— А у меня похоже вывих. — Миша продемонстрировал стремительно опухающую руку. Упс… Похоже я перестарался.

Мы отвели Картаполова в лазарет. Я заглянул в кабинет и извинился за то, что в этот же день подкинул работы Славику. Тот покачал головой и показал жестом, что с меня магарыч.

Пришлось призвать Клювика и дать ему пару купюр. После чего я перехватил контроль над его телом и слетал в лавку купив там две бутылки дорогого коньяка. Нужно было видеть глаза торговца, когда птица положила деньги на прилавок и ткнула клювом в ценник.

Одна бутылка перекочевала к Славику, а вторую Клювик отнёс в мой номер.

Подлечив Мишу, мы перекусили и разошлись по домам. Завалившись в номер, я застал Грувда пялящегося на коньяк.

— Свали. Это не для тебя.

— Грувд, Грувд. — Обиженно скакал древень и показав мне язык странной формы, ушел в свою комнату.

Я спрятал бутылку в рюкзак и закинув его на плечи телепортировался в управление службы безопасности. Трифонов уже собирался уходить из своего кабинета, когда я нагрянул в гости.

— Вадим Иннокентьевич, я на пару минут зайду?

— Дубровский? Если на пару, то заходи. — Трифонов устало посмотрел на часы и положив бумаги в сейф, запер его. — Ты по какому вопросу?

— По булькающему. — Усмехнулся я и поставил на стол коньяк.

— Ты чего это? Убери, быстро. — Строго сказал он.

— Вы сами сказали, что просто так к вам никто не заходит. Ну так вот я зашел. Стаканы есть?

Трифонов снова посмотрел на часы, выглянул в коридор и не обнаружив никого из коллег, запер дверь.

— Есть, но только по одной. Сугубо за твоё назначение. — Заговорщически шепнул он и стал похож на деревенского алкаша, а не на грозного комиссара.

— Разумеется. Мне завтра на занятия, вам на работу. По маленькой и в расход.

Мы выпили по одной, потом ещё по одной. А на четвёртой рюмке Трифонова понесло.

— Виктор Игоревич, вот ты знаешь как тяжело всё время давить на людей? — Я кивнул, но Вадим Иннокентьевич не поверил. — Да ничего ты не знаешь! Это с виду я кремень, а так-то я обычный человек. Не люблю я из людей всю душу вынимать. Но в то же время, это у меня отлично получается. — Гордо сказал он и посмотрел на рюмку коньяка.

— А не думали сменить профессию?

— Я? Сменить? Ха! Да ты чего такое говоришь? Тут платят отлично, пенсия по выслуге лет. А куда я ещё пойду? В бандиты деньги из купцов выколачивать? Так я не хочу. Тут хотя бы полезное дело делаю. — Он замолчал на минуту, задумался и продолжил. — Правда была у меня мечта в детстве. Хотел стать уличным музыкантом. Эх, отец узнал и так отлупил меня… — С ностальгией сказал Трифонов и улыбнулся. — Знаешь, а я ведь петь так и не бросил. Хочешь спою?

— А давайте.

Трифонов, покачиваясь, поднялся из-за стола. Коньяк на голодный желудок действовал убойно. Певец распрямил спину, закрыл глаза, откашлялся и чистейшим баритоном затянул:

Император батенька охраняет нас,

Бусурмане чёртовы уж пустились в пляс.

Сколькоб не старалися, нас им не сломить,

За родну империю бьём и будем бить!

Открыв глаза, Трифонов наткнулся на мою улыбающуюся физиономию.

— Вадим Иннокентиевич, очень достойно. Зря бросили. — Я похлопал в ладоши, а комиссар засмущался и отмахнувшись сказал.

— Да я так. Балуюсь немного, когда никто не слышит. А что, правда неплохо пою? Может в военный хор податься? Тоже своего рода служба. Денег поменьше дают, но всё ж занятие по приятнее. — Задумавшись он потянулся к бутыли и с горечью на лице обнаружил что она пуста. — Эх. Жаль. Хорошо посидели. — Он посмотрел на часы и тяжело вздохнул. — Уже нет смысла домой идти. Опять придётся на работе ночевать. Ладно Вить, ты если что, заходи. — Сказав это комиссар опомнился и совершенно трезвым голосом сказал. — И, если об этой посиделке узнает хоть одна душа, я тебя выпотрошу собственными руками. Понял?

Увидев его злобное выражение лица, я расхохотался. Уж очень не вязался его образ с тем мужиком, который минуту назад пел песни.

— Я всё понял господин комиссар. Никто не узнает. — Улыбаясь я протянул Трифонову руку.

— Ну и славно. — Ухмыльнулся комиссар и мы обменялись рукопожатиями.

Навеселе я двинул на станцию телепортации. Нужно хоть немного поспать, ведь через пару часов мне идти на занятия. А ещё вести эти самые занятия. Твою мать. Надо было и вправду ограничиться всего одной рюмкой.

* * *

Ночь.

Имение Дубровского.

— Ай! Сука! Какого чёрта мы полезли через терновник? Не могли с главного хода зайти? — Прошептал мужик, порезавший лицо шипом кустарника.

— Заткнись Боря. У главного входа пять охранников. Хочешь с ними схлестнуться? — Возмутился главарь банды создавая каменные колоны, с помощью которых он отодвигал тёрен немного в сторону. Колоны поднимались из земли влево и вправо отталкивая живую изгородь, но не ломая её.

Группа уголовников состояла из двенадцати человек. Шестеро несли арбалеты, другие были вооружены мечами. Чёрные капюшоны скрывали лица и в кромешной тьме единственное, что могло их выдать, так это шелест листьев кустарника. Но за этим следил главарь, стараясь отклонять растения ровно настолько, чтобы между ними мог пройти один человек. Лишний раз шуметь никто не собирался.

Перебравшись через живую изгородь, главарь тут же отдал приказ.

— Спрячьтесь в кустах. Если мы будем громко себя вести, прикроете нас. — Шесть арбалетчиков кивнули и тут же нырнули в кустарник, растущий вдоль дороги. — Остальные за мной.

Шестёрка поднялась по ступеням и пока главарь вскрывал замок, остальные заняли позиции перед окнами. Если бы кто-то из жильцов их заметил, то банда бы ворвалась в здание разбив стёкла. Но пока всё шло довольно неплохо. Группа выпила зелья, улучшающие ночное зрение и стала ждать.

Спустя минуту замок щёлкнул, и главарь, открыв дверь шагнул внутрь здания. Повсюду темно, из комнаты слева доносится громогласный храп.

Уголовники медленно двинули от комнаты к комнате. Приоткрывали дверь, заглядывали внутрь, если там обнаруживалась женщина, то дверь закрывалась, если мужчина, то пара наёмников оставалась в комнате.

В коридоре послышались шаги. Кто-то спустился со второго этажа и насвистывал какую-то песню.

Варю зелья сам,

Их впарю лохам,

Будет много рублей,

Для счастливой жизни моей.

Судя по голосу и размеру тени, пел толи простуженный ребёнок, толи карлик. Освещая себе путь магическим фонарём, тень свернула за угол. Сделав пару шагов, певец остановился и вернулся назад. Главарь банды достал кинжал, готовясь, вскрыть мальца от уха до уха, но карлик продолжил свой путь.

Банда беззвучно выдохнула и собиралась продолжить исследование здания, прежде чем похитить его жильцов. Но мелкая сволочь, пройдя десяток метров, во всё горло заорала «Степан! На нас напали!!!».

Из комнаты слева послышался крик, сменившийся бульканьем. А через секунду второй уголовник, стороживший старика, вылетел в коридор от мощного потока ветра и с чавканьем врезался в стену. Из комнаты вышел разгневанный дед и взмахнул шпагой стряхивая с неё кровавые капли.

Увидев главаря банды, старик рванул вперёд, но сделав пару шагов замер, превратившись в неподвижную статую. Главарь сжал в руке странный артефакт светящийся синим.

— Схватить остальных и карлика найдите. — Рявкнул он, не сводя взгляда со старика.

Главарь обошел деда вокруг, приблизился к уголовнику, размазанному по стене, и выругался. Подчинённый мёртв, впрочем, как и тот, что остался лежать в комнате деда. В трёх местах у него было проткнуто горло.

— Проклятье. Если бы заказчик не дал артефакт, нас бы всех тут положили. — Выругался главарь и посмотрел в окно.

К особняку спешила охрана из четырёх человек. Блестящие доспехи, острые клинки. Правда всё это барахло им не пригодилось. Пробежав мимо арбалетчиков, они подставили врагу спины, которые тут же были пробиты насквозь арбалетными болтами.

Охранники умерли моментально и только последний успел вскинуть руку и запустить волну огня начисто спалив кусты вместе с тремя арбалетчиками. Нового удара он не успел нанести, так как к нему подбежал уголовник и одним мощным ударом срубил голову.

В особняке визжали женщины, но не долго. Кляп решил проблему. А ещё нашелся один бойкий мужик, который пытался броситься в драку вопя «Не троньте мою дочь!», но удар рукоятью кинжала по затылку, заткнул и его.

— Капитан, коротышки нигде не видно. Продолжаем поиски? Или спалим особняк вместе с ним? — Спросил запыхавшийся бандит.

— Нам заплатили только за похищение. Забираем четверых и уходим.

Шайка запихнула в мешки пленников, после