миледи», — прокомментировал Аллард Сиворт, — «Тем не менее… я попытаюсь. Я не могу обещать успеха, но я все равно буду стремиться к нему».

— «Очень хорошо», — заявила Мелисандра. Она казалась весьма довольной этой уверенностью.

В комнате надолго воцарилась тишина. Затем Аллард посмотрел на Красную женщину и сказал ей:

— «Ранее вы долго говорили о том, что Гора будет ответственен за крах своих собственных достижений, а именно стабильности Вестероса. Что вы имели в виду?»

— «Рано или поздно оставшиеся драконы могут попытаться вернуть то, что у них отняли, — предположила Мелисандра, — Несомненно, такая возможность пришла в голову Григору Клигану. Тем не менее, он не позволил причинить вред детям Рейегара, когда они были младенцами. Теперь они выросли. Если они решат, что хотят Железный трон, милосердие лорда Григора может обернуться серьезной ошибкой».

— «Я могу понять ваши доводы, — заявил Аллард Сиворт, — но ваши опасения не совсем обоснованы, миледи. Возможно, Вестерос и был в плачевном состоянии, когда Таргариены были свергнуты шестнадцать лет назад, но я сомневаюсь, что в Семи Королевствах найдется достаточно людей, которые поддержат Таргариенов, если они попытаются вернуться к власти».

— «В конце концов, зачем мы им нужны, если Роберт Баратеон сделал для них гораздо больше, чем наш отец?»

— «Они бы не стали», — провозгласил Визерис, сложив руки. Затем он ухмыльнулся, откинулся в кресле и заявил:

— «Однако предположим, что когда мы вернемся в Вестерос, мы вернемся не одни».

— «Вы вернетесь не один», — утверждал Аллард, — «По всей вероятности, мои коллеги и я будем теми, кто примет вас обратно».

— «Да, но, возможно, ты вернешь не только меня и мою сестру», — предположил Визерис.

Аллард был заинтригован этим замечанием. К чему он клонит?

— «Кто, по-вашему, мог бы вернуться с нами?»

— «Армия моего собственного изготовления», — самодовольно заявил Визерис.

Алларду пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться. Он позволил себе небольшую ухмылку и нахально пробормотал:

— «И откуда, по-вашему, может взяться эта армия?»

— «Мы с магистром Иллирио находимся в процессе поиска», — заявил Визерис, — «Я не скажу ничего сверх этого. Вас это не касается».

— Это зависит от истинной цели этой «армии», — возразил Аллард, подозрительно глядя на Визериса.

Визерис усмехнулся, заметив обвиняющий взгляд жителя Штормовых земель. Он откинулся еще дальше в кресле и язвительно сказал:

— «Ты, наверное, думаешь, что я планирую собрать силы для вторжения. Не будьте столь наивны. Когда наступит Долгая ночь, Узурпатору понадобится вся помощь, которую он сможет получить. Если я смогу предоставить несколько своих отрядов, он должен быть благодарен».

Я ни на секунду не думаю, что вы собираете армию из бескорыстных побуждений. Визерис Таргариен был слишком честолюбив, чтобы отказаться от того, что должно было принадлежать ему. Если бы ему дали шанс, он захватил бы Железный трон и одновременно уничтожил бы дом Баратеонов. Аллард не дал бы ему возможности сделать ни то, ни другое.

Как бы то ни было, он был не против того, чтобы Таргариены собрали свои собственные силы. Под правильным контролем и руководством иностранные силы Таргариенов можно было бы заставить сотрудничать с силами Семи Королевств.

Интересно, кто у него на примете? Возможно, компания бойцов или две. Или три. Но опять же, где он найдет золото? В данный момент его это не особенно волновало. Кого бы ни завоевал Визерис, они не отправятся в Вестерос без согласия Легиона или короны.

Аллард снова сложил руки и объявил:

— «Хорошо, я не буду спрашивать, кого вы намерены привлечь к своему делу. Пока что. Но не заблуждайтесь; вы не должны держать меня в неведении до бесконечности. Пока я не узнаю, с кем вы будете в союзе, я не дам разрешения на проход через Узкое море никому, кроме людей в этом здании».

Визерис выглядел весьма недовольным, но он кивнул головой и нехотя пробормотал

— «Ладно. Да будет так».

Аллард улыбнулся, радуясь, что может избежать еще одного бессмысленного спора. Пожалуй, это самое разумное, что он когда-либо делал. Бывали времена, когда Алларду было трудно поверить, что Визерис и Дейенерис действительно родственники. Он был легко раздражительным, крайне нетерпеливым и очень непрощающим. Она же, напротив, была умна, осторожна, хитра и мила почти до безобразия. С уверенностью можно сказать, что они оказались на противоположных сторонах знаменитой монеты богов Таргариенов.

Спальня снова погрузилась в тишину. После двадцати секунд этого молчания Аллард Сиворт повернулся к Мелисандре и спросил ее:

— «У вас есть еще что рассказать нам, миледи?».

— «Сейчас нет, — заявила жрица, — но Р'гллор будет продолжать давать мне видения будущего. Я бы попросила вас троих быть доступными в любое время суток».

— «Как скажете», — неуверенно согласился Аллард. Визерис и Дейенерис кивнули головами в знак согласия.

Мелисандра завершила встречу таким предложением:

— «Прежде всего, вы должны помнить: ночь темна и полна ужасов».

Если вы верите в это сейчас, подождите, пока наступит Долгая Ночь.

Еще не было и полудня, когда Аллард Сиворт и Таргариены покинули покои Красной женщины. Тем не менее, к наступлению ночи он так и не смог завершить практически ничего. Весь оставшийся день он мог думать только о том, что было сказано во время их разговора. Это должно быть самое большое пробуждение в моей жизни.

Ему было трудно решить, какой момент этой встречи был самым шокирующим и тревожным. Их было так много.

Узнал, что при других обстоятельствах он и его братья оставили бы Семерых. Узнал, что дети Рейегара Таргариена все еще живы, и что у него их трое. Узнал, что лорд Григор Клиган, возможно, приложил руку к их выживанию. Узнал, что действия лорда Григора могут привести к гибели Семи Королевств. Узнал, что Гора хранит темные секреты даже от своих ближайших союзников.

В конце концов, именно знание того, что Красная женщина так много знала о мире, беспокоило Алларда больше всего. Она не только знала о скрытых истинах прошлого, о том, куда ведет настоящее и что ждет будущее, но и знала, каким был мир в другой жизни.

Насколько знал Аллард Сиворт, красные жрецы не привыкли видеть другие миры. На самом деле в Известном мире был только один человек, обладавший такой способностью. Это был тот самый человек, за которым Аллард преданно следовал более тринадцати лет. Человек, чье предчувствие Долгой ночи позволило жителям Вестероса подготовиться к ней.

Когда он установил эту связь, Аллард разработал очень пугающую теорию.

Что если Красная женщина знала даже больше, чем говорила? Что,