Шрифт:
Закладка:
— Не рванёт, — отмахнулся Гедимин. — Все «Теггары» и «Гельты» — у Лиска на полигоне. То, что здесь, только стены поплавит.
— Чем тебе не нравится автоматика? — спросил Хольгер, осторожно отодвигая сармата от твэла. Он пытался сдвинуть его уже несколько минут; Гедимин замечал настойчивые тычки в плечо, но уходить никуда не собирался, а Хольгеру сил не хватало.
— Покажи мне свою автоматику, — сказал он, с сожалением оглянувшись на «погасший» твэл. «Опять не дал поработать!»
Новая управляющая дуга со всеми элементами, исправными, подлежащими ремонту и только что добавленными, лежала в «грязном» отсеке, закреплённая на двух стендах и одной подставке. Хольгер подошёл к ней, сдвинул полукруглую пластину на одном из концов. Гедимин заглянул под обшивку, поддел её пальцем, мигнул и развернулся к химику.
— Что это за дрянь?
— Она полностью рабочая, — обиделся Хольгер. — Ты её даже не проверял. Почему сразу «дрянь»?
— Не ипрон, не кеззий, не окись кремния, — загнул три пальца Гедимин. — Значит, дрянь. Если не сейчас, так через две-три минуты работы реактора.
Хольгер фыркнул, отделил кусок обшивки и сунул Гедимину под респиратор.
— А это для чего⁈
— Всё равно, — сармат отодвинул его руку и презрительно сощурился. — Выгорит.
— Как выгорит, если всё прикрыто? — Хольгер, вернув детали на место, с досадой ударил кулаком о ладонь. — Ничего не понимаю, атомщик. Тут ипроновые пластины внахлёст. Твой скафандр сделан так же. Биозащита реактора…
Гедимин молча взял его за плечо и слегка сжал. Химик шарахнулся в сторону, испуганно мигая. Ремонтник отдёрнул руку. «Опять перестарался? Вроде я осторожно…»
— Делай, — буркнул он, разворачиваясь к шлюзу. — Но работать не будет.
30 июня 37 года. Луна, кратер Кей, малый полигон
«Завтра — вылет на Ириен…» — Гедимин опустил до упора управляющие стержни, перевёл взгляд на закрывающийся портал и тихо вздохнул. На той стороне прокола была чернота — и отдалённые искры в ней, незнакомые звёзды, скорее всего, не просматривающиеся из Солнечной Системы ни в один телескоп. «Сделать бы портал на Ириен. Задать координаты…» — сармат на секунду задумался и тут же себя одёрнул. «Глупо. Выйду на какую-нибудь фонящую планету. Их там явно больше одной. Чего-то не хватает в координатах. Какой-то константы, вокруг которой всё это крутится. А вот интересно…» — он оглянулся на вытянутый купол, прикрывающий реактор. «Исгельт хочет спрятать корабли за порталом. А как он собирается их возвращать? Вон, Тамоанчан до сих пор найти не могут…»
О Тамоанчане он спрашивал только вчера, перехватив в столовой Исгельта и Фалька. Те переглянулись и одновременно пожали плечами. Поиск возобновлялся каждый месяц; обнаружили много новых планет, расширили карту чужой вселенной, но Тамоанчан пропал бесследно. «Может, там уже город,» — невесело усмехнулся Гедимин, отмечая в передатчике проведённый опыт и готовясь к следующему. «Терраформированная планета, сольвентные шахты, посёлок под куполом. Если кто-то из них понимает в биологии — ещё и клонарий построят…»
— Гедимин! — передатчик, только-только закрытый, снова замигал красным. — Где ты там? Не под куполом?
— На полсотни метров вправо от острия, — отозвался Гедимин. — Тут антиграв ещё работает. Подходи спокойно.
— Я уже у входа в купол, — из-за холма, сливающегося с пейзажем, выглянул сармат в чёрном скафандре и помахал рукой. — И ты сюда иди. Чем ты снова занят?
— Я же предупредил — буду работать с координатами, — напомнил ремонтник, недовольно щурясь. Очевидно было, что провести последние намеченные эксперименты ему не дадут.
— Ты уже неделю с ними работаешь. Что с реактором?
Хольгер не спешил подходить — так и стоял у купола, выжидающе глядя на Гедимина. Тот досадливо морщился, но уступать не хотел — сел рядом с «остывающими» твэлами и пожал плечами.
— Работает. Сам проверь.
— Понятно, что работает, — сердито сказал Хольгер. — Ты эксперимент проводить собираешься? Исгельт уже спрашивает, где результаты.
— А, это… — Гедимин неохотно поднялся, осторожно взял оборудование — по два твэла в каждую руку — и пошёл к куполу. — Послезавтра. Надо проверить твою автоматику под облучением. Завтра остановим реактор и посмотрим, что с ней. Если не выгорела, проведём эксперимент.
— Завтра… — Хольгер покачал головой. — Ты уже всё проверил в лаборатории. Что должно измениться?
— Интенсивность, — Гедимин кивнул на купол. — Чем ты проверял? Пучковым облучателем? Тут излучение сильнее на порядки.
Хольгер открыл шлюз, вошёл вслед за Гедимином, на ходу прикрывая глаза тёмным щитком, и встал на максимальном расстоянии от пучка твэлов — для этого ему пришлось распластаться вдоль стены. Гедимин удивлённо мигнул.
— Ты же в скафандре, — напомнил он, подняв твэлы к глазам и внимательно рассмотрев их. — И тут ничего опасного.
— Мне одно интересно, — сказал Хольгер. — Если бы Кумала не сделал тебе скафандр, ты оставил бы опыты? Сомневаюсь.
— Я не дурак, чтобы трогать ирренций без защиты, — Гедимин обиженно фыркнул. — Ты боишься облучиться сквозь скафандр. А твоя едва живая автоматика должна уцелеть под ипроновой фольгой. Тут у тебя всё стыкуется?
Теперь фыркнул Хольгер, и под купол они входили молча. Сегодня рядом с реактором никого, кроме них, не было, — оба отряда охраны остались на ближайшем наблюдательном пункте.
— Стивен требует допуска на испытания, — сказал Хольгер. — И установки камер в реакторном отсеке.
— Пускай ставит, — отозвался Гедимин. — Приходит и ставит. Только больше ничего руками не трогает.
Он осмотрел стены «отсека», машинально выбирая место для камеры. «Если только Кумала одолжит ему ипроновое стекло. Иначе — минуты не проработает,» — сделал он вывод и снова забыл об охраннике и его требованиях. Он подошёл к щиту управления, быстро проверил показатели и одобрительно кивнул. Последние восемь часов реактор работал без сбоев, питая электричеством ближайшую кислородную станцию и систему жизнеобеспечения обоих куполов.
— Первая
