– Рину сложно находиться здесь и осознавать, что я сделал то, чего он не смог.

– Тогда почему бы ему не вернуться в Пьер-э-Металь и не повторить ваш успех?

– Он человек порядка. Часть системы. Его связывает намного больше обязательств, чем меня. Не всякое бунтарство – созидание. Иногда это влечет за собой лишь разрушения.

Флори замерла и внимательно посмотрела на Ризердайна: что он хотел сказать на самом деле? Ее не покидало ощущение, что в его словах скрыт иной смысл, а весь разговор затеян вовсе не для того, чтобы оправдать чье-то поведение. Он говорил так, будто разгадал ее мотивы и прочел мысли. Сложно было придумать более подходящий момент, чтобы завести речь о реформе. Она уже хотела задать свой главный вопрос, но Ризердайн опередил ее.

– Не думайте, что он это всерьез… Он злится на меня, а срывается на вас.

Ризердайн снова вернулся к тому, с чего начал. Подходящий момент был упущен.

– Будем считать, что я работаю громоотводом, – отшутилась она. Ей не хотелось вымещать обиду на Ризердайне. Что бы он ни говорил, его вины здесь не было.

– А я – та крыша, в которую не бьет молния.

Он примирительно улыбнулся и ушел, оставив кабинет в ее распоряжении.

Она просидела с бумагами допоздна и не помнила, как добралась до кровати и уснула, зато сразу поняла, что ее разбудило. Громкий стук и механический звонок прозвучали по очереди, потом одновременно, а следом к ним добавились бранные крики.

Нырнув в платье, Флори выскочила в коридор – и оказалась последней. С лестницы уже доносились торопливые шаги, из холла – беспокойные голоса.

Илайн, явившаяся среди ночи, была на взводе и выглядела растерянной. Заметив Ризердайна, она кинулась к нему навстречу и выпалила:

– Проблемы в Доме с эвкалиптом.

– Ты послала дежурного? – спросил Ризердайн, спускаясь.

– Да. И Флинн со мной. Боюсь, там что-то серьезное.

– Мы поедем с вами, – вызвался Рин: собранный и представительный, как обычно.

Илайн полоснула его взглядом.

– Это не ознакомительная прогулка.

– Брось, Ила, – второпях обуваясь, сказал Ризердайн. – Лишние руки нам не помешают.

– Вот именно, что «лишние», – пробормотала домтер, но спорить больше не стала.

Снаружи ждал автомобиль, а за рулем – Флинн, парень в пижаме и… шляпе. Видимо, новость застала его врасплох, и он, не успев сменить спальную одежду, попытался компенсировать это строгим головным убором. Не успели двери закрыться, как водитель нажал на педаль, и машина рванула с места. Флори откинуло назад и впечатало в сиденье. Они чудом никуда не врезались и, пролетев петляющие улицы, прибыли на место целыми и невредимыми.

Выбравшись, Флори сразу почуяла запах эвкалипта и мокрой земли, а затем увидела двухэтажное здание под куполом раскидистого дерева. С виду дом казался самым обычным – прямоугольный, с выпирающей вперед крышей, наполовину скрытой листвой. Однако, подойдя ближе и прислушавшись, можно было различить полухрип-полустон и треск досок, что доносились изнутри.

Во дворе суетились люди, где-то плакал ребенок, и в этой тревожной суете было сложно отличить жителей дома от простых зевак. Илайн ринулась сквозь толпу.

– Пропустите! Прочь с дороги!

Своим напором она проложила дорогу остальным. Один за другим они зашагали по живому коридору, ловя на себе взгляды. Нарастающая тревога чувствовалась в воздухе, словно надвигающаяся гроза.

– Безумный дом! Опасный дом! – доносилось из толпы. Вначале осторожным шепотом, потом громче и громче, переходя в истеричные возгласы.

– Внутри кто-то есть? – спросил Ризердайн, перекрикивая гвалт.

К нему подскочила босая женщина в пледе и заговорила сбивчиво, нервозно, глотая слоги. С трудом все же удалось понять, что безлюдь пуст.

Ризердайн кивнул и направился к дому, где уже работали Илайн и Флинн. Вооружившись десятком аптекарских склянок и щедро проливая их содержимое на землю, они обошли периметр.

Рин не спешил присоединяться к ним. Такие методы были ему неизвестны, и без своего портфеля, полного привычных инструментов, он не мог ничего предпринять. От представительного образа домографа остался только костюм, но даже в нем Рин выглядел потерянным и беспомощным.

– Не понимаю, что они делают.

– Используют масло шалфея, чтобы успокоить безлюдя, – объяснила Флори.

Он посмотрел на нее с недоумением.

– Откуда вы знаете?

– Прочитала.

– Делаете успехи!

Она проигнорировала его похвалу, обратив внимание на Флинна, который бросился к машине и вскоре вернулся с парой больших мотков веревки.

– Нужна твоя помощь, – сказал он Рину и, не сбавляя шага, бросил ему бобину.

Флори осталась одна на растерзание толпы, тут же обступившей ее. Гул недовольства, звучащий как рой пчел, прокатился среди зевак. Она хотела успокоить их, но получилось только разозлить.

– Эй, милочка, – крикнула женщина с суровым каменным лицом, – если он навредит моему дому, я вашу контору засужу.

Несколько человек поддержали ее одобрительными возгласами. Другие наперебой стали рассказывать о том, что слышали из окон плач. Флори попыталась объяснить, что это был голос самого безлюдя, чей вой и впрямь напоминал человеческий, и снова столкнулась с непониманием. От нее требовали действий, а не слов: что бы она ни говорила – все звучало для них неубедительно.

Не выдержав, Флори метнулась к дому, уже оплетенному веревками. Она огляделась по сторонам и, не найдя никого из своих, решила, что справится в одиночку. Ей не придется даже переступать порог, достаточно швырнуть пузырек с успокоительным внутрь безлюдя, чтобы он замолчал и больше не пугал людей. Ничего серьезного, что могло бы осложнить ситуацию или навредить.

Как же она ошибалась. Во всем: начиная с отношения делмарцев к безлюдям и заканчивая тем, что ее план достаточно продуман.

Флори беспрепятственно подкралась к двери, толкнула ее и швырнула на пол пузырек. В нос ударил резкий, концентрированный запах – неприятный, слезоточивый, совсем непохожий на тот, что обычно. Она отпрянула, но не успела ступить и шагу. Пол ушел из-под ног, затрясся и накренился. Не удержавшись, Флори упала через порог, едва не напоровшись на осколки, и кубарем вкатилась в холл. Она попыталась подняться на локтях, однако резкие наклоны, вибрации и перемещения опоры не позволили сделать этого. Вокруг стоял оглушительный грохот, с которым рушились вещи. Ползком она все же добралась до двери и обнаружила ее наглухо запертой.

Успокаивающая микстура дала обратный эффект. Раз хваленые методы домтер не сработали, стоило обратиться к старому, проверенному способу. У Флори не было с собой сандаловых благовоний, зато наверняка в доме хранились спички. Подгадав момент между накатывающими приступами безлюдя, она бросилась в ту сторону, где предполагала обнаружить кухню. Но длинный коридор привел ее