– Да так, идейка одна оформилась, – глядя в потолок, задумчиво произнёс Толстогубов.

– Какая ещё идейка? – Виктория Павловна приподнялась на локоток и с интересом уставилась на шефа.

– Михалыча-то сегодня на пенсию отправили. Вот… Собираюсь тебя на его должность поднять. Будешь моей замшей по работе с населением. А Олег Андреича на твоё место. Ты как?

– Я? Нормально, – улыбнулась Пастухова. – Давно пора. Лучше б ты, конечно, со своей коровой развёлся и на мне женился…

– Так! – остановил словоизлияния банкир. – Этот вопрос не обсуждается. Забыла? И с тобой дело мне ясное. Я про этого… про Бердулина спросил.

– Про Бердялина, – поправила Виктория Павловна.

– Слушай, какая мне разница, а? Бердулин, Пердялин! Главное, киса, чтоб он с работой справлялся!

– Ну я ж справляюсь! – выдала Пастухова саморазоблачающую реплику.

Толстогубов с любопытством посмотрел в её оливковые глаза, лишённые всякого признака интеллекта, и громко расхохотался.

– И то правда, – утирая запястьем выступившие от смеха слёзы, произнёс банкир. – Значит, так и запишем. Завтра переезжаешь в кабинет Михалыча, а Пердулина своего по выходу сразу ко мне. Замётано?

– Как скажете, Григорий Сергеич, – по-деловому сухо произнесла Пастухова.

– Ладно, одевайся, кукла. Быстренько! По домам пора…

Вот и пролетел последний день бердялинского пребывания в «Белых пещерах».

Диск луны с размытыми краями просвечивал сквозь полупрозрачные тюлевые занавески.

Сон не шёл. Одолевали думы.

Завтра домой. Эх, хорошо б Толстогубову пришла мысль назначить меня начальником расчётного центра. Можно было б Варе предложение сделать. Она мила… Очень мила! И смотрит так, что… Но разве пойдёт она за простого кассира? Нет… Сволочи! Дождёшься от них! За двадцать лет «волгу» старую и вот теперь пансионат этот. Ух… Ненавижу…

– Григорь Сергеич, смотри! Лыжник! Ночью! – Виктория Павловна одной рукой потянула Толстогубова за рукав, указывая другой в сторону застывшего в полусотне шагов биатлониста, готового поразить мишени.

– Где? – обернулся Толстогубов и, заметив угрозу, попытался укрыться за машиной, таща за собой наивную любовницу. – Дура, он же в нас цели…

Этой ночью Бердялин спал особенно хорошо.

И пусть мечты его были всегда несбыточны, а надежды давно умерли, но и… врагов не осталось. Ни тайных, ни явных. Никаких.

Да. Врагов не осталось…

«Ну и что всё это значит?» – вдруг спросит кто-нибудь.

«Да так, ничего, – ответит, должно быть, вполне счастливый Олег Андреевич. – Просто всё. Можно спокойно спать».

А-цзы и дети

Странная и загадочная эта история произошла в конце семидесятых годов прошлого столетия в небольшом дальневосточном посёлке Усино, небрежно разметавшем свои улицы по пологому южному склону одиноко стоящей горы Лишанская.

Усино – населённый пункт для нашего соотечественника мало чем примечательный. Пять улочек, расходящихся лучами от круглой центральной площади со стелой, посвященной павшим бойцам, консервный завод – образующее предприятие, птицеферма, три хрущёвского вида панельные пятиэтажки, придавшие в своё время поселению гордый статус «городское», а также поликлиника, отделение милиции, средняя во всех отношениях школа и детский сад № 43 «Лукоморье».

Невероятные события, о которых будет поведано чуть ниже, как раз в этом самом «Лукоморье» и начались.

Стоял конец апреля. Довольно тёплая и комфортная погода. После первой грозы под ногами зазеленела крохотная и пока ласковая травяная поросль. Почки на деревьях и кустах набухли, но листочков пока не было.

Татьяна Валентиновна Козлова, заведующая детским садом – человек ответственный и во всех отношениях положительный, – пришла на работу раньше других. Как обычно. Сторожа в «Лукоморье» тогда не держали. Зачем? Усинцы, народ мирный и приветливый, ни в жизнь бы не позарились на чужое добро, тем более – детское. Совесть бы не позволила. Это сейчас иные времена настали… Но речь не о сейчас.

Так вот, Татьяна Валентиновна пришла на работу около шести утра, открыла входную дверь своим ключом и, проверив кухонное помещение на предмет санитарно-гигиенической чистоты, прошествовала в свой кабинет, где, включив в розетку электрический кофейник, решила перед началом рабочего дня испить суррогатного ячменного кофию с принесенными из дома маковыми сушками, а заодно подумать, как можно найти выход из создавшегося положения.

Это самое положение – источник непрекращающейся головной боли заведующей – грозило перерасти в настоящую проблему. Дело в том, что сразу две старейшие воспитательницы, Клавдия Антоновна и Антонина Викторовна, собрались на пенсию. Винить их, конечно, трудно. Когда женщинам порядком за семьдесят, ждать, что они поработают «ещё годок» – самонадеянная роскошь. Однако прекраснополая молодёжь, каждый год разъезжавшаяся из Усина по благовещенским и хабаровским пединститутам, желанием вернуться домой, повыходив в городах замуж, ясное дело – не горела.

Положение «Лукоморья» осложнялось ещё и тем, что древнее здание буддистского монастыря, перестроенное под нужды деток, обладало лишь одним неоспоримым преимуществом перед современными постройками, а именно – толстыми прочными стенами на добротном фундаменте. Удобства же, как то – водопровод и канализация, здесь отсутствовали. Посему районное, да и областное начальство уже который год косо смотрело на детский сад № 43, морща нос из-за элементарных, как им, наверное, виделось, гигиенических пробелов дошкольного содержания поселковых спиногрызов. Шефы, консервный завод, кормили «Лукоморье» всё больше закатанными в банки овощами и компотами да ежегодными обещаниями: мол, да, проблемы знаем, в ближайшее время решим. Между тем «ближайшее время» растянулось на две пятилетки. Впрочем, это не первоочередное. Чистый незамерзающий колодец в техническом дворе есть, горшков в группах хватает – успевай выноси.

Где найти замену?!

Татьяна Валентиновна налила в чашку сомнительно-ароматного напитка, уселась за стол и, разломив первую сушку, приготовилась думать о том, как перетасовать оставшихся в наличии воспитательниц и нянечек, чтобы младшая и средняя группы не остались без присмотра, когда в дверь негромко постучали. Кого в такую рань принесло? Повариху? Так она вроде б без стука входит.

– Да-да, войдите! – громко откликнулась заведующая.

Странное дело, но вечно-скрипучая дверь на этот раз медленно и как-то чересчур осторожно распахнулась без единого звука, а на пороге выросла тоненькая фигурка молоденькой девушки чересчур привлекательной наружности, монголоидного, правда, типа. Но кого на Дальнем Востоке удивишь китайцами, корейцами и прочими бурято-монголами?!

– Здравствуйте, – лёгкий непонятный акцент, лёгкий поклон, лёгкий шаг, и девушка в кабинете.

– Слушаю вас, – невольно улыбнулась Татьяна Валентиновна, залюбовавшись зеленоглазой скромницей.

– Простите, но я узнала, что вам требуется воспитательница, – произнесла визитёрка и опустила очи долу. – Если я что-то напутала, я сразу же уйду…

Ага! Попалась!

Заведующая действовала молниеносно. Вскочив со стула и выбежав из-за стола, она метнулась к посетительнице, крепко схватила её за руку и потащила к диванчику.

Сейчас же! Уйдёшь ты теперь!