Шрифт:
Закладка:
Кто-то пьет чай или кофе, чтоб взбодриться, а я — чтобы уснуть.
Только сегодня не тот случай.
Пытаюсь разгадать сон. Но еще больше запутываюсь. Ясновидящая из меня никакая.
Нет уж, лучше я, наконец-то, как и обещала себе, попробую разобраться в своем отношении к Мамаеву. Не стоит откладывать.
То, что он сегодня послушался меня и оставил на время в покое, не значит, что я избавилась от него навсегда. Понять его отношение ко мне не представляет сложностей. В нем разгорелись страсти.
А вот что происходит со мной? Получается, я как собака на сене. И не подпускаю его близко, но и не гоню.
И что значит мое утреннее помешательство? Ведь мне были приятны его объятия. И поцелуи. Я ведь отвечала на них. Не стоит обманывать себя. Мне были приятны его прикосновения к моим губам.
Оказывается, Тарас при всей своей грозной внешности, очень нежный и ласковый. Еще, как говорит мама, надежный.
Вот только не буду сейчас о маме.
Хочу сама понять, насколько мне приятен этот человек, вызвавший вначале только негатив. Получается, что первое впечатление ошибочно. И в этом я убедилась, когда мы ужинали вдвоем в ресторане.
А уж утреннее помутнение разума не оставляет и тени сомнения в том, что Мамаев начинает мне нравиться.
Хотя… Стоя у окна спиной к нему, я ведь плакала не о нем. Слезы — боль из-за предательства Соболева.
Все это смешалось тогда. Поэтому мне и сейчас сложно разграничить, когда я думала и говорила о Соболеве, а когда уже млела в объятиях Мамаева.
Какая же я гадкая!
Но кто сказал, что я должна хранить верность Стасу? И даже не ему, а памяти о нашем прошлом? К тому же, разве у меня не было отношений после Стаса? Были. Только я почему-то не придавала им такого значения, как утренним чувствам к Тарасу.
Неужели это нечто большее, чем обычные отношения?
И ведь ни с кем не посоветуешься. Элина? Нет. Исключено. Мама? Тем более!
Вот и влипла ты, Миланочка. Заботишься о ребенке Соболевых. Переживаешь за Соболева. А млеешь от объятий и поцелуев Мамаева…
Бесконечную цепь сомнений и самобичевания прервал едва слышный шум шагов из комнаты Темушки.
Софья? Больше некому.
Слышу, как она спускается по лестнице. Набрасываю халат и следую за ней.
— Простите, я разбудила Вас. Очень пить хочется.
— Не беспокойтесь. Я даже рада, что Вы проснулись. Сама не решилась побеспокоить Вас. Скажите, а Соболев не звонил Вам?
— Звонил. Сразу, как Вы уехали к родителям. Я думала, он Вам тоже звонил.
— И что, нашел ли он жену?
— Так он особенно и не рассказывал ничего. Только сказал, что еще в пути и перезвонит уже утром.
— Значит, пока ничего не ясно. Главное, что в дороге все нормально. Правда, почему-то на мои звонки он не отвечал. Скорее, вне доступа.
— Вероятнее всего.
Софья поднимается к себе в комнату со стаканом воды. А я остаюсь внизу. Сердце колотится в бешенном ритме.
Да как же он мог! Даже не соизволил позвонить мне. Душит обида, гнев, возмущение.
— А ты чего ожидала? Благодарности. Ты ему кто? Брошенная жена. — Это активизировался мой внутренний голос.
— Да ну тебя, помолчи. И без тебя тошно.
— Вот только не надо. Тошно ей! Успокойся уже. Жив-здоров. А до остального тебе нет дела. Главное, чтоб нашел жену и благополучно вернулся с ней домой.
И ведь он прав, этот активизировавшийся. Подавляю в себе желание продолжать с ним бесполезную беседу.
Но признаюсь себе, что обида и боль не отступают…
Глава 25
Утром от Соболева опять ничего. Софье он тоже не звонил. Чтобы хоть как-то отвлечься от тревожных мыслей, отправляюсь в офис. Дома и без меня все идет своим чередом.
Зиночка управляется на кухне и по дому. Софья — с Артемкой. Он славный малыш. Когда держу его на руках, испытываю удивительное ощущение умиления, тепла и спокойствия. Даже в такой тревожной ситуации это крохотное существо наполняет уверенностью, что все будет хорошо. Он не капризничает, не плачет. Следовательно, беспокоиться нет причин.
Зря я надеялась, что на работе отвлекусь. Что бы ни делала, мысли упорно возвращаются к тревожному отсутствию новостей от Соболева. Если бы от количества запросов на дисплее оставался след, то номер Стаса уже давно бы стерся.
Не в силах усидеть на месте, мчусь в клинику к Элине. У нее прием. Отправляюсь в ближайшее кафе. Договорились там встретиться в обеденный перерыв.
— Что, Милана? Есть новости? — чувствуется, что подруга тоже волнуется. Понимает, что просто так я не примчусь к ней в рабочее время.
— Ни-че-гооооо. — Я уже готова разреветься.
— Совсем ничего?
— Он звонил вечером Софье. Спрашивал о Темушке. Сказал, что пока в дороге. И все. Элина, что делать?
— Скинь мне номер. Сама наберу.
Отправляю ей номер Стаса. С надеждой смотрю, как она набирает его. Обостренный слух улавливает равнодушные гудки и вердикт, который я слышу уже вторые сутки: «К сожалению…»
— Милана, а все твоя беспечность. Хотя бы название поселка уточнила. И он тоже хорош! Вот что теперь делать?
— Это ты у меня спрашиваешь? — смотрю на Элину с укором, но в надежде, что она подскажет что-нибудь.
— А что твои детективы? Может, к ним обратиться?
— Не смеши. От взрослого мужика нет звонков менее суток, и сразу к детективам?
— Но он не отвечает на входящие звонки! Это уже о чем-то говорит. Пусть пробьют по своим каналам.
— Ты хоть номер машины знаешь?
— Нет, не помню.
— Ну и тетеха же ты! А еще бизнесом управляешь. И, как ни странно, успешно.
— Эля, а что если… — не договариваю и застываю от неожиданности. Перед нами вырастает внушительная фигура Мамаева. Откуда он здесь?! Следит за мной?!
Спрашиваю его об этом, а сама закипаю возмущением. Да кто ему позволил?!
— Милана, можешь мне не верить, но здесь я оказался совершенно случайно. Смотрю и глазам своим не верю. Поэтому не возмущайся, а разреши присоединиться к вам. По какому поводу совещание двух прекрасных дам?
— Послушай, Тарас, а в твоей биографии не значится работа следователем или что-нибудь подобное, имеющее отношение к детективным историям?
— Почему спрашиваешь? — улыбается, не подозревая, что мой вопрос кипит гневом.
— Просто ты всегда случайно оказываешься рядом в самых неожиданных ситуациях. От тебя нигде не скрыться. Следишь за мной, что ли?
— Милана, что с тобой? Говорю же, что совершенно случайно зашел в кафе взбодриться чашечкой кофе.
