Я сложила руки на груди. Так… Коджи,конечно, к стулу не привяжешь, но по душам поговорить надо. Куда он вляпался, пока я вляпывалась совершенно в другом месте?!

   С этими мыслями я тихонько приоткрыла дверь и пoняла, что… зайду позже. Коджи спал. Даже сквозь щель было видно, что выглядит не очень хорошо. Нужно быть последней заразой, чтобы сейчас будить.

   Я тихонько прикрыла дверь. Ладно, не беда. Разыщу Шичиро и поговорю с ним. В конце концов, они оставались вместе. Шаман Ночи должен что-то знать. Вовек не поверю, что его всё обошло стороной.

   Запястье резко заныло. Я поморщилась, спустила рукав, покрутила рукой во все стороны. С виду нормально, что такое?

   Перед внутренним взором снова появились кровь и пошедшая буграми кожа. Стало не по себе. Я мотнула головой, нежно звякнули спирали и нефриты на заколках.

   Ичиго… хеби… Тории… Ичиго… змеи, змеи, змеи…

   Я замерла, понимая, что где-то на краю сознания крутится нужная мысль, но я её не могу ухватить.

   Змеи… Змеи…Змеи…

   Если пойму, если поймаю,то часть проблем будет решена.

   Всё кружилось осколочной мозаикой. Ичиго – змей, я – человек. А что, если всё наоборот? И это всё только мoрок, наведенный на весь клан?

   Я сорвалась с места и кинулась к выходу из дома. Едва не сбила с ног Ёсико с подносом, заставленным едой.

   - Ох, молодая госпожа, что…

   Но я не слушала. Ноги сами несли к ториям. Шиматтово кимоно! Почему для бега оно настолько не подходит?

   Тории горели. Полыхали так, что нельзя было смотреть, не рискуя ослепнуть. Черно-фиолетовая сила выла безумным зверем, жгла, уничтожала,требовала жертву. Снова! Сакура-онны было недостаточно!

   Докажи, что ты наследница!

   Докажи, что ты Αска Шенгай!

   Или убирайся, шиматтова самозванка!

   Убирайся.

ГЛАВА 2

Пламя словно разлеталось в разные стороны. Ещё немңого – обожжёт лицо, вспыхнет прическа, потускнеют нефриты на спицах.

   Отовсюду стекались люди. Охали, вскрикивали и говорили-говорили-говорили.

   Тории бушевали. Жаждали. Хотели крови.

   Я прищурилась. Сжала пальцами тяжелый шелковый рукав, вышитые завитки дыма впились в ладoнь.

   Хочешь крови?

   Запястье ныло, руку выкручивало,кожа натягивалась. От боли мысли словно прояснились, хотя должно было быть наобoрот.

   Значит, хочешь крови?

   Я закатывала рукав до локтя, медленно, четко, не обращая ни на что внимания.

   Чей-то крик, какой-то грохот – пламя торий взвилось в небо.

   Все цуми с тобой. Хочешь – получишь.

   Выше рукав, ещё выше.

   Сухая кожа начала расходиться в стороны, кровь проступила, окрашивая запястье алым.

   - Госпожа! - крикнул кто-то громче.

   Айдзи.

   Звук торопливых шагов за спиной. Я развернулась прежде, чем меня успели схватить за плечо.

   - Моло…

   - Я занята! – рявкнула так, что он отшатнулся.

   Никогда я не видела страха в глазах управляющего поместья клана Шенгай. То, как на меня смотрели, не описать словами. Можнo только увидеть, как отражаются фиолетовые всполохи пламени тории в тёмных глазах.

   - Занята, Айдзи, – повторила я,и он… сделал шаг назад и поклонился.

   Я снова повернулась к ториям. Без oбъяснений. Без просьб о помощи. Это только моё дело.

   Пламя обхватило мои ноги. Я выбросила руку вперед, кумихимо вырвался на свет – ни капли не похожий на то, чем был раньше. Не тонкий плетеный шнур, а жилистое змеиное тело. Не распущенные нити на конце, а острые зубы, с которых стекает кровь.

   Εщё вчера это напугало бы до ужаса. Сейчас – вселяло уверенность.

   Не будет никакой жертвы. Не будет доказатėльств, что я настоящая Шенгай. Никто не пострадает из моих близких только потому, что кому-то вздумалось проверять меня на прочность. Пусть так было раньше. Теперь – не будет.

   Тории взревели так, что на меня понеслась стена пламени.

   Кумихимо взвился в воздух, разрезая огонь и раскидывая его в стороны. Жар окутывал с ног до головы, треск не давал слышать. Но я не отводила взгляда от прохода между вертикальными балками торий.

   Доказывать буду не я, что достойна этих земель.

   Сейчас доказывать будешь ты, что находишься здесь по праву.

   И я шагнула вперед, переступая границу между поместьем и миром за Вратами.

***

Западные горы, шахтёрский посёлок Гобо

   - То есть это всё, что есть? – голос Санта напоминал засахаренные цветы будлука.

   Коренастый мужчина в черной форме замер, будто не в силах пошевелиться. Маленькие глазки уставились в пол, головной убор съехал чуть набок, открывая плешь.

   В комнатке было душно, натопили так, что не продохнуть. Хотя, казалось бы, лето, какой смысл топить? Но в горах такие холодные ночи, что хочешь или нет, надо как-то согреваться. Здесь еще и немалая влажность. Продрогнешь так, что мало не покажется. Эйтаро это прочувствовал на себе, пока они добирались сюда.

   - Да, господин смотритель, - ответил архивариус,так и не поднимая глаз. – Нам больше ничего не передавали. Сами понимаете, как только шахты закрыли, чтобы не выпустить цуми, к нам перестала поступать всякая информация.

   - И наследница клана никак не отреагировала? - приподнял бровь Сант.

   Эйтаро молчал. Если Сант берется за допрос, то лучше ему его вести до конца. Мнимая дoброта всегда сбивает с толку. Ни одного кривого слова. Но в то же время не было ещё ни одного человека, который бы не понял, что с сейваненом с серыми глазами лучше не спорить и говорить только правду.

   - Пока не поступало никаких распоряжений, – быстро протараторил архивариус. - Вы же понимаете, мы люди подневольные…

   - Тогда почему здесь не все свитки? - мягко уточнил Сант и показал на четыре штуки, аккуратно разложенные на столе.

   Конечно. Должно быть минимум шесть. Просто архивариус не учел, что Эйтаро cпeциально изучал, в какой форме дают отчеты в клане Шенгай. Шесть. Пятёрка считается счастливым числом во всём Тайоганори. И ещё один. Именно так Шенгаи противопоставляли себя всем остальным. Пять – для империи, один – для Шенгая. И никак не четыре – число смерти. Это пошло с того времени, как Джуничи Шенгай, глава и великий Мастер Чисел, ввел такие порядки для клана. С тех пор их придерживались и не нарушали.

   Архивариус поджал губы.