мы вне предела досягаемости лучников, городская стена медленно проползает мимо, пламенеющая грива Лапочкиных волос, пахнущая чем-то неземным, щекочет нос, будоража мой слегка обгорелый организм...

Зацокали копыта: Дол добрался до верха стены, не найдя ничего лучшего, как высадится на защитном сооружении, прямо под недобрым взглядом десятка бравых вояк. Не помню, как я оказался на ногах, рядом с Лапочкой, глядя в ее бездонные глаза. Они вдруг озарились светом открывшегося за моей спиной портала. Легкий толчок в грудь и вот я уже не на стене. И вообще не в этом мире. Я в стеклянном кубе, зависшем где-то среди бескрайней серой пустоты. Лапочка прошла мимо, по пути избавляясь от всех предметов своего и так не слишком богатого гардероба, остановилась в центре, подставляя ладони под хлынувшие с потолка струи теплой воды. Этот куб я уже однажды видел, мечтая оказаться в нем, и вот теперь я стою здесь в одежде под струями хлещущей воды.

— Ты чего такой стеснительный? Сейчас здесь камер нет, если ты, конечно, свою выключить не забыл.

Я выругался про себя, и перевел режим со стрима на обычную запись.

— Ну, ты идешь, нет?

Я отбросил нерешительность, заодно добавив к ней и свою одежду. Теплые струи воды побежали по телу, смывая сажу, гарь и усталость. Тихо зашипело и струи воды сменились на мыльную пену, покрывая своими невесомыми клочками наши тела.

— Потрешь спинку?

Я заполошно огляделся, не увидел никаких мочалок, подошел, положил ладонь на спину девушки, неожиданно чувствуя, как в предвкушении затрепетало под ней обнаженное тело. Ладонь по мыльной коже скользнула ниже. Я был прав, на ощупь попка у нее даже лучше, чем на вид. Вторая рука легла на живот, начав путь в обратном направлении, взбираясь на реально тяжелую грудь, мягко зажимая меж пальцев крошечный сосок. Рука Лапочки в ответ скользнула по моему бедру, быстро добираясь до самого главного.

— А он у тебя не такой большой, как казался на экране.

В груди у меня полыхнуло, заклокотало, вдруг из глубин памяти всплыли давно забытые обиды первых дней виртуального общения. Я толкнул ее вперед, прижимая грудью к запотевшему стеклу, расплющивая о него тяжелые полушария, не давая пошевелиться, толчками ноги заставляя раздвинуть ноги, входя сразу и грубо. Попал не туда, но ничего, я ей сейчас покажу: "Не такой большой..."

Пальчики на руках девушки судорожно сжались, оставляя на запотевшем стекле следы, но на повернутом ко мне боком личике блуждала наполовину похотливая, наполовину покровительственная улыбка. Вот же сучка, специально ведь меня разозлила. Ну, ничего, это дорого ей встанет...

Минут через пять я был в этом не очень уверен. Лапочка уже не сдерживаясь стонала, старательно крутя ягодицами, одну руку опустив на свою киску, а второй впилась в моё бедро, заставляя двигаться все быстрее. Наказание вышло так себе... ну и ладно, не больно то и хотелось... В конце Лапочка задрожала, прильнула ко мне всем телом, не желая выпускать, но потом смирилась с неизбежным, нехотя отстранилась, разворачиваясь и закидывая руки мне на шею.

— Неплохо, господин Броневой, весьма неплохо. Через часик нам надо будет съездить в одном местечко, но пока ложитесь, будем знакомиться...

Глава 6

Естественно, никуда через час мы не выехали. Из душевой еще через один портал мы вывалились в уже ранее виденную мною студию, где стоял такой удобный диванчик. Там Лапочка показала фокус, носочками ступней зацепившись за противоположные спинки не очень короткого диванчика, одним изящным движением изобразив обратный шпагат. От этого вида ноги у меня подкосились, и я свалился на колени, зарываясь лицом в низ ее живота, постепенно сползая все ниже и ниже. Девушка запрокинула голову, тихо постанывая от удовольствия, запустив свои пальчики мне в прическу и притягивая к себе... В общем, час пролетел незаметно, но в конце-концов Лапочка все-таки неохотно сползла с меня, натягивая на себя огненное платьишко. Миг и оно потухло, оставив девушку совершенно обнаженной, а затем на ее теле начали появляться многочисленные драгоценные камни, образуя новый наряд. Горящие волосы тоже потухли, сворачиваясь в узел, покрытый серебристой сеточкой, тоже усыпанной разноцветными камушками.

— Скины "Всех Стихий" себе вчера взяла для брони, первый был огненный, а этот из стихии земли. Тебе больше какой нравится?

— Тот, что был между ними, — честно признался я, — а что за спешка? Третий час ночи, спят все.

— Это столица, здесь все дела ночью делаются, до рассвета светская жизнь не затихает. Вставай, опаздываем, придется до места телепортом добираться.

Окно портала открылось и схлопнулось, оставив нас на ярко освещенной мостовой, выложенной мозаичной плиткой, перед высоченным зданием, из-за многочисленных колонн похожим на Большой театр. Отличался он только тем, что был наполовину прозрачным, а яркое освещение всей площади перед ним обеспечивал десяток спиральных галактик, неспешно кружащих над ним в замысловатом хороводе.

— Идем, — Лапочка потащила меня за собой по призрачным ступеням, не смотря на свой вид, оказавшимися вполне прочными.

В вестибюле она предъявила пару билетов, а затем, оставив меня разглядывать интерьеры, умотала куда-то, правда, быстро вернулась и объявила, что члены комиссии еще не прибыли, и у нас есть еще полчасика, чтобы продолжить то, на чем мы недавно закончили.

— Что за комиссия?

— Игровая. В столице скоро состоится первый ежегодный турнир по Драконьему покеру. Вход двадцать тысяч, приз победителю — десять миллионов золотых.

— Ого, не слабо.

— М-да, не слабо, но его не взять. Участвуют пятьсот двенадцать человек: поровну местных и игроков, а местные чем знатнее, тем мощнее ИИ управляющий ими. Местную верхушку аристократии практически невозможно победить, но в первом турнире примет участие сам император, а это приговор. С вероятностью близкой к абсолюту он и станет победителем турнира.

— Ничего не понял, а зачем тогда вся эта канитель? Для чего двадцатку золотом выкидывать?

Лапочка только покачала головой:

— Какой ты недалекий, я же тебе сказала, там вся местная верхушка соберется, включая императора, а это связи, знакомства, эпичные задания... да мало ли что.

— Ну... с тобой я понимаю, подойдешь к какому-нибудь старичку-графу, нечаянно бюстом в него своим ткнешь, так он, если сразу от инфаркта не откинется, на тебя и усадьбу свою перепишет, и тачанку свою о восьми лошадиных сил, а мне-то для чего все это?

— Во-первых, там не только старички, но дамы в самом соку будут, в которых тоже можно чем-нибудь ткнуть,