— Пропустите эскулапа! — скомандовал Анатолий, оттеснив женщин от окна. — Не кудахтайте! Он живой! Не с небоскреба свалился, а с первого этажа.

Конечно, спьяну можно даже в чайной ложке захлебнуться. Во врачебной практике Анатолия и не такие казусы приключались. Особенно запомнился случай, когда один электрик чуть другого не покалечил. После трудового дня на стройплощадке мужики выпили и домой засобирались. Один отлучился до ветру, а его друг, прислонившись к столбу, снял с ноги ботинок, чтобы песок вытрясти. А со спины-то не видно, почему он дрожит, будто его током колотит. Вернувшийся друг не растерялся, схватил доску поувесистее и припечатал коллегу по хребтине, чтобы его от столба оторвать. Хорошо еще, что насмерть не зашиб.

Но, как ни странно, Бог пьяниц бережет. Электрик отделался легким сотрясением мозга, а Виктор просто подвернул лодыжку.

— Не прикасайтесь ко мне! — верещал Виктор. — Где этот монстр?! Он угрожал мне, что прибьет меня подушкой! Я знаю! Все вы здесь желаете моей погибели!

— Виктор! Виктор! — Анатолий тщетно взывал к бьющемуся в истерике господину Каррерасу. — Прекрати вопить, как истеричная барышня!

Используя единственно возможный способ вывода пациента из нервного шока, Анатолий с удовольствием отшлепал шоколадного зайца по побледневшим щекам.

— Ко мне… Ко мне… — всхлипывая, твердил утративший лоск Виктор, — ко мне опять являлось привидение…

— Расскажи, пожалуйста, поподробнее, — интересовался Анатолий, осматривая ногу потерпевшего.

— Этот монстр пропел мне детским голосом страшную песню про садистки замученных животных и людей. А в конце взялся мне угрожать! Катя говорила, что сначала привидение предупреждает, но потом!.. — спектакль, разыгранный Голубевым, явно получил бы высшую театральную награду за внедрение в массовое сознание принципа Станиславского «верю — не верю».

— Я думаю, что тебе все это приснилось. — Анатолий попытался засучить брючину повыше и ощупать колено Виктора. — Бывает: переутомился после долгого перелета, да еще нервишки пошаливают…

— Я что, по-вашему, шизофреник какой-то?! — ерепенился господин Каррерас. — Ладно, сейчас я спал… А в машине? А в Катиной ванной?

— Завтра. Все завтра, — пообещал больному доктор. — Завтра я договорюсь насчет тебя с хорошим психиатром.

— Я не псих! Мне не нужен психиатр. Моя сестра лучше любого психиатра, а кормилица снимет с меня самое страшное заклятье и переведет его на того, кто его заслал. Опасайтесь возмездия! Ваши чародеи — дети в сравнении с колдунами культа Вуду! — пророчествовал оскорбленный господин Каррерас.

— Тьфу ты! — плюнул на зациклившегося Виктора Анатолий. — Кто про что, а вшивый все про баню! Вуду, шмуду… Надоел ты мне, братец! Поднимайся. Не сиди в сугробе, а то хозяйство отморозишь. Обопрись на меня и обратно через карниз переваливайся. Там тебя Илья подхватит, — распорядился доктор, подталкивая сопротивляющегося пациента.

Голубев и Катя втащили назад промокшего и продрогшего Каррераса. Ангелина расстелила на диване шерстяной плед. Так и не проснувшийся адвокат пробормотал во сне что-то о Северном полюсе и свернулся калачиком. Довольный Голубев гладил под пиджаком спрятанного Мистера Икса, и сердце его переполнялось радостью от зрелища поверженного врага.

Официантки завернули в салфетку лед из морозилки и приложили к распухшей ноге дрожащего от холода негра.

— Не терплю морозы, — отстукивая зубами дробь, сетовал на злодейку-судьбу Виктор.

— А не хрен было сюда соваться, — пожалел больного добрый доктор Айболит. — Сидел бы в своих тропиках, мозги старушкам пудрил: и тепло, и безопасно.

— Чего вы суетесь не в свое дело! — сердился Виктор, морщась от боли. — Вызовите мне другого врача, вам я не доверяю!

— Слово больного для доктора закон, — Анатолий бросил ощупывать лодыжку Каррераса. — Скорую-то мы вам вызовем, только вряд ли она быстро приедет. Ночь все-таки! А могут и вообще отказаться: ваша жизнь вне опасности, вы в состоянии до травмпункта добраться. А меня вы не бойтесь, я вам никаких пилюль прописывать не собираюсь и покушаться на ваше здоровье тоже. У нас в России и не травмированные все интервенты сами, словно мухи, вымирали при первых морозах.

— Я закаленный, — дрожал Каррерас от ледяного ветра, сифонящего из разбитого окна.

— Это ты-то закаленный?! — усмехнулся врач. — Вот кто закаленный! — показал он на притулившегося в кресле адвоката. — Спит при любых погодных условиях! Наши люди морозоустойчивые, а у тебя завтра же утром простуда вылезет и температура поднимется. А через день крупозная пневмония поразит легкие, а через два дня… Мементо море… — Анатолий обрисовал больному «оптимистический» прогноз.

— Что же мне делать? — Виктор невольно задал философский вопрос, над решением которого с давних пор бились лучшие умы, и на который до сих пор не был найден универсальный ответ.

— Постельный режим, — зачитал приговор Анатолий под усиленное моргание Голубева. — Как минимум неделю. Во-первых, ноге нужно дня три, чтобы восстановиться. А во-вторых, простуду в северо-западном регионе лечат исключительно под одеялом.

— Я предлагаю остановить выбор на нашей квартире. У нас места на всех хватит, — Голубев следовал указанию народной мудрости, гласящей, что друзей нужно держать близко, а врагов — еще ближе.

— Нет! В вашу квартиру я больше ни ногой! — истерически заверещал ошалевший от гостеприимства Виктор. — Мой адвокат должен был заказать мне номер в гостинице…

— Какая гостиница! — отчитал легкомысленного больного доктор, внимая учащенному морганию Илюхи. — Я же сказал постельный режим и три дня на ногу не вставать!

— К Голубеву не поеду! Он меня угробит! Или… подушкой задушит, — вспомнил он слова страшной колыбельной.

— Господа! — околевший адвокат протрезвел во сне и подскочил свеженький, словно покрытый пупырышками огурчик. — Господа! Ноу проблем. Для господина Каррераса я снял частные апартаменты в центре города, неподалеку от ресторана господина Голубева.

— А кто за ним ухаживать будет? — намекнул Голубев, кивая головой в сторону Кати.

Каррерас напрягся, набрал в грудь побольше воздуха, готовясь отразить очередную атаку русской лазутчицы.

— Я договорился с соседкой — пенсионеркой, — сообщил адвокат. — Баба Зина обслуживает всех приезжих, останавливающихся в этой квартире. Уберет в любое время, приготовит и постирает, вы ее даже не заметите.

Виктор с облегчением выдохнул и расслабился:

— Отвезите меня немедленно в ваши апартаменты. Нужно безотлагательно вызвать врача. Этим специалистам, — он недобро покосился на Анатолия и Илью, — я не доверию. Ну, чего вы застыли?! Просыпайтесь уже! — прикрикнул он на заспанного адвоката.

— Так вы это… Того… — мямлил адвокат.

— Чего — того? — не понял Виктор. — Выражайтесь яснее.

— Вы же меня уволить изволили-с, — просвистел в своей обычной манере адвокат. — Или?..

— Я передумал и нанимаю вас обратно, — смилостивился господин Каррерас.

— Тогда это… Надо бы того…

— Да чего — того? — терпение Виктора истощалось. — Чего еще вам нужно?!

— Нужно бы гонорар увеличить, — нагло затребовал адвокат, исторгая стойкий запах алкогольного перегара.