Игра XXIX

И жизнь продолжалась. Королева так и не вспомнила, что она дух. Она жила в замке с мужем и детьми, отбирала у Михаила выпивку, ругала малышей за драки и постепенно начинала забывать, что это не ее дети. Дина причесывала Ют волосы, учила Максима и была вполне довольна. Чего нельзя сказать о ее муже.

Михаил глядел на этого мальчика и думал о том, что сын теперь гниет в могиле. Ют раздражала его своим весельем и глупыми рассказами. Михаил ходил мрачный и отрешенный. Он ничего не хотел и всё думал о чем-то. Лучший друг — предатель. Сын мертв. Выхода нет. А еще жена. Она всегда рядом, заботится о нем, с улыбкой приносит любимые блюда, выполняет любые желания. Абсолютно глухая бесчувственная кукла. Михаил злился на нее и молчал, срывался на детях. Королева скандалила, обвиняла его в жестокости. Он пытался пить. Она снова кричала. Он абсолютно не понимал, что делает и как можно хоть что-то исправить.

Богомир жил с Диной. Он перерыл всю свою клетку, но не нашел выхода. Хотел пробудить в Королеве воспоминания, но Михаил не подпускал его к ней, обвинял в смерти сына. Богомир злился на бывшего друга. Но в такие моменты появлялась Дина и легко убеждала Богомира в том, что он прав и что он хороший. Они любили друг друга? Скорее понимали и использовали. Им было плохо по отдельности. Им было вполне комфортно вместе. Перед ним Дине не нужно было притворяться. Перед ней Богомиру не нужно было быть правильным. Он продолжал ее учить по книгам. Она продолжала его уводить в драконий мир.

Но жизнь их начал омрачнять Михаил. Сначала это было игнорирование, затем соперничество, а потом настоящая вражда. Король всячески пытался изводить Богомира. Начиная от кражи его вещей, заканчивая чуть ли не попыткой убийства. В ответ на это Богомир и Дина придумывали изощренные шутки, которые раз чуть даже не довели Михаила до сумасшествия.

Королева не замечала этой вражды. Серый видел всё, но ничего не мог сделать. Несколько раз он говорил с Михаилом о его горе. Но Король только злился. Вытаскивать из грез Королеву Серый боялся. Она была к нему дружелюбна. И этого достаточно. Богомир терпеть не мог мальчишку. А Дина за компанию стала презирать Серого. Серый перестал вылезать из игр.

Так не могло продолжаться вечно. Однажды этот день настал. Они встретились на D5. Богомир и Шахматист.

— Ты правда этого так хочешь? — спросил Богомир.

Шахматист кивнул. Говорить с бывшим другом он не собирался. Тогда оба они уселись за стол. Девять партий. Две тысячи очков. Двери заблокированы до одиннадцати.

Они не общались друг с другом. Только называли ходы и глядели в доску. Первая победа за Шахматистом, затем две за Богомиром. Время тянулось, а каждое поражение холодом кололо в сердце. Было тихо и несколько скучно. Прошло часа четыре.

— Ты ведь знаешь… — начал было Богомир. — Я передумал. Не буду говорить. Бесполезно это. — Пауза. — Мне скучно. Поговори со мной. Я жду. Скажи, какой я ублюдок и тому подобное. — Шахматист молчал. — Дорогой мой, я только что поставил тебе мат. У нас с тобой еще пять партий. День обещает быть долгим…

И они продолжили играть. Следующий мат был снова за Богомиром. Победи он еще раз, и это было бы полным поражением Шахматиста. Но нет. За следующие два часа Шахматист победил Богомира трижды. Итого оставалась последняя партия. Они почти не следили за временем и точно не знали, сколько у них еще времени, не отвлекались. Внезапно явилась Дина. Она была в ужасе и бешенстве. Она нашла на столе у Богомира записку от Шахматиста, или же Михаила, о приглашении на смертельную дуэль. Естественно, девушка решила сорвать схватку. Дина ломилась в двери, кричала в истерике, затем угрожала Богомиру, умоляла Шахматиста, сказала, что покончит с собой. Не работало. Только отвлекало, и Дина скрылась.

— Ну же. Пообщайся со мной. Я будто беру в жены чужеземку. Лица ее мне не видно, она молчит. И я не уверен, правильно ли с ней поступаю и хочет ли она быть здесь. Ты пойми, я ведь могу быть последним твоим собеседником, — сказал Богомир.

— Мне кажется, это то, чего боишься ты, — ответил наконец Шахматист.

— Тебе кажется. А ты меня взбесил своим приглашением. Я ведь не хотел твоей смерти. Но пришел сюда на эмоциях и только потом…

Внезапно Богомир увидел Дину с Серым. «Она позвала волчонка», — подумал старик. Серый тоже бесился. Оставалось пару минут до одиннадцати.

— Мы можем закончить это сейчас, — предложил Богомир. — Открой двери. Серый умеет передавать дополнительные баллы. Он даст их нам, и никто не проиграет.

— Нет. Так боишься умереть? Кто настроен на проигрыш, уже проиграл. Мне нечего страшиться. И жить станет спокойней без тебя.

Серый ругался и истерил, а потом вспомнил, что знает секретные входы к обоим башням. Но успеют они добраться только к одной. Дина с дрожью взглянула на шахматную доску, замерла на мгновение и сказала: «Иди к Богомиру». Богомир побледнел.

— Вовсе я не боюсь проигрыша, — сказал он однако. — Не хочу брать грех на душу. Но если выхода не будет, мне придется…

Богомир нервно глядел то на часы, то на шахматную доску, то на дверь. Оставалось две минуты. Оставался один шаг, чтобы поставить Шахматисту мат. А если Богомир сходит иначе и Михаил сам успеет победить? И тогда, если Дина с Серым не доберутся вовремя, Богомир умрет. А если не успеют, то оба игрока проиграют. А если подождать, когда прибудут Дина с Серым, и сдаться? А если не успеют…

— Пешка на g8. Мат, — произнес на одном дыхании Богомир и перевел испуганные глаза на Шахматиста. Михаил, кажется, даже не вздрогнул, он устало смотрел, как гигантская шахматная доска переворачивается и фигурки сваливаются вниз. — Я не виновен! — вскричал Богомир.

— Это не имеет значения, — сказал Шахматист.

Часы пробили одиннадцать. Богомир подбежал к окну. В соседнем здании появился страж в красном плаще. Голова его была спрятана под капюшоном, а тело прикрыто одеждой. Богомир в ужасе закрыл лицо руками и весь затрясся. Через пару минут в комнату забежали Серый и Дина. Возлюбленная бросилась к