— Пойдем. Сегодня я тебя отведу. А ты, — перевел я взгляд на Нику. — Впредь будь внимательнее к брату. Кроме, тебя и меня у него нет никого. Я понятно выражаюсь?

— Понятно, — скуксилась девочка.

Я в гневе вышел на улицу, ведя за руку Никона. Сев на лошадь, мы поехал к замку.

Зря я на нее накричал. Девочка ни в чем не виновата. На нее и так столько всего свалилось. Непонятно как она сама со всем этим справляется.

Нужно будет извиниться при случае. А то нехорошо получилось.

Никон довольный сидел передо мной и мотал ногами. Я чувствовал, как у него улучшилось настроение, когда я пошел с ним.

Сначала в замок нас не пустили. Сказали, что особый режим и никого не пускают. Но я объяснил всю ситуацию, а один из стражников узнал Никона. С большим скрипом и под честное слово, что я сразу выйду, нас-таки пропустили.

Интересно, что за особый режим такой? Князь-то уже мертв, раньше надо было думать. И как интересно я могу навредить. Они ведь меня узнали, по глазам было видно и все равно упорно не хотели пускать. Похоже на какой-то заговор.

Келья, где занимались одаренные находилась неподалеку от библиотеки, также известной как кабинет магистра Боярышникова. Бывший кабинет.

Еще издалека я услышал детский плачь и дружный подростковый гогот.

Внутри нам предстала «прекраснейшая» картина. Трое парней лет четырнадцати-пятнадцати телекинезом перекидывали деревяного солдатика друг другу. А между ними бегал черноволосый мальчик лет семи, который пытался ее достать. И все бы ничего, но даже в прыжке он не доставал до нее. Из-за этого он вытирал крупные слезы на глазах и периодически подвывал.

Поодаль сидела рыжая девчонка. На вид ей было столько же лет, сколько и парням. Она лукаво смотрела за происходящим и заплетала в косу свои роскошные волосы.

— Вот, Павлуха! Видишь как надо? — говорил один из парней. — Берешь и поднимаешь. Берешь и поднимаешь! А ты? Что ты делаешь? Ничего! С места даже сдвинуть не можешь. Ты не одаренный, а просто ничтожество. У тебя нет силы. На хребте гриммеры сожрут тебя первым.

Я встал в дверях, поставив перед собой Никона и положив ему руки на плечи.

— Кто из вас Шура? — громко спросил я.

Все разом обернулись на меня. Тот, кто последний держал игрушку на весу, подпрыгнул на месте. Солдатик упал, глухо ударившись об каменный пол.

— Ну я, — ответил тот же, кто пытался читать нотации мальчику. — Че надо?

Дерзок не по годам. Хотя, с другой стороны, года как раз именно такие, когда гормоны бушуют и в голове перекати-поле летает.

— Не хорошо маленьких обижать, — цыкнул я. — Мама с папой тебя разве этому не научили?

— Нет, — хмыкнул Шура. — Меня забрали в пять лет. Я за это время их видел-то раз десять.

Ну это он преувеличивал, но для меня особой разницы не было.

— Значит, я научу, — твердо сказал я. — Еще раз тронешь здесь хоть кого-нибудь. Я лично тебя палкой отхожу. Будем так хорошим манерам учиться.

— А силенок-то хватит? — усмехнулся Шура.

Тут к нему подошел один из парней, тот, что уронил игрушку и что-то шепнул ему на ухо. Шура внимательно слушал, но потом начал психовать.

— Да, знаю я, что он был на стене, — заорал он на своего товарища. — Он просто воин. Боец. А я — одаренный! Он даже ко мне подойти не сможет. Так что давай, — сказал он мне. — Оставляй пацана и проваливай. Сейчас я главный. Я отвечаю за этих мальков. И буду обучать их так, как считаю нужным.

Подростки очень часто ведут себя хуже взрослых. Так и хочется хорошенького леща отвесить. Но не в моих правилах драться с несовершеннолетними. И это была проблемка, потому что они понимали только силу.

— Уверен, что не подойду? — спросил я, отводя Никона в сторону и делая шаг вперед.

— Уверен, — нагло выпятил подбородок вперёд Шура.

Я сделал еще шаг, и еще. Медленно двигался в его направлении.

— Уверен, что я просто боец? — сурово спросил я.

— Да, ты кроме как мечом махать и не умеешь ничего, — голос Шуры стал чуть тише и интонация не такой уверенной.

— С чего ты взял, что одарённый сможет меня победить? — я сжал кулаки, чтобы придать себе еще большей зловещности.

— Потому что! — крикнул Шура.

— Почему?

— Потому что одарённого может победить только сильнее его по силе, а не простой человек.

— С чего ты взял, что я простой человек?

Я подошел к нему вплотную и смотрел на него сверху вниз.

— Отойди, я сейчас тебе врежу, — попытался отстраниться Шура.

Но я его опередил. Схватил за грудки и поднял над землей.

— Силёнок не хватит, — процедил я.

— Я…Я… Я… — пищал Шура. — Я всё расскажу Святу!

Я притянул его голову поближе и зловещим шепотом сказал:

— Свята я лично вчера разделал и с магией, и без.

— Это правда! — воскликнула рыжеволосая девочка. — Я там была. Это он! Тот про которого я говорила. Из погонщиков. Он победил Свята.

Подбородок Шуры задрожал. Похоже он и правда был обо мне много наслышан. Только сначала не сразу понял, что это я.

— П-п-п… п-п-п-, — начал заикаться он.

— Что «п»? — рыкнул я.

— П-п-простите, — наконец, выдавил из себя Шура.

— Так-то лучше, — кивнул я, ставя парня на место.

Вот, даже бить не пришлось. Так все понял. А то я уже переживал, что придется все-таки затрещину втащить.

— Только попробуй еще раз кого-нибудь из ребят ударить, — сказал я. — Узнаю и сам тебя высеку. А я узнаю! Даже Никону ничего не придется мне рассказывать. Ты его по жопе палкой шлепнешь, а я уже здесь буду, понял?

— П-п-понял, — кивнул Шура.

— И тогда ты уже так просто не отделаешься, — сказал я. Лукавил, конечно. Отделается. Но затрещину-таки придется дать. — Береги этих ребят. Они может тебе когда-нибудь жизнь спасут, а ты их унижаешь. На хребте все братьями будете.

— Я учу как меня учили, — быстро сказал Шура.

— Кто? Боярышников что ли?

— Д-д-да!

— Не самый лучший пример для подражания, — покачал головой я. —