Когда принесли сумку, Наина принялась за демонстрацию. Пиринс и советник щупали, крутили-вертели, даже обнюхивали предложенные предметы и откладывали их в сторону. Единственное, что не привлекло особого внимания — пледы. Даже коробочки из-под сока были тщательно изучены.

Наполовину опустошенная аптечка, разумеется, тоже вызвала интерес.

— Это как раз те зелья, про которые я говорила. Они опасны, потому что если выпить не то или не так, то могут быть последствия.

— Какие? — поинтересовался советник.

— Головная боль, тошнота… — начала Наина перечислять самые распространенные побочные эффекты.

— …затяжной понос, судороги, онемение рук и ног, остановка сердца, а можно просто уснуть и не проснуться, — равнодушным тоном дополнила список Татьяна.

Советник сунул тюбик “Спасателя” обратно и отодвинул аптечку подальше. Девушки проследили, как он тщательно вытирает пальцы белоснежным лоскутом шелка, жестом факира извлеченного из-за широкого пояса штанов.

— А это, — Наина с шумом достала снарягу и со всего размаху брякнула ею по столу, — всякие непонятные штуки.

Таня под видом освобождения поверхности подгребла к себе под шумок стратегический ящичек аптечки. Наина, видя это, едва заметно улыбнулась подруге.

— Простите, леди, что это? — спросил пиринс.

— Не знаю! — ответила Наина. — Как я уже сказала, мы отправились искать подругу. Она собиралась взять с собой эту сумку, но забыла. Мы хотели отдать ей, вдруг здесь что-то важное, пошли догонять. А потом свет, тьма, и вот мы здесь. Так что понятия не имею, зачем ей эти железки. Хотя веревка — вещь в хозяйстве полезная, надо только эти штуки отрезать! — и Наина с очаровательной улыбкой протянула руку за десертным ножом, намереваясь снять карабины.

Пиринс тут же перехватил ее ладонь и снова прижался к ней губами.

— Не стоит, милая леди! Вы позволите, мы сами разберемся, что здесь к чему.

— Ах, конечно же! Вы нас очень обяжете, совсем не хочется таскать с собой всю эту тяжесть! Но обещайте, как только мы найдем нашу подругу, вы все ей объясните сами! Кстати, новостей о ней пока нет? — И Наина сделала грустные глазки котика.

— На острове ее нет, на гряде тоже. Возможно, она попала на материк.

— А что за гряда? — похлопала глазками Наина, — здесь есть горы? Это так здорово! Я родилась среди гор, и, признаться, очень скучаю по дому… Мы ведь сходим туда?

Еще один просящий взгляд. Пиринс расплылся в улыбке.

— Обязательно прогуляемся с вами к подножию гор, леди, — снова поцелуй руки, на этот раз затянувшийся. Наина вытерпела, не отобрала руку, хотя ох, как хотелось.

— Но гряда, это лишь сторожевые острова вокруг наших земель. Мало ли кто к нам заявится с недобрыми намерениями. — И пиринс послал леди улыбку-оскал.

Наина задумчиво потрогала пальчиком отложенные вещи и спросила тоном расстроенного ребенка, у которого отбирают конфетку:

— Вы хотите забрать у нас все? Больше ничего не будет напоминать нам о доме? — голос дрогнул в нужном месте, Наина добавила легкий всхлип. Ага, вот, даже слезинка блеснула.

— Ну что вы леди, конечно, нет! Возьмите все, что вам нужно.

Наина тут же протянула руку, схватила и прижала к груди… влажные салфетки. Потом обвела еще раз все взглядом и забрала аптечку.

— Эти зелья могут причинить вред, не хочу, чтобы по моей вине кто-то случайно умер от поноса. Боюсь, вы не сможете разобрать инструкцию, она на языке нашего мира. Но если хотите, я вам прочитаю!

Она достала из коробочки инструкцию к лекарству и начала расправлять ее перед носом принса и советника. Многократно сложенная портянка, исписанная с двух сторон мелким шрифтом, произвела, судя по слегка выпученным глазам, неизгладимое впечатление на нагов.

— Давайте потом как-нибудь вернемся к этому, — сказал темнейший пиринс.

Оба нага продолжали внимательно следить за Наиной. Она потянулась к коробочке из-под сока, но сделала вид, что и передумала. Потом со вздохом пододвинула все к правителю:

— Полагаю, вам нужно все это изучить, чтобы убедиться в безопасности. Хотя вот это изучите, пожалуйста, прямо сейчас. Все же я хотела почитать вечером, — она протянула ему книгу с полуобнаженной попаданкой по имени Анжелика на обложке.

Пиринс сделал вид, что изучает что-то в книге и протянул ее обратно так, чтобы поймать при этом пальцы Наины. — Все в порядке, читайте. Потом расскажете мне содержание? — он кивнул на обложку.

— Непременно, могу даже почитать вслух, — и Наина снова широко улыбнулась.

— Э-э, нет, пожалуй, в другой раз! — пошел на попятный пиринс, а Наина достоверно изобразила огорчение.

Вернувшись к себе в покои, она сунула сумку под кровать, а книгу с салфетками в руки Тане и сказала:

— Жди здесь, я в мыльню!

Вернувшись, Наина спрятала оставшиеся сокровища себе под подушку. потом покосилась глазами на стены и легла в постель.

Таня все поняла без слов.

— Ах, дорогая, ты надеешься, что во сне придет суженный! Ладно, тогда не буду тебе мешать. Давай, поправлю одеялко.

Она действительно поправила подруге подушку, проверив заодно, можно ли незаметно что-то из-под нее вытащить, подоткнула расшитый шелком плед, который был здесь вместо одеяла, звонко чмокнула в щечку, прошептав в самое ухо “нормально, просто так не достать”, вслух сказала “спокойной ночи, дорогая” и ушла к себе.

Стоило Наине закрыть глаза, как тень прошлась по тканевым стенам, а через минуту в покоях пиринса стоял Иратус.

— Покои осмотрел, Темнейший, больше ничего нет. А леди Наина как пришла, спать легла, сумку под кровать положила, а книгу и еще что-то под подушку.

— Да? Интересно, зачем под подушку-то?

— Сказала, что кто-то к ней ночью явится, видимо отдать хочет! — Мажордом низко склонился в поклоне.

— Вот как? Ладно, иди, разберемся! А ты, друг, поставь-ка кого из своих, пусть посмотрит, кто там явиться должен!

Пиринс хмурился, но Иратус все же рискнул добавить:

— Еще кое-что заметил, Темнейший, если позволите доложить.

— Что еще? — Темнейший был недоволен. Леди и так не таяла от его присутствия, еще и кто-то к ней прийти должен. Ночью. Это что, заговор в его собственном замке?

— Леди Татиана все в покоях сидела, да самолично леди Наину в постельку укладывала и на прощание облобызать ее изволила, — быстро сообщил мажордом.

— Пшел вон! — рассердился пиринс, — и близко не смей больше к леди приближаться!

Иратус, пятясь задом, покинул покои.

— Что думаешь? — спросил пиринс, после того, как слуга вышел.

— Не знаю, Паулис. Они вообще какие-то странные для людей. Склоняюсь к мысли, что все же ложе делят…