Короне и правительствам при определении основных направлений хайлендской политики вплоть до начала последнего мятежа якобитов в 1745 г.[205] Лэрд Каллоден благодаря своему положению и влиянию в крае являлся едва ли не самым надежным и информированным агентом правительства в Хайленде в первой половине XVIII в.[206] При этом на практике власти имели дело по большей части с рапортами генерала Уэйда, которому было приказано перепроверить достоверность приведенных лордом Ловэтом сведений и предпринять необходимые меры к «успокоению… верных подданных и доброму устроению этой части королевства», и мемориалами лорда Грэнджа, призванными уравновесить влияние рапортов командующего на мнение Короны и правительства в Лондоне, так как решение «Хайлендской проблемы» стоило слишком дорого (четыре раза со времени установления протестантского престолонаследия власти расплачивались подавлением мятежей якобитов), чтобы доверять его одному, и только военному человеку[207].

Сбор, анализ и учет этнографических сведений в крае с прибытием в Горную Страну генерала Уэйда в 1724 г. и назначением Форбса из Каллодена лордом-адвокатом Шотландии в 1725 г. были поставлены на широкую ногу, причем деятельность последнего служит образцовым примером организации и проведения полевых исследований в ходе этнического картографирования «Хайлендской проблемы». Во всяком случае, в сравнении со спорадическим этнографическим интересом военных и штатских чинов в предыдущий период. Цепь передачи информации при этом представляла собой, по сути, каналы передачи разведданных, а сами полевые исследования в Горном Крае едва ли отличались от сбора агентурных сведений. Быть здесь агентом, информатором, комментатором означало на практике необходимость быть еще и географом и этнографом (как в случае с занятием административной должности, связанной с умиротворением Хайленда).

Итак, полевые исследования штатских чинов с 1725 г. и до кончины в 1748 г. во многом направлялись лэрдом Каллоденом. Принадлежа к крепкой вигскими традициями семье и занимая в структуре управления Шотландией ключевые посты (лорд-адвокат (с 1725 г.) и лорд-президент (с 1737 г.) Сессионного суда Шотландии), он являлся весьма информированным и влиятельным агентом Лондона в Горной Стране[208]. Деятельность Форбса основывалась на таком близком понимании ее действительности, которого добились немногие информаторы Короны и правительства в Хайленде[209].

С упразднением в 1708 г. Тайного совета Шотландии вся правительственная корреспонденция в этой части Соединенного Королевства проходила через руки лорда-адвоката Шотландии, должность которого наряду с должностью лорда-президента стала главной в системе «шотландских» постов[210]. Разумеется, этот факт наряду с положением и влиянием Форбса, жившего у самого рубежа Горной Страны, учитывался в Лондоне[211]. Более того, со смещением Джона Керра, 1-го герцога Роксбурга, с поста государственного секретаря по делам Шотландии в августе 1725 г. обязанности по информированию правительства о ситуации в Горном Крае легли, хотя и без введения в должность секретаря, на плечи нового лорда-адвоката Шотландии.

Чтобы оценить истинное значение такой кадровой рокировки, достаточно упомянуть, что именно с августа 1725 г. берет начало реализация «второй волны» умиротворения Горной Шотландии. С августа же 1725 г. к Форбсу стали поступать указания о необходимости регулярного отслеживания военно-политической ситуации в Горной Стране[212].

Даже когда пост государственного секретаря по делам Шотландии в феврале 1742 г. перестал быть вакантным, знания и опыт Форбса были востребованы — теперь от имени Джона Хэя, 4-го маркиза Туиддейла, нового государственного секретаря по делам Шотландии в феврале 1742 — январе 1746 г.[213] Сами противники Форбса в Горной Стране — агенты изгнанных Стюартов — признавали его деятельность весьма эффективной[214].

Уникальное положение лэрда Каллодена отражено в самой организации его корреспонденции. Для министров правительства он был фигурой местного масштаба, для корреспондентов в Горной Стране представлял передний край британского присутствия. Лондон и самая беспокойная в 1689–1759 гг. из его гэльских окраин сообщались между собой во многом пером лэрда Каллодена. На концах почтовых маршрутов в Северной Британии, по которым к Форбсу доставлялись агентурные сведения, находились корреспонденты, которые делали пребывание лэрда Каллодена в Горной Стране для Лондона незаменимым. Некоторые из этих тайных советников, расположившихся между рампой и кулисами хайлендской политики, неизвестны, так как переписку с Форбсом вели анонимно, а содержание писем предполагает различные варианты их авторства[215]. Другие, напротив, хорошо видны в перспективе сразу нескольких планов.

При этом среди многочисленных корреспондентов лэрда Каллодена по военно-политическим вопросам несколько человек составляли устойчивую корреспондентную группу: Джон Форбс из Каллодена, старший брат Данкана Форбса из Каллодена, парламентарий; Джон Кэмпбелл, 2-й герцог Аргайл, одна из крупнейших политических фигур Шотландии и Великобритании в этот период; лорд Ловэт, вождь клана Фрэзер, едва ли не самый большой и вместе с тем самый ненадежный в политических пристрастиях друг Данкана Форбса из Каллодена; Чарльз Делафей, заместитель государственного секретаря Южного департамента, курировавший агентурную деятельность правительств Соединенного Королевства; Томас Пелхэм, 1-й герцог Ньюкасл, государственный секретарь Южного департамента в 1724–1746 гг.; сэр Роберт Уолпол, первый министр в 1721–1742 гг.[216]

Кроме того, активную переписку с Данканом Форбсом в 1716–1719 гг., во время разоружения кланов, конфискаций имений мятежников и введения запрета на пребывание в королевстве самых рьяных сторонников изгнанных Стюартов, вели мистер Джон Хоссэк, провост в Инвернессе, и преподобный Роберт Бэйли, священник из Инвернесса, выполнявший, видимо, обязанности капеллана в армии разоружавшего кланы Горной Шотландии в феврале-апреле 1716 г. генерала Уильяма Кэдогэна, 1-го барона Ридинга и 1-го графа Кэдогэна (с 1717 г.)[217]. Преподобный Роберт Бэйли являлся основным и наиболее содержательным источником информации для Форбса из Каллодена о проводимом генералом Кэдогэном разоружении горцев весной 1716 г.[218] С середины 1720-х гг. надежным корреспондентом лорда-адвоката стал генерал Уэйд, командующий в Северной Британии в 1725–1740 и 1745 гг. и руководивший умиротворением Горной Шотландии (военное строительство, военное сотрудничество, агентурная деятельность), а в первой половине 1740-х гг. — маркиз Туиддейл, государственный секретарь по делам Шотландии в феврале 1742 — январе 1746 г.[219]

Опираясь на свое влияние в местной среде, лорд-президент с августа 1745 г. по апрель 1746 г. мобилизовал в свою корреспондентную группу более полусотни информаторов и агентов в Хайленде (в свою очередь, имевших собственных осведомителей), благодаря чему Лондон имел значительно более ясную картину событий в Северной Британии в течение почти всего периода возмущения якобитов 1745–1746 гг.[220]

Начало полевым исследованиям военных «шотландских» чинов положил генерал Уэйд. В первом же и программном рапорте суверену он поясняет, как именно собирал и отбирал так необходимые правительству сведения о мятежном Хайленде: «На следующий день после того, как я получил инструкции Вашего Величества, я отправился в путь и проследовал через обширнейшие и наиболее нецивилизованные части Горной Страны в Шотландии; и покорнейше представляю Вашему Величеству следующий рапорт, который я составил как на основе моих собственных наблюдений, со