Шрифт:
Закладка:
Повернувшись спиной к Томи, Мунэмити взялся за книгу и напоминал сейчас актера Но, который, сыграв роль героя пьесы в одном воплощении, в следующем акте играет его дух в новом воплощении. Это тот же персонаж, но уже совсем в другом облике. Мунэмити оставался самим собою, но был уже не тем человеком, который только что радовался новым замшевым таби, пугал Томи рассказами об аде и забавлялся ее кокетством и притворной ревностью к Миоко. До половины пятого, когда он принимал ванну, к нему нельзя было ни подходить, ни заговаривать с ним.- Томи молча выскользнула из комнаты. Так музыканты, закончив играть в очередном акте Но, безмолвно, неслышно, как тени, покидают сцену. Но перед уходом Томи все же приблизилась к нему, чтобы положить завернутые в платок таби на полку черного с золотом и перламутром высокого — до притолоки — лакированного стеллажа. Сегодня вечером Мунэмити позовет в партнеры дворецкого Хирано и после пения передаст ему таби, ибо прием, выдача и хранение предметов театрального гардероба находились в ведении Хирано.
Госпожа Ато приехала к Таэко, супруге Хидэмити, для конфиденциального разговора на продовольственные темы, но и, помимо этого, им еще о многом надо было потолковать, и их оживленная беседа была в самом разгаре, когда, хозяин дома возвратился от брата. Жена вышла в переднюю встретить его, а затем привела его к гостье.
— Говорят, вы ездили засвидетельствовать почтение в Сомэи. Ну как там — ясно или облачно?
— Если бы только так, то все было бы очень просто, но там ведь в любую минуту может подняться северный ветер или хлынуть ливень. Просто беда!
— Ну, если гром не гремит, то уже можно сказать, что погода отличная.
Все трое дружно засмеялись. Они сидели перед электропечкой, которая заменяла уголь в топке камина, облицованного черным мрамором. Разговаривая о настроении Мунэмити, слывшего стариком упрямым и капризным, близкие в шутку пользовались в своем кругу терминами метеорологии. Какая же все-таки погода была в Сомэи? Можно сказать, на редкость хорошая: удалось спокойно поговорить и о корейском походе и даже о том, что отец господина Тодзё был полупрофессиональным актером Но. Однако Хидэмити, уходивший из дому в радужном настроении, возвратился из Сомэи совершенно разбитым от усталости, усилившей раздражение, которое охватывало его всегда после встреч со старшим братом. И то, что он еще в передней не дал почувствовать всем домашним свое раздражение, объяснялось только присутствием госпожи Ато. На его настроение оказывала благотворное влияние красота виконтессы, а давнее знакомство с семейством Ато позволяло ему и поговорить и пошутить с прелестной гостьей. Хидэмити не стал переодеваться, только снял свою накидку на меху. Конечно, он не забыл снять и бархатную маску и теперь уже избавился от неприятного ощущения, будто у него на лице сидит летучая мышь,
— Ну так как? Пароход с сахаром не выдумка?—улыбаясь, спросил Хидэмити, сразу переходя к делу, о котором в общих чертах он уже слышал от жены.
— Да как будто прибыл, но подробности можно узнать только у госпожи Савара.
— Хорошо было бы, если бы она взяла на себя и хлопоты по доставке. Для нее это не составит большого труда.
— Если бы она согласилась, это бы очень облегчило дело.
— Да, но эта командирша не очень-то любит делать что-либо за свой счет.
И снова раздался дружный смех, но уже несколько иного характера. Жена директора крупнейшей в Токио терапевтической больницы Канэко Савара и прежде имела соответствующие наклонности, но настоящим дельцом сделалась после того, как началась тайная охота за дефицитными товарами, распределение которых попало под правительственный контроль. Развитию коммерческих талантов госпожи Савара способствовало то обстоятельство, что в ведении ее мужа находилось обширное хозяйство двух лечебных заведений — главной больницы и ее филиала; сам он был только лечащей машиной, а все руководство хозяйственной и финансовой стороной дела захватила в свои руки его супруга и великолепно с этим справлялась. В годы войны ее деловой гений проявился особенно ярко. Именно она-то и предлагала сахар, но при этом ставила одно условие: поскольку развозить его на грузовиках сейчас опасно, каждый должен будет приехать на собственной машине в указанное место и там его получить.
— Но ведь это еще опаснее. Чем больше машин, тем больше риску, что какая-то из них попадется и поднимется шум.
— Тем, кто не испытывает особой нужды в сахаре, ничего не сообщалось, и на этот раз участников, кажется, не так много. У господина Масуи, например, ведь есть предприятия на Формозе.
— У господина Масуи, конечно, и сахара и всего прочего достаточно. Если война продлится даже десять лет, он и тогда ни в чем нужды знать не будет.
Сахарная компания в городе Каги на Формозе в числе многих других фирм также находилась в сфере влияния концерна Рэйдзо Масуи, и, разумеется, с его запасами было трудно тягаться. Однако эта же фирма ежегодно поставляла сахар в ящиках весом по сто кин 172 и семье Эдзима. Сейчас ящики стали немного меньше, но тем не менее в конце года сахар был доставлен. К чаю, сервированному на сто-, лике, накрытом, как всегда для приема дам, белоснежной кружевной скатертью, был подан пиленый сахар, и даже двух цветов — цвета белой и красной сливы. Вряд ли Таэ-ко, супруге Хидэмити, так уж необходимо было раздобывать сахар с прибывшего- судна, но она отнюдь не собиралась отказываться от него.
Из всех женщин, рассчитывавших получить сахар, в самом плохом положении была госпожа Ато из-за обычной скаредности, с какою велось хозяйство в их доме. Управитель Окамото возражал против всяких запасов столь же рьяно, как стремился сократить хоть на несколько иен сум-г мы, уходившие на приобретение облигаций «патриотических займов» — насильственное их размещение особенно усилилось, когда ввели систему «соседских групп» 173. Виконт Ато, хоть сам он часто сражался с Окамото, стараясь выудить у него побольше денег на свои личные расходы, в отношении запасов был
