Через пять минут они достигли опочивальни Мелисандры. Жрица была там, а также Визерис Таргариен, Дейенерис Таргариен, Руперт Бракс, Герольд Дэйн и Хью Бизбери.

Насколько Алларду было известно, это был первый раз, когда Красная Женщина пригласила кого-то в свою комнату. Аллард согласился предоставить ей возможность уединиться в собственных покоях. Ее охранники всегда оставались у входа; их никогда не пускали за порог. На ночь, перед тем как лечь спать, она плотно запирала дверь. Аллард удивился, почему она так насторожена. Никто не посмел бы причинить ей вред; она была гостьей усадьбы, а причинить вред гостю — значит нарушить все законы богов и людей. Может быть, она хранит какую-то тайну? Если так… возможно, именно поэтому она вызвала меня.

Предсказуемо, Мелисандра стояла перед мангалом, с тоской глядя в его пламя. Руперт, Герольд и Хью прислонились к части стены. Визерис и Дейенерис сидели за столом в стороне от комнаты.

Когда второй сын сира Давоса Сиворта шагнул внутрь, Мелисандра посмотрела в сторону входа в комнату. Она дружелюбно улыбнулась и сказала:

— «Доброго утра вам, мастер Аллард».

«Миледи, — ответил Аллард Сиворт, почтительно склонив голову. Вместе с ним в комнату вошел Бонифер Хасти. Аллард бросил взгляд на своего коллегу, а затем снова повернулся к жрице Р'гллора.

— «Сир Бонифер утверждает, что вы желали меня видеть».

— «Да», — подтвердила Мелисандра, делая шаг ближе к офицеру-легионеру. После паузы она объявила: — «Пришло время объяснить цель моего прихода».

Поначалу Аллард был ошеломлен прямотой этого заявления. До этого момента все, что говорила или делала Красная женщина, было двусмысленным по своей природе. Как бы то ни было, когда смысл этого заявления дошел до него, Аллард не был недоволен. Пришло время рассмотреть этот вопрос.

— «Как скажете, миледи», — пробормотал Аллард, слегка кивнув.

Он ожидал, что жрица сразу же начнет свои объяснения. Но когда Аллард жестом попросил ее говорить, она не открыла рта. Вместо этого она сложила руки вместе и слегка покачала головой.

— «Вы не поняли», — заявила Мелисандра. Она жестом указала на двух людей, сидящих за столом, и добавила: — «Я лишь хочу объяснить им свою цель».

Теперь Аллард был в недоумении. Судя по выражению их лиц, Бонифер, Хью, Герольд и Руперт тоже были в недоумении.

Видя их замешательство, Мелисандра внесла некоторую ясность: — «Я имею в виду, что предпочла бы поговорить с принцем Визерисом и принцессой Дейенерис наедине. Увы, стало ясно, что вы не позволите нам поговорить наедине. Поэтому, чтобы успокоить всех нас, я бы попросила, чтобы во время моего рассказа присутствовало как можно меньше сторон».

— «Как мало, миледи?» — поинтересовался Аллард.

— «Я, Таргариены и еще один», — произнесла Мелисандра. Она посмотрела Алларду в глаза и сказала ему: — «Я бы хотела, чтобы этим одним был ты».

Аллард был больше очарован, чем озадачен этим заявлением.

— «Могу я спросить, почему?»

— «Из всех вестеросцев, находящихся в этом доме, вы обладаете наибольшим авторитетом и влиянием», — утверждала жрица, — «Возможно, вы происходите из небольшого, недавно основанного дома, который был создан бывшим преступником. Несмотря на это, вы сделали себе имя в Легионе без знамен. Хотя среди сотни вестеросских солдат, живущих в этом особняке, всего двадцать легионеров, нетрудно заметить, что даже восемьдесят нелегионеров уважают тебя и твое положение».

Она необычайно проницательна.

Аллард не мог отрицать ничего из того, что только что сказала Красная женщина. Он был недоволен тем, что она назвала его отца преступником, но, по крайней мере, она использовала термин «бывший преступник». Кроме того, сир Давос Сиворт гордился своим опытом контрабандиста.

Мелисандра была права и в том, как другие вестеросцы относились к Алларду Сиворту. Хотя он должен был быть лидером только легионеров из сотни, остальные несколько месяцев назад решили назначить его своим неофициальным лидером.

Это говорило о том, насколько они верили в него. Некоторые из вестеросцев уже были закаленными ветеранами еще до восстания Роберта. В те дни величайшие достижения Алларда сводились к помощи отцу в перевозке контрабанды по Семи Королевствам. Тем не менее, он много сделал для восстановления Семи Королевств после Восстания.

Аллард принял на себя роль временного командира сотни вестеросцев в Пентосе и до сих пор прекрасно справлялся с этой обязанностью. Тем не менее, эта должность не была для него желанной. Он никогда не стремился к власти. В основном потому, что, повзрослев, он так и не дождался большой власти, даже после того, как его отец стал рыцарем. Эта точка зрения была известна как «перспектива второго сына». Дейл — тот, кто возглавит Дом Сиворт после смерти отца. Он подходит для этой задачи гораздо лучше, чем я.

Он никогда не высказывал этих сомнений, поскольку лидеру не пристало открыто сомневаться в собственной компетентности перед подчиненными. Эти люди верят в меня. Ради их блага я тоже должен верить.

Несмотря на звание лидера, Аллард всегда был внимателен к чувствам остальных девяноста девяти солдат. Он оглядел комнату и спросил:

— «Есть ли у кого-нибудь возражения против просьбы леди Мелисандры?»

Джерольд Дэйн, Хью Бизбери, Руперт Бракс и Бонифер Хасти коллективно покачали головами. Один или двое из них тихо пробормотали

— «Нет».

Аллард снова кивнул, сложил руки и приказал своим коллегам:

— «Ждите в коридоре. Следите, чтобы никто не мешал и не отвлекал нас».

Остальные четверо мужчин быстро вышли из опочивальни. На выходе Хью слегка поклонился, Руперт кивнул головой, Герольд отдал честь, а сир Бонифер пробормотал

— «Берегите себя, милорд».

Я не лорд. И не рыцарь. Я просто человек, которого просила Красная Женщина.

Это различие само по себе оказалось гораздо более значимым, чем Аллард Сиворт придавал ему значение.

Как только остальные солдаты вышли из комнаты, Аллард по приказу Мелисандры закрыл дверь и запер ее на засов. Она также велела ему прикрепить к основанию двери полотно, чтобы даже малейший звук не мог проникнуть через щель. Я никогда бы не подумал, что она настолько скрытна». Аллард не считал совпадением, что в этой спальне не было окон. Должно быть, она позаботилась и об этом.

Когда спальня была признана безопасной, Мелисандра подвела Алларда к столу и пригласила его:

— «Садись, будь добр».

Аллард сел рядом с Дейенерис. Он доброжелательно улыбнулся ей, и она ответила ему тем же. Визерис сидел по другую сторону от Дэни, и Аллард избегал встречаться с ним глазами. Даже не глядя, он мог представить, что на лице старшего Таргариена постоянно присутствует