—Глупцы! Наивные идиоты! Приютить исчадие Ада! Воины мои, в бой!— рычит следом Пастор, указав на меня своим подчинённым.

Те хоть и неохотно, но всё же идут в атаку. Медленно так, вразвалочку.

Я жемысленно даю себе пять. Провокация сработала.

Даже усилий прикладывать не потребовалось.

Вот, фанатики толпой двигаются в нашу сторону, стойко игнорируя то, что мы вооружены куда как лучше их.

Майор смотрит на меня. По субординации, в нынешней ситуации именно я командую сражением, пока не отдал ему поручения.

—Начинаем,— киваю.— Старайтесь лишнюю кровь не лить. Дороги тоже надо кому-то строить.

—Валькирии — залп!— тут же следует команда.

Миг, и всторону несущихся фанатиков летят метательные дротики.

Вот только не долетев до цели совсем немного, они замирают в воздухе.

—Что⁈— невольно восклицаю я, когда замечаю, как ладони Пастора загораются тёмно-синим светом.

Только не говорите мне, что он телекинезом владеет⁈

И словно отвечая на мой вопрос, дротики разворачиваются на180градусов и помановению руки Пастора отправляются в наш строй.

—Щиты!— кричит Майор, и вслух повторяют бойцы.

Этот приём отработан на тренировках сотни раз.

Бах! Бах! Бах!

Сука! Сила удара куда как больше, чем от простого броска. Дротиками словно выстрелили из пневматики, а некинули невидимой рукой.

—Твою же ж!— один из снарядов впивается фалангисту в плечо, выбивая его из построения. Ещё у двоих рваные раны на руках и спине.

Даже в момент удара дротики едва-едва изменяют свою траекторию, чтобы задеть хоть как-то.

Вот теперь это совсем несмешно.

—Не стрелять! Всем в строй!— командует Майор,— валькирии, держать фланги!

Ведь фанатики уже вовсю приближаются, переходя на неспешный бег, явно воодушевлённые атакой Пастора.

—Убить грешников!— раздаётся вой с ихстороны.— На вилы их! Научим их уважать истину и добро!

Пастор меж тем вскидывает руки в новом пассе, подхватывая камни, ветки и куски почвы. А уже через секунду они летят над головами фанатиков в нашу сторону.

—Щиты! Держаться!— слышу команды.

Я единственный, кто остаюсь верхом, находясь позади войска, чтобы видеть ситуацию целиком.

Снаряды Пастора стучат по щитам, подобно шрапнели. Куски почвы бессильно разбиваются мелкой пылью, камни глухо звенят о поверхность щитов, ветви трещат и рвутся на куски, пролетая над головой.

Ужасающий град становятся всё интенсивней, а снаряды всё тяжелее и опасней. Они полностью застилают нам видимость, не давая не только двинуться вперёд, но даже реагировать на атаку фанатиков.

Бах!

Небольшие камни сменяют полноценные булыжники.

—А-а-а-а!— неожиданно, одного из фалангистов просто сносит назад здоровенный валун.

Парень лежит на земле слабо ворочаясь. Показатели жизни практически на полной, но весит дебаф «Контузия».

Чёрт, это уже совсем хреново!

—Держать строй!

Подчиняясь команде, отряд сжимается, и тут в него ударяют фанатики. Девять человек против тридцати… Но эти тридцать ударяют в ряд щитов, как волна в прибрежную скалу, рассыпаясь и откатываясь назад.

Те, кто обходит с фланга, попадают в руки валькирий. А сэтими дамами разговор короткий. Вижу, как Пирра на левом фланге рассекает предплечье одному, подрубает ногу второму и ударом рукоятки меча вырубает третьего.

Кажется, после боя с работорговцами ей понравилось брать пленных. Людская волна откатывается.

Пастор взмахивает рукой как дирижёр, и явижу у него в ладони какой-то предмет.

Вы испытываете ужас!

Ментальная атака отражена!

Вижу, как бледнеют и стискивают челюсти фалангисты, стойко оставаясь на месте. Всё же тренировки сЧерти-что не прошли для них даром. Оставшиеся без седоков и стоявшие до этого спокойно кабаны испуганно фыркают и поводят ушами. Но даже они выдерживают удар.

Чего не скажешь о нашем противнике. Обезумевшие от ужаса люди кидаются на наш строй, словно бешеные животные. В ход идёт не только примитивное оружие, но иногти или зубы.

А для комплекта, сверху на наш отряд продолжает сыпаться всякая дрянь.

Я понимаю, что так долго продолжаться не может. Хоть мы ивыиграем, но без потерь может не обойтись. От критов не застрахован никто.

Значит, требуется найти выход из всей этой ситуации.

Сами фанатики не представляют особой угрозы. Более того, воины стараются выполнять моё изначальное распоряжение, стараясь их вырубать, не добивая окончательно.

Главное, что нам мешает это снаряды Пастора. Значит, надо ликвидировать угрозу.

Я поднимаю копьё и пришпориваю пятками Петра.

Тот в несколько прыжков берет разгон и поширокой дуге устремляется в обход основного поля боя.

Мои действия не остаются незамеченными для Пастора, и тот переводит всё своё внимание на меня.

—Да как ты смеешь⁈— морщится он впрезрении, и град камней обрушивается на меня.

—Давай, родной, до победной,— хлопаю яПетра по загривку, сжимая копьё и щит до хруста костяшек.

Уже через секунду мы попадём словно в эпицентр урагана.

Со всех сторон летят снаряды, которые так и норовят пробить щит, доспехи, сломать кости и сбить с ног.

Каждый новый удар ощущается всё мощнее. Металл на щите даже проминается от мощи летящих обломков. Удары сыплются со всех сторон.

Но разделявшее нас сПастором расстояние стремительно сокращается.

Я слишком силён. Моя Выносливость иСила куда как больше той отметки, что ожидал встретить Пастор.

Я всё равно доберусь до этого урода.

Это осознаёт и он.

—Ещё ничего не решено!— выкрикивает и вся груда хлама падает на землю, лишившись магической поддержки.

А следом я ощущаю, как Пётр едва ощутимо поднимается над землёй.

Нет, нереально.

Только не говорите мне, что он способен поднять иПетра вместе со мной сверху⁈

Да иди ты кчёрту!

—Таранный удар!— я вжимаюсь в спину кабана, когда тот издаёт оглушительный вой.

Пастор от неожиданности зажимает уши и ослабляет свой натиск.

Мы навсей скорости несёмся на него. Ещё совсем чуть-чуть и онбудет в зоне поражения моего копья!

—Исчадье ада!— вопит Пастор. Из его глаз, носа и рта течёт кровь.

Меня сПетром встречает невидимая стена. Она упорно не позволяет продвинуться глубже.