Шрифт:
Закладка:
— И с исчезновением внучки исчезли и деньги?
— Ни одной минуты не думала, что Ксения могла украсть эти деньги!
— Ну почему украсть? Эти же деньги предназначались для нее? Вот она их и взяла. А потратить решила по своему собственному усмотрению. Много там было?
— Полмиллиона.
— Неплохо!
— Но Юлиана же не знала, как долго продлится ее отшельничество. Может, полгода, а может, и год.
— Я имею в виду, что кто-то неплохо поживился.
— Вы считаете, что с Ксюшей могло случиться что-то плохое?
Губы женщины задрожали. Она тут же поджала их и строго сказала:
— Уходите! Такие мысли порождают негатив во Вселенной. Мысль материальна! Нельзя думать о плохом! Нет, я буду думать, что с Ксенией все в полном порядке. Тогда наша девочка вскоре вернется к нам! А вы мешаете мне в этом благом начинании!
И несмотря на уверения в том, что злоба и гнев ей недоступны, дверь за сыщиками захлопнулась чуть сильней, чем следовало бы.
Глава 7
Следующая поездка не дала сыщикам почти никакой новой информации. Да еще оказалось, что Евгения и до своего исчезновения жила уединенно, родителей у девушки не было, а с родственниками она почти не общалась. Тем не менее сейчас в ее квартире уже обосновалась семья ее двоюродного брата с детьми, которые даже спустя многие месяцы шумно радовались привалившей им удаче.
— То по родителям скитались, то по коммуналкам, своего жилья у нас не было, а тут двухкомнатная квартира, считай, на халяву досталась! Сеструхе уже все равно, кто в ее квартирке живет. Ясен пень, убили ее. А что тело не нашли, так многих не находят.
Семейка была хоть и дружная, но весьма примитивная и при этом нахрапистая. Они вовсю сделали ремонт под свой вкус, в полной уверенности, что квартира теперь уже их. И шумно сокрушались, что у них из-под носа увели дорогостоящий компьютер.
— Сеструха хвасталась, что он сотни тысяч стоит! Когда Женька пропала, мать мне весь мозг выклевала, поезжай да поезжай, забери, а то упрут, но я дурак был, отлынивал. Думал, загуляла девка, вернется. А оно вон как получилось. И сеструха не вернулась, и компьютер ее уплыл.
— Куда же он делся?
— Мужик какой-то рыжий пришел, представился судебным приставом. Эта дура, которая внизу сидит, ключ от квартиры ему дала, он компьютер и вынес. Мы с этой дурой судимся, но толку пока мало.
Дура, надо понимать, была консьержка, пожилая, благообразной внешности дама, похожая на школьную учительницу.
— Вы нашли чеки из магазина, которые бы доказывали, что компьютер покупала ваша сестра?
— А на кой они, эти чеки, если все и так вокруг знают, что компьютер принадлежал ей.
— Но, возможно, его ей кто-нибудь подарил.
В ответ вся семейка разразилась громким хохотом.
— Это кто же такие подарки станет бабам делать! Нет, может, которые красивые, тем и сделают. А Женька на лицо чисто жаба была! Только что умная. Вечно передо мной нос задирала, мол, я дурак, девять классов и то закончить не смог. Я с ней и не общался, чего мне с зазнайкой водиться.
Поняв, что между умницей Евгенией и этим типом и впрямь лежала огромная пропасть, сократить которую не могло даже кровное родство обоих, сыщики спустились вниз и нашли консьержку, которая имела неосторожность впустить в квартиру Евгении фальшивого судебного пристава.
Женщина эта выглядела здоровой, румяной и довольной жизнью, но при одном упоминании о жильцах из шестнадцатой квартиры побледнела, схватилась за сердце и начала пить пахучие капли, на запах которых тут же пришли три кошки — серая в полосочку, рыжая и черная с белыми носочками и манишкой.
Кошечкам был предложен обед, а консьержка принялась делиться наболевшим со следователем и его спутницей:
— Всю кровь они мне высосали! Сволочи! А откуда мне было знать, что тот пристав был фальшивый? Он мне в нос документы сунул, судебное предписание на изъятие компьютера серия такая-то показал, я ему и открыла дверь. А что мне было делать? Это же официальное лицо и при исполнении, у него в документах так и было сказано, оказывать всяческое содействие. Ну я и оказала. А эти приехали, ко мне кинулись, где компьютер, я им сдуру и сказала всю правду. Что тут началось! Вам не передать! Бедная Женечка такая интеллигентная, ни на кого голоса ни разу не повысила, я и представить себе не могла, что у нее такие родственники хамоватые окажутся.
— Значит, с исчезнувшей хозяйкой вы были хорошо знакомы?
— Знала ее.
— И что вы можете сказать по поводу ее исчезновения?
— Уж не знаю, говорить или нет. Молодой человек у нее завелся. А потом еще один. Я даже над ней подшучивала. То жила себе одна-одинешенька, сказать по правде, никто Женечкой из мужского пола ничуточки не интересовался, а то сразу двое кавалеров подвалило.
— Расскажите подробней, — потребовал Милорадов.
— Где-то за неделю до исчезновения Женечка вдруг вся такая радостная стала ходить, потом компьютер ей этот привезли, а я и спроси, уж не друг ли сердечный у тебя появился? А она и говорит: «Лучше, жених!»
— Случайно, не Антоном звали?
— Точно, — удивилась консьержка. — Антоном.
По фотографии консьержка признала Антона. И очень довольный этим Милорадов сердечно поблагодарил женщину и хотел уже уходить.
Но Саша проявила бдительность и спросила:
— А что со вторым парнем?
Консьержка выпучила удивленные глаза:
— Каким еще вторым парнем?
— Вы говорили, что за Женей стали ухаживать сразу двое.
— Милая моя! — рассмеялась консьержка. — Так второй-то уж скорее в отцы девочке годился, парнем его даже я бы не назвала. В возрасте уже мужчина. А приходить, да, приходил. Так вот… я Женю и спросила, не запутаешься в двух кавалерах-то? А она мне и говорит, жених у меня всего один, а второй — это совсем другое.
— Другое? Какое это другое?
— Уж не знаю, — развела руками женщина. — Только думается мне, что исчезновение Жени может быть с ним как-то связано.
— Это почему же?
— Потому что Антон после того, как Женя исчезла, еще пару раз приезжал, расспрашивал, не возвращалась ли, не видел ли ее кто. А этот в возрасте ни разу не приехал. Как Женя исчезла, так и его словно корова языком слизнула.
— А до этого часто приходил?
— Почти каждый день Женя с ним виделась.
— Сюда приходил?
