— Господин Гуров? — осведомилась она. — С вами хочет поговорить Илья Анатольевич. Я вас соединяю.

После этого сыщик услышал тихий голос прокурора.

— Доброе утро, Лев Иванович, — сказал тот. — Вы меня вчера просили сделать запрос о судьбе задержанного охранника Ивана Забродкина, которого обвиняют в убийстве Алексея Викторовича Кашкина. Так вот, сегодня утром я сделал такой запрос и получил из Управления внутренних дел ответ, который меня удивил.

— А с кем вы разговаривали в управлении? — уточнил Гуров.

— С майором Кармановым. Он контролирует ведение следствия по делу об убийстве Кашкина.

— И что же вам сказал майор Карманов?

— Он сообщил, что Иван Забродкин больше не является задержанным по делу о смерти Кашкина. Сегодня утром он, Карманов, подписал распоряжение о переводе Забродкина под домашний арест. Таким образом, ваши коллеги опередили мое ходатайство. Видимо, они прислушались к вашим словам. Ведь вы, наверное, требовали от них освободить Забродкина?

— Нет, не требовал, — отвечал Гуров. — Я просто не успел этого сделать. Вчера утром, когда я был в управлении, я только знакомился с ходом расследования. Потом, в течение дня, я составил себе представление о ситуации, почему и обратился к вам за помощью. Новость об освобождении Забродкина — конечно, хорошая новость. Я постараюсь узнать, почему было принято такое решение и как дальше собирается вести себя местное полицейское руководство. Буду держать вас в курсе дела.

— Об этом я и хотел вас просить, — сказал прокурор. — Буду ждать вашего сообщения.

Прокурор Сизов отключился, а Гуров вышел из ванной и встал в коридоре, задумавшись. Что могло означать это неожиданное решение Карманова? С самим майором Гуров не виделся, но он вчера разговаривал с подчиненным Карманова капитаном Теребякиным. И тот убежденно рассказывал сыщику о том, как выстроено обвинение против охранника, о том, что дело практически расследовано и не сегодня, так завтра состоится суд. И что же теперь? «Может быть, обвинение с Забродкина не снято, его так и собираются судить за непредумышленное убийство, — размышлял Гуров. — Просто решили до суда отправить его под домашний арест как человека, полностью раскаявшегося. Так, что ли? Но такое поведение совсем не в характере таких людей, как Теребякин, Карманов или их начальник Черкасов. Так что же произошло? Тут необходима проверка…»

Проще всего было обратиться все к тому же отставному капитану Гуменюку. Но тот и так взвалил на себя большую часть работы. А кроме него Гуров знал в управлении только одного человека, который мог ему помочь, — криминалиста Бронштейна. Поэтому сыщик вышел из дома, сел в старенькую «шестерку» Гуменюка и уже оттуда, из машины, позвонил криминалисту.

— Это с вами из пельменной «Ермак» говорят, — сказал он. — Мы хотели предупредить, что у нас после часа воду отключат, так что пельменная закроется. Если хотите у нас пообедать, надо это сейчас сделать.

Криминалист промедлил с ответом буквально две секунды — столько времени ему потребовалось, чтобы понять, кто с ним говорит и что означает это сообщение. После этого он сказал:

— Хорошо, я пообедаю раньше. Выйду прямо сейчас.

Если кто-то слышал их разговор, то у слышавшего не должно было возникнуть никаких подозрений: часы показывали без четверти двенадцать, и можно было предположить, что криминалист Бронштейн отправится в это время, чуть раньше срока, обедать.

Гуров подъехал к уже знакомой пельменной и сел на скамейку, на которой они вчера уже сидели с криминалистом. Вскоре появился и Бронштейн. Сыщик объяснил ему ситуацию с Забродкиным.

— Мне требуются две вещи, — сказал он. — Во-первых, домашний адрес Забродкина. А во-вторых, нужно, чтобы кто-то в СИЗО подтвердил, что его действительно освободили. Я понимаю, что оба вопроса — не по вашей специальности, но мне больше не к кому обратиться. Сможете мне помочь?

— Что же с вами делать? — со вздохом сказал криминалист. — Придется помогать. Узнать адрес будет несложно. А вот насчет СИЗО… Хотя у меня там есть один знакомый… Хорошо, я постараюсь узнать и тогда вам позвоню. Придется вам немного подождать.

— Хорошо, я подожду, — отвечал Гуров.

Бронштейн вернулся на работу, а сыщик — к своей «шестерке». Ждать ему пришлось не слишком долго. Примерно через полчаса криминалист позвонил и сообщил:

— Записывайте адрес Забродкина: Нижнеуральская улица, дом 172, квартира 17. Жену звать Наталья Николаевна. И Забродкин, видимо, должен быть дома, потому что мой знакомый подтвердил, что ночью за ним приехал майор Карманов и куда-то увез.

— Я все понял, большое спасибо, — отвечал Гуров.

После чего завел мотор (правда, только с третьей попытки) и поехал на улицу Нижнеуральскую. Нашел дом № 172, поднялся на седьмой этаж и позвонил в квартиру № 17. На звонок никто не отозвался. Гуров позвонил второй раз, потом третий, четвертый… Он поднял такой трезвон, что открылась дверь соседней квартиры и оттуда выглянула сердитая старушка.

— И чего звоните?! — набросилась она на сыщика. — Не видите, что ли, нет у них никого!

— И куда же они все подевались? — спросил Гуров.

— Как куда? На Кудыкину гору! — отвечала соседка. — Наталья на работе, а Ваньку как третьего дня в тюрьму увезли, так и нет его.

— А разве Иван утром не вернулся? — продолжал интересоваться сыщик.

— Вон чего захотел! — заявила соседка. — Такого не увидишь, чтобы из тюрьмы кого возвращали. Там своего собутыльника ищи!

— А Наталью Николаевну где искать?

— Как где? По месту работы, в магазине «Продукты», знамо дело. Вон он, ее магазин, на углу квартала.

Конечно, сердитая соседка Забродкиных могла ошибаться, и Иван вернулся ночью из СИЗО тихо, никого не беспокоя, и соседи об этом не знали. Тем не менее Гуров почувствовал тревогу. Что-то здесь было не так. Он вышел из дома, узнал, где находится магазин «Продукты», и отправился туда. Здесь он нашел Наталью Забродкину, тихую женщину, чем-то неуловимо похожую на своего мужа, которого Гуров минувшей ночью допрашивал в СИЗО. Сыщик представился женщине и спросил, может ли он видеть Ивана Забродкина.

— Что же вы меня спрашиваете? — удивилась Наталья. — Он же у вас в тюрьме сидит.

— Мне в СИЗО сказали, что его сегодня утром, даже ночью, должны были отпустить под домашний арест, — сказал Гуров.

Наталья Забродкина еще сильнее удивилась и обрадовалась.

— Правда?! — воскликнула она. — Так, может, он уже дома? Меня ждет? А я и не знаю, тут стою! Тогда я сейчас побегу, отпрошусь, да домой скорей пойду, мужа встречать…

— Нет, не нужно никуда отпрашиваться, — сказал ей сыщик. — Я только что был у вас дома, звонил в квартиру, но мне никто