эмигрантам из России – СССР, но только тем личностям, которые отвечали интересам западных правительств и масонских лож. В правлении Фонда были представлены и достойные люди, например, С. Рахманинов (до 1942 года), но в реальной работе они не участвовали, а имели превратное представление о настоящей деятельности Фонда.

В руководстве Фонда состояли крупные масоны Б. Бахметев, С. В. Панина, В. Маклаков, князь С. Гагарин, М. Ростовцев, двое руководителей ИМКА – Д. Мотт и П. Андерсен, А. Петрункевич, В. Зензинов, А. Тыркова-Вильямс.

После Второй мировой войны фонд стал своего рода базой для западных разведок. Достаточно сказать, что почти все его ведущие руководители были агентами спецслужб. Самый влиятельный человек в Толстовском фонде Т. А. Шауфус (урожд. Раппопорт), была агентом ЦРУ[128]. К этой же разведке принадлежал еще один директор Фонда князь А. Щербатов. Два других директора Д. Даффи и потомок старых русских масонов С. Кашкин служили, соответственно, на английскую и французскую разведки.

Когда после войны американские спецслужбы стали расширять свою деятельность, информация, собираемая Фондом, стала чуть ли не основной для вербовки агентов. Сведения о Толстовском фонде мне передал один из бывших агентов ЦРУ русского происхождения, завербованный через этот Фонд. Сравнительно молодым человеком он был «продан» Толстовским фондом в одну из спецшкол ЦРУ в Калифорнии, подобно тому (его слова), «как сутенеры продают девушек в публичный дом». Все его начальники по разведке, рассказывал он, были крупными масонами, а «мы, рядовые сотрудники, считали себя членами огромного масонского сообщества в ведении масонского правительства США».

Этот, ныне глубоко раскаявшийся человек, рассказал мне много интересного.

По сведениям, полученным мною от этого сотрудника ЦРУ, во второй половине 80-х – начале 90-х годов ЦРУ выделяло сотни миллионов долларов на проведение спецопераций в русском патриотическом движении (на языке ЦРУ – «национал-патриоты»), в том числе на вербовку агентов и внедрение своих людей в патриотические организации, и прежде всего в окружения видных патриотических деятелей. По словам моего информатора, обманом, подкупом, шантажом ЦРУ удалось склонить к сотрудничеству кучку предателей, играющих определенную роль в патриотических организациях, а также в некоторых журналах и газетах патриотической ориентации в Москве, Петербурге, Киеве, Минске, Нижнем Новгороде и Новосибирске. Как удалось понять моему информатору, присутствовавшему на различных совещаниях и коллоквиумах ЦРУ, значительная часть этих отщепенцев (имена их на совещании никогда не назывались) была отобрана из бывших эмигрантов третьей волны, связанных с организациями типа НТС, радио «Свобода», и без того ранее сотрудничавших с ЦРУ. Заметную помощь во внедрении в русские патриотические организации оказывали так называемые православные масоны, продолжающие свою деятельность в США в православной церкви американской юрисдикции. Причем не всегда ЦРУ осуществляло вербовку напрямую. Чаще всего это делалось через финансируемые ЦРУ неправительственные организации и фонды.

Главной целью ЦРУ в отношении русского патриотического движения было:

– внесение нестабильности, противоречий, стравливание лидеров;

– распространение дискредитирующих слухов об авторитетных русских патриотах;

– осуществление действий, способствовавших расколу и раздроблению патриотических организаций, дискредитация руководителей движения, обладающих способностями объединять вокруг себя значительные патриотические силы;

– создание ложных по своим задачам организаций, призванных расколоть патриотическое движение, внести в него смуту, подменить его истинные цели.

Многое из того, что планировалось в ЦРУ в отношении «национал-патриотов», ему осуществить не удалось, хотя некоторые свои операции в русском патриотическом движении ЦРУ считало успешными. Так например, спецоперации 1991–1992 годов по внедрению в окружения авторитетных лидеров патриотического движения своих агентов, действовавших чаще всего «под крышей» предпринимателей и финансистов, предлагавших этим лидерам деньги и дававших им «советы», в результате реализации которых патриотическое движение заходило в тупик.

Проводя активную подрывную деятельность против русского национального движения, стремясь его раздробить и уничтожить, США вместе с тем стремятся всеми возможными путями усилить антирусские национальные движения в бывших республиках СССР и в национальных регионах самой России. На эти цели ЦРУ расходует не менее 1 млрд. дол. в год. Особое внимание уделяется развитию антирусского движения в Малороссии. Бюджет украинских националистских организаций РУХ, УНА – УНСО почти на три четверти финансируется ЦРУ, а большая часть верхушки этих организаций состоит на службе американского правительства еще с «доперестроечных» времен.

Мой информатор из ЦРУ в конце 80-х – начале 90-х годов был причастен к тайным операциям ЦРУ против Русской церкви.

Сам не имевший прямого отношения к операциям с экуменическими деятелями, мой собеседник был убежден, по некоторым косвенным признакам и недомолвкам своих бывших коллег, что по крайней мере несколько иерархов поместных Православных церквей, и прежде всего патриарх Константинопольский Варфоломей, идут на контакты и сотрудничество с деятелями, за которыми стоит ЦРУ. Константинопольский патриарх, по его мнению, находится на полном содержании американского правительства, решая через ЦРУ все проблемы, возникающие у него с турецкими властями. Американское правительство считает необходимым в своих интересах способствовать развитию экуменического движения, содействовать глубокой интеграции в него Православных церквей с целью реформирования их в либерально-модернистском духе.

Антиправославная стратегия американского правительства, проводимая ЦРУ, строится на двух основах. С одной стороны, на «осторожной и умной» поддержке либерально-экуменических и модернистских деятелей внутри самой Русской Церкви (вкл. и Зарубежную). С другой – на всемерном содействии внешней экспансии неправославных конфессий и нетрадиционных религиозных сообществ, способствующих вытеснению Православия и замене его более «демократичными» религиозными культами, «соответствующими мировоззрению Запада».

По словам моего собеседника, на первом этапе активизации операций против Православия, в конце 80-х – начале 90-х годов, ЦРУ делало главную ставку на поддержку внешней религиозной экспансии. Первоначальные ожидания руководства на успех католичества не оправдались. Несмотря на значительные средства американского правительства (не менее 100 млн. долл. за 1988–1993 годы), перечисленные через подставные организации и фонды на поддержку католичества, должной отдачи получено не было. Бо́льшая часть средств была просто разворована католическими иерархами и священниками. Особенно вороватым оказалось униатское «духовенство». Вместо того чтобы истратить деньги на церковные нужды, часть униатских «священников» использовала их, чтобы перебраться на жительство в Германию, Австрию и США. Тем не менее с помощью денег американского правительства униатам удалось организовать около 1800 приходов при храмах, захваченных у Русской Церкви бандитскими группировками, члены которых оплачивались и возглавлялись специальными инструкторами ЦРУ. Католикам удалось также продвинуть в Россию свою главную изуверскую организацию – Орден иезуитов. Отделения его были образованы в Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирске и Калининграде.

В середине 90-х годов в мире существовало 2639 сект христианского направления и более 20 человек, выдававших себя