Прохожу к входной двери и взглядом цепляюсь за стоящий на полке прихожей парфюм. Мой любимый аромат. Распыляю флакон на шею и руки, затем массажными движениями втираю остатки духов в кожу.

Выглядываю в глазок и вижу лицо Щербакова. Дыхание отчего-то перехватывает. Нужно же, смелее. Он не кусается. Не тронет. Прикусив губу от непонятного ощущения в районе солнечного сплетения, я прислоняюсь лбом к двери, а затем нараспашку открываю дверь.

– Все-таки готовилась, – вместо приветствия говорит вошедший мужчина, сканируя меня с ног до головы, – Марина.

То, как он произносит мое имя, заставляет каждый раз меня трепетать от восторга.

– Не придумывай. Просто не успела еще с универа переодеться.

Руслан закрывает ногой дверь, не сводя с меня насмешливого взгляда, и разувается. Затем снимает зимнее черное пальто под стать его внешности и его типажу. Шикарный мужчина, от которого у меня каждый раз при виде его трясутся поджилки. На нем сегодня черные зауженные брюки и кипельно-белый свитер.

– Пиздеть ты любишь, как мы выяснили. Духами тоже разбрызгалась не для меня? – вдыхает воздух пропитанный парфюмом.

Я закатываю глаза, раздумывая над ответом. Он не приходит. Да и что греха таить, я и вправду старалась ради него.

– Когда все это закончится? Кабана накажут? – перехожу на тему, ради которой и позвала Щербакова.

– Для начала, его нужно поймать, – мужчина проходит в близком от меня расстоянии, коснувшись плечом моего. В нос ударяет древесный аромат его одеколона.

– Ты ищешь его? – интересуюсь я и плетусь за Русланом на кухню.

Отвечать, по-видимому, не собирается. Ставит пакет на стол, достает оттуда бутылку вина и роллы.

– О чем вы сегодня говорили со следователем? – складывает руки на груди и, облокотившись поясницей на столешницу, смотрит на меня с хитрым прищуром. – Рекомендую, не врать.

Мне становится неловко от его взгляда, поэтому я переключаюсь на окно и начинаю рассказывать в подробностях то, что узнала у следователя и бывшего парня.

– Ты ведь знал, что в тот день идёшь на заказ вместе со своими дружками? – иронично хмыкаю я. – В дополнение к наркотикам, ты занимаешься еще и продажей оружия. У меня голова кругом от… тебя, – признаюсь я честно и снова перевожу взгляд на мужчину.

– Тебе не должно касаться это дерьмо. Ты просто оказалось не в то время, не в том месте. Да еще эта хуйня с телефонами! Блять, нахрена тебе нужно было поднимать трубку с чужого телефона?  Кабан узнал тебя по голосу и решил, что ты замешана в том деле, как и Степанов.

– Я случайно взяла трубку, думая, что это мой телефон. Я вообще не понимаю, как все закрутилось, и я… стою в туалете, а Кабан …, – словарный запас иссяк.

Кусаю губы от горечи, досады. Хочется выпить.

– Откроешь вино? – прошу я Руслана, подхожу к подоконнику и наблюдаю за тем, как напрягаются его мышцы на свитере, когда он поднимает руки и достает два бокала с верхней полки. Затем штопором вытаскивает пробку, разливает белое вино и протягивает один бокал мне.

– Любишь белое? – интересуюсь я и получаю кивок головы. – Мне тоже оно нравится.

Я делаю глоток, пробуя на вкус вино: приятное, немного терпкое, в меру полусладкое.  Руслан тоже пробует, только в отличие от меня осушает бокал полностью.

Допиваем вино, даже не притрагиваясь к роллам. Тишина сейчас не напрягает, а расслабляет. Сколько по времени мы пьем в такой обстановке? Минут пятнадцать?

– Получается, Никита тоже замешан? Он работал с вами? – признанием Руслана, если признаться честно, я была сильно обескуражена. – Поэтому его убили?

– Эта та тема, которую я не буду обсуждать с тобой. Ты один раз уже оказалась втянута в то дело. Хочешь еще попробовать? Понравилось так?

– Но мне нужно узнать, кто был заказчиком. Мне нужно оправдать себя, – умоляю я. – Помоги мне разобраться.

– У тебя проблемы со слухом, принцесса?

– Если заказчиком был Кабан, то все проще, – будто не слыша его сухой вопрос, продолжаю  я рассуждать вслух. – Он отморозок, ты должен его сдать. Он же ходит где-то по городу, мало ли кому он может еще причинять вред.

– Заказчик не Кабан. Он просто выполнил заказ, – говорит тихо, но уверенно. – А теперь, подумай, как мне поступить, раз ты все знаешь, Марина?

Я смотрю на него во все глаза, не в силах поверить, что он хочет от меня избавиться. Я-то навыдумывала себе. Считала, что хотя бы его от меня не воротит. А на деле получается, что он специально уделял мне знаки внимания и вешал лапшу на уши про интерес. Или это тоже очередная его игра? Я совсем запуталась. Ставлю бокал с вином на подоконник подальше от себя и начинаю теребить кончики волос, скрывая чувство нервозности.

– Ты не сделаешь мне ничего плохого, – прошептала, заставляя поверить его и себя в сказанное. – Иначе давно бы меня не было в живых.

Руслан оставляет допитый бокал в стороне, подходит ко мне, нависнув горой, и ставит руки по бокам от меня.

Я оказываюсь в ловушке. Приятной такой ловушке. Сердце стучит как сумасшедшее, и этот стук отзывается в голове. Это так странно – чувствовать его рядом. Вокруг нас абсолютная тишина, и мне хочется порвать ее, но я по-прежнему смотрю в глаза Руслану, а затем перевожу взгляд на его чувственные губы.

Не хотелось думать о том, что достаточно лишь протянуть руку и дотронуться до губ. Желание было настолько неправильным и сильным, что у меня перехватило дыхание. Душу бы отдала на растерзание, лишь бы ощутить его поцелуй на своих губах.

То, о чем я думаю, становится для меня открытием. Я хотела поцеловать Руслана! Поцеловать. Может быть, на меня так действует приближение весны?! Боже, и о чем я только думаю в такой ситуации?

– Скажи же что-нибудь, – попросила я, еле разлепив губы. – Я же нравлюсь тебе. Ты не причинишь мне вред.

Руслан приблизился еще на несколько миллиметров, а затем сделал то, чего я совершенно не ожидала от такого властного мужчины. Он прислонился лбом к моему и закрыл глаза, явно размышляя о чем-то:

– В этом есть смысл.

– Больше ничего не скажешь?

– Сама видела, чем я занимаюсь. Тебе это не нужно. Забудь ту историю, особенно с заказчиком. Тебя никто не тронет. Это я могу гарантировать, но… – он стоит, застыв в такой позе, затем отходит от меня и пробирает холодным взглядом, – чем дальше ты роешь, тем сложнее мне будет тебе помочь. А я не вечный, принцесса.