Шрифт:
Закладка:
2. Коль скоро Гида была жива в конце 1096 г. (что следует, как говорилось выше, из письма Мономаха Олегу Святославичу), тогда ее кончина должна датироваться самое раннее 1097 г.[371] В этом случае рождение во втором браке Владимира Мономаха сына Юрия не могло произойти ранее второй половины 1098 г., а другие дети от второго брака появились еще позже. Между тем Юрий Владимирович женился в январе 1108 г.[372]; дочь Евфимия была выдана замуж за венгерского короля Кальмана в середине 1112 г., а не позднее начала 1114 г. (по возвращении после разрыва брака на Русь) родила сына[373]; следующий после Юрия сын Роман женился в сентябре 1113 г.[374] Если дети от второго брака начали появляться на свет не ранее второй половины 1098 г., Юрию при женитьбе должно было быть максимум 8–9 лет, Евфимии на момент замужества не более 12, а при родах – соответственно, максимум 14, женитьба же Романа произошла в возрасте, не превышающем 13 лет. Князья при заключении браков своих детей нередко нарушали канонические правила минимально допустимого возраста (15 лет для юношей и 12 для девушек[375]), но три подряд столь ранних брака все же вряд ли могли иметь место. Намного вероятнее, что Юрий родился около 1096 г.[376], а Роман и Евфимия между 1097 и 1101 гг. (Андрей, самый младший сын Мономаха, появился на свет в 1102 г.[377]). Тогда максимальный возраст Евфимии при вступлении в брак – 14–15 лет, Романа – 15–16, и только женитьба Юрия (в 11 лет) окажется осуществленной несомненно ранее положенного срока[378]. Но в этом случае надо признать: второй брак Владимира Всеволодича был заключен при жизни Гиды.
3. При принятии версии, что первый брак Владимира Мономаха завершился вдовством, приходится подразумевать, что паломничество в Иерусалим, о котором говорится в «Слове о св. Пантелеймоне», Гида совершила, будучи замужем. Но среди известных случаев женских паломничеств из европейских стран в Иерусалим в конце XI–XII в. путешествий замужней дамы без супруга не фиксируется. Женщины-мирянки совершали туда паломничества либо вместе с мужьями, либо имея статус вдов или незамужних[379]. Все эти варианты для Гиды исключены. Остается полагать, что паломничество она совершила как монахиня (аналогичный случай – паломничество в Иерусалим после пострига при наличии здравствующего бывшего мужа – известен[380]). Зафиксированные факты паломничеств женщин из русских княжеских семейств свидетельствуют именно о таком статусе их участниц: это поездка сестры Мономаха Янки в Константинополь (1089)[381] и полоцкой княжны Евфросинии и ее сестры в Иерусалим (вторая половина XII в.)[382].
Итак, вероятнее всего, первый брак Владимира Мономаха был расторгнут по причине пострижения Гиды в монашество. Именно это позволило князю жениться вторично (не позднее 1095 г.). Именно разводом объясняется не свойственное русским княгиням пребывание Гиды вместе с сыном (княжившим в 1088–1117 гг., с небольшим перерывом в середине 1090-х годов, в Новгороде), а не с мужем[383].
Исцеление Мстислава и последующее паломничество Гиды в Иерусалим, о которых рассказано в «Слове о св. Пантелеймоне», при принятии версии о пострижении княгини в монашество необязательно относить к 1090-м годам. Помимо представления, что Гида должна была уйти из жизни в 1090-е, других аргументов в пользу именно такой датировки нет. Крестильное имя Пантелеймон, которое носил второй сын Мстислава Изяслав, могло быть дано как после исцеления, так и до него (коль скоро в «Слове» говорится, что у Гиды была давняя связь с монастырем Св. Пантелеймона в Кёльне)[384]. Поэтому события, описанные в «Слове», могут быть датированы в широких пределах – от середины 1090-х до начала 1120-х годов (когда создавался текст произведения). Более ранняя дата в этом отрезке предпочтительнее, так как в начале рассказа говорится, что Мстислав («Арольд») «жив и сейчас», т. е. речь идет не о недавних событиях. В то же время, в конце 1090-х годов, когда в Палестине велись военные действия, паломничество туда Гиды кажется менее вероятным, чем в первое десятилетие XII в., когда власть крестоносцев над Иерусалимом была прочной, и присутствие там немалого числа русских паломников (в том числе из Новгорода) зафиксировано в «Хожении» игумена Даниила[385].
А. В. Назаренко допускал, что Гида направлялась в Иерусалим вместе с участниками Первого крестового похода (1096–1099)[386]. Более вероятным представляется другое предположение. В 1103 г. в паломничество в Иерусалим отправился король Дании Эйрик Добрый со своей женой Бодиль. Путь его, скорее всего, проходил через Русь[387], и тогда он не мог миновать Новгорода (Хольмгарда скандинавских источников), где проживала рядом со старшим сыном Гида. Эйрик, сын Свейна Ульвссона, был троюродным братом княгини. Помимо того, что они были знакомы со времен пребывания Гиды до замужества при датском дворе, известно, что Эйрик посещал Русь и ранее путешествия в Святую землю[388]. Вероятнее всего, именно в сопровождении датской королевской четы Гида отправилась «исполнять обет благочестивого паломничества».
Такие выводы дают основания для того, чтобы внимательнее присмотреться к некоторым событиям конца XI – начала XII в.
Мстислав вокняжился в Новгороде в 1088 г.[389] Ему тогда исполнилось 12 лет – возраст вполне подходящий для занятия княжеского стола. Но необычность ситуации в том, что Мстислав занял новгородский стол «вне очереди». Ранее в Новгороде никогда не сажались внуки киевского князя[390], всегда это были стоявшие выше в генеалогическом отношении княжичи[391]. При Игоре в середине X в. в Новгороде сидел его сын Святослав, при Святославе – сын Владимир, при Владимире – старший сын Вышеслав, после его смерти Ярослав – старший на тот момент из родных сыновей, при Ярославе – старший сын Владимир, при Изяславе Ярославиче – старший сын Мстислав. После изгнания Изяслава из Киева в 1068 г. новгородский стол занял старший сын следующего по старшинству Ярославича, Святослава, – Глеб, он же остался в Новгороде после возвращения Изяслава из изгнания. В 1078 г., по смерти Глеба, в Новгороде княжит сын киевского князя Изяслава Святополк[392]. Он остался
