом, стены пещеры задрожали, раскаленная энергия магии наполнила жилы госпожи Хестер, и она завопила от боли. Силой ее собственного заклятия ее приподняло в воздух и отбросило в сторону.

– О-о-ох! – Она тяжело упала на каменный пол и даже не смогла удержать палочку. Джек подбежал, помог ей подняться, вложил палочку обратно в ее дрожащую руку. Ведунья зажгла освещающее заклятие и осмотрела ожоги на своих пальцах, попутно отметив, что гладкая кожа на руке истончилась и покрылась морщинами.

– Оно… слишком сильное, – с трудом выговорила она, сама не веря, что произносит это вслух. – Я… слишком стара.

– Отойдите к стене, – сказал Джек-без-Тени после краткой паузы.

Он вошел в круг печати, присел на корточки и провел пальцем по резным символам, которые давным-давно начертал в камне великий Сэм Ястреб. Потом поднес палец ко рту и попробовал магию на вкус. Потом кивнул и поднялся в полный рост – и перекинулся в ворона. Черной птицей он взлетел к потолку пещеры. Госпожа Хестер воздела руку с палочкой и в свете заклятия увидела, как он складывает крылья для стремительного пикирования. В нырке он развил необычайную скорость – и когда через долю мгновения Джек ударился о каменный пол в центре печати, своим телом, как живой пулей, он пробил в центре круга дыру, из которой тут же начала сочиться дымящаяся черная субстанция.

Госпожа Хестер прижалась к стене, вытаращив глаза. Остров сильно содрогнулся, его содрогание отдалось во всем теле ведуньи, колени ее подкосились. Печать взорвалась изнутри тысячей осколков, силой взрыва Джека-без-Тени отшвырнуло в сторону. С земли он поднялся уже в своей человеческой форме, чуть живой, весь покрытый черной жижей, пытаясь отплевываться, откашливаться и стереть ошметки черноты с глаз и губ.

– Нужно уходить.

Госпожа Хестер даже не пыталась спорить. Оба они опрометью бросились вверх по лестнице, слыша, как за ними осыпаются камни стен. Задыхаясь, они наконец выбежали под чистое ночное небо темной стороны мира.

Спотыкаясь от усталости, ведунья и джинн кое-как спустились вниз по острым камням, побежали по ледяному мостику – на середине моста они услышали, как верхушка острова с грохотом взорвалась изнутри. Камни брызнули в стороны фонтаном, пробивая лед под их ногами, на головы беглецам посыпался пепел. Все-таки успев добежать до твердой земли, они наконец позволили себе оглянуться – и увидели, что остров-скалу целиком разворотило взрывом и из кратера вырывается в небо оранжевое пламя.

По камню скалы пробежала глубокая трещина. Когда она достигла воды, послышался чудовищный рев, и где-то глубоко под поверхностью озера разверзлась бездна, так что вода хлынула туда водоворотом, уносясь куда-то в глубины мира. Несколько мгновений – и озеро совершенно иссохло, на скользком дне бились, задыхаясь, глубоководные рыбы.

Из трещины в озерном дне послышался еще один оглушительный рев.

Чернильно-черная дымящаяся субстанция хлынула из нее наружу, устремляясь в небо, и собралась воедино чудовищной тучей, нависающей, грозной, одновременно материальной и бесплотной, сотканной из тьмы, гноя, гниения, вони, ужаса, разложения, смерти и ненависти. Снизу ужасную тучу подсвечивали вспышки пламени.

Вечноночь пробудилась.

В горных ущельях, на задворках мира, в глуши Полуночных Земель проснулись темные твари, спавшие