— Пилюли Спящей Жизни по семнадцать монет за штуку! Успей купить! Сегодня потратил, завтра мать обнял!

— Семнадцать монет?! Да раньше они стояли в десять раз меньше!

— Если тебе не надо и охота к праотцам — проходи дальше не мешай торговле.

— Проклятье! Демоны и боги! Дай мне пять!

— Очень рад, дорогой покупатель!

Алхимия, даже по завешенным ценами, разлеталась среди воинов на раз. Даже такая мелочь, как пилюля Спящей Жизни, способная залечить раны оставленные не выше, чем Небесным Солдатом начальной стадии, могла спасти кому-то жизнь.

— Доспехи Небесного уровня! Только обмен!

— Ядра зверей от Королевской ступени! Только обмен!

— Свитки техник…

— Оружие артефактное…

— Ингредиенты для техник…

Вдоль проспекта можно было купить и выменять все, что только угодно. Война между империями, ставшая кульминацией многовековой вражды, была временем, когда состояние могло возникнуть по мановению меча и, столь же быстро, поменять своего владельца.

Доходило до того, что люди обменивали уже не только Имперские Монеты, но и пространственные кольца, которые в мирное время считались одной из самых больших редкостей.

К тому моменту, как Хаджар и Том помогли расквартироваться половине армии Лунного Ручья, то рядом с ними остановился, весь взмыленный и взмокший, гонец, сидящий на точно такой же — взмыленной и взмокшей лошади.

— Хаджар Дархан, генерал Лунного Ручья? — спросил он.

— Он самый, — вместо Хаджара, кивнул Том. — Чего тебе?

Гонец спешился, отсалютовал, после чего протянул Хаджару свиток. Один из множества, которые покоились в его дорожной сумке. После этого, не прощаясь, но вскочил на лошадь и унесся куда-то через проспект на другу улицу.

Подумать только.

Улицы и проспекты в палаточном городке…

Хотя, учитывая, какое количество воинов присутствовали в степях в данный момент, то удивительно было, как они вообще здесь все помещались.

— Мой генерал, — рядом оказался Огнешь. Он как раз отправил офицера одного из батальонов благоустраивать отведенный их армии небольшой район.

Хаджар развернул послание и вчитался.

— Меня вызывают на военный совет, — слегка нахмурился Хаджар.

Тоже самое сделал и том.

Один только Огнешь не понимал в чем дело.

— В чем проблема, мой генерал?

— В том, село, — отозвался бывший аристократ. — что оглянись вокруг. Здесь одних только генералов хватит, чтобы полностью укомплектовать целый батальон. Девять из десяти военных единиц Дарнаса сейчас находятся здесь. И, примерно столько же Ласканцев около их столицы. Грядет финальная битва. Какое может быть военный совет? Да генералы просто не поместятся своим скопом нигде.

— Тогда зачем…

— Вот это вечером наш вар… — Том, наткнувшись на осуждающий взгляд Огнеша, закатил глаза но, все же, исправился. — наш генерал и выяснит. Всколько у вас там встреча? Через час после заката на верхней палубе Ярости Смертного Неба? Ну, хоть расскажешь — какого оно стоить на летающей горе из денег.

— Обязательно, — ответил Хаджар и направил взгляд к застывшему в небе парусному гиганту. — А сейчас, давайте располагаться. Битва, может, и скоро, но вряд ли — прямо завтра. Так что нам здесь какое-то время обитать и тренироваться.

— Опять тренироваться? Да ты с ума сошел, варвар!

— Только такой ограниченный человек и пьяница как вы, сэр старший офицер Том, можете думать о тренировках в подобном ключе.

— Ой, да отстань ты, село!

Что-то это напоминало Хаджару, вызывая одновременно легкую улыбку и ностальгию.

Глава 1116

Вблизи Ярость Смертного Неба внушала даже больше трепета, чем издали. Причем трепета не перед её мощью, способной уничтожить не только целую армию, но и Великого Героя.

Собственно, это была одна из причин, по которых Великие Герои со стороны как Ласкана, так и Дарнаса, пока не вступали в открытое противостояние.

У обеих стран было достаточно одноразовых древних артефактов, способных уничтожить Балигора Стойкого, Ректора Касия, Танигеда Облачного и иже с ними.

Эти артефакты не применялись против Хаджара только по той простой причине, что он участвовал совсем уж в мелких сражениях. И те восемнадцать миллионов душ, что он забрал своим мечом не стоило в глазах Регент-Матери даже упоминания о драгоценных “козырных картах”.

Так что “Ярость” внушала не сколько свой мощью, сколько гением тех людей кто её спроектировал и трудолюбием и упорством тех, кто непосредственно — собрал и поднял на воздушные волны.

Венец прогресса Семи Империй.

Хаджар, ступая по её верхней палубе, действительно ощущал себя идущим по гребню неисчислимого состояния. И при этом материалы, пусть и из благородной древесины, не были такими уж дорогими. Но представить себе хотя бы количество накопителей, удерживавших в воздухе эту махину, уже было что-то с чем-то.

— Генерал Дархан, — отсалютовало несколько легионерских офицеров. Каждый — не ниже Повелителя.

Вчетвером они служили чем-то вроде охранного поста на пути к длинному столу, за которым в данной момент собралось не так уж и много народа.

Во главе, как и положено, сидел Морган. С их последней встречи, которая состоялась едва ли не четыре года назад, Император почти не изменился.

Но главным словом здесь было именно “почти”. Что-то изменилось в взгляде стальных глаз Императора Дарнаса. Страны, которая имела все шансы одержать победу в этой, без всяких сомнений, великой, по своему размаху, войне.

По правую руку от Императора восседал генерал Декой Шувер, глава Тайной Канцелярии. Он тоже изменился. Но, казалось, что в лучшую сторону. Во всяком случае эти изменения пошли ему на пользу.

По левую руку от Моргана восседал, как и положено, Теций — его старший сын и наследник. Теперь уже — единственный наследник. Когда их взгляды с Хаджаром встретились, то Теций, на какое-то мгновение, едва не поддался желанию отвернуться, но, все же, устоял и выглядел едва ли не так же монументально, как и его прославленный отец.

После этого, по часовой стрелке, сидели еще двое адептов, которых Хаджар смог узнать. Генерал Балигор Стойкий — глава стражи, воин, познавший истинное королевство молота. Один из самых молодых Великих Героев Дарнаса. Поодаль от него — старик Касий, опирающийся на свою трость- посох. Обладатель истинного королевства осеннего листа и баронства магии.

Затем еще два человека. Один, высокий, сухой как жердь, с изрезанным шрамами, жутким лицом. У его пояса покоился свитый в круг хлыст. А аура, которая от него веяла, ничем не уступала Балигору или Касию.