Катя очень переживала за меня, писала, что боится выходить на улицу, а еще ее напугали, что меня посадят. Она не знает, как жить, и просит совета.

Медсестра пошла навстречу и выдала мне лист бумаги. Так как конвертов не было, писать пришлось осторожно. Просил ждать меня и надеяться на справедливость суда, беречь себя и дочь.

Деньги у жены есть, у нас еще много оставалось к этому дню, тратить-то особо не на что было, оделись и обулись, а больше-то и нет ничего, куда их можно спустить. Да и работает жена, на двоих с дочерью им точно хватит.

Следствие прошло удивительно быстро. Уже через два месяца я предстал пред светлы очи судьи. Увидев, что судить будет женщина, обрадовался, буду давить на жалость. Должно же у нее быть понимание того, что могли сделать бандиты с женщиной и девочкой.

В следственном изоляторе я пробыл недолго, месяц. До этого в больничке тюремной «отдыхал». Удивило отношение, никакой предубежденности, напротив, участливость, даже забота. Чего не скажешь об изоляторе. Не знаю, как работает «тюремное радио», но встретили меня грустно. Я ж вроде как убил таких же бандитов, какие тут сидели, а это не совсем престижно, если можно так сказать. Но потом все изменилось. Как объяснили знающие люди, кто-то закинул правильную информацию, и те, кто в первый день пытался наехать, замолкли. Об общаке не было ни слова, напирали-то они на то, что я убил воров. Но объяснили люди, что захват женщин — беспредел, и ответил я вполне как мужик. Так что до суда больше вопросов не было.

На суде я все сказал честно и прямо, уже смирился с тем, что могли посадить, но как раз моя открытость и привела к освобождению. Дело не прекратили в зале суда, а отпустили меня только после того, как впаяли два года условно. Прокурор даже сказал после заседания, что согласно статье, он не мог запросить меньше, а судья поставила в деле точку, освободив меня. Да, в ответном слове сказал, что к следствию у меня вопросов нет, хоть и получил срок, но доволен, что все закончилось. Вышел я, лысый, в рванье и с единственным желанием — скорее помыться. Кате сообщили, она и на суде была, поэтому сразу отправились домой. Дома на шею бросилась дочь, я очень соскучился по ней, но пришлось немного подождать в выражении радости, так как нужно было вымыться, а точнее отмыться.

Комнату в съемной квартире я не оценил. Это был барак, хоть и мало в нем жильцов оставалось, расселяли потихоньку, но меня как-то передернуло от ощущения похожести на тюрьму. Тут в нашем районе таких еще много, в большинстве своем пустых, зимой в них холодно, продувает насквозь.

— Ты опять дворником пойдешь? — спросила Катя вечером за ужином.

— Не, надоело. Надо завязывать с этим делом и двигаться вперед.

— Я немного написала, посмотришь? — Мы писали вместе, она напишет часть, дает мне, я читаю и вписываю свое, добавляю и расширяю, так мы и там, в будущем, делали.

— Конечно, только для начала я завтра же найду нам квартиру или дом. Тебе где лучше?

— Частные дома сейчас не такие, как в будущем, давай лучше квартиру, хоть туалет есть и вода горячая. — Прекрасно понимаю жену, меня и самого это напрягало. Одно дело жить в своем доме, там бы все построил, как надо, а в съемном? Поэтому да, снимаем квартиру, а в будущем будем посмотреть.

На дворе стоял апрель, я сходил на днях в магазин и пообщался с заведующей. Она сняла с меня обязательство отработать полгода, вспоминая то, что нам пришлось пережить. Остались, так сказать, друзьями. Мы с Катей и дочкой стали больше гулять, погода радовала, все же весна — это начало жизни, все расцветает, пахнет, птички поют. Я, как всегда это было весной, резко захотел на рыбалку. Съездил в город, узнал почем сейчас лодки, моторы, как арендовать место на причале, в эти времена у нас в городе был шикарный причал для частных лодок, штук двести тут стояло, если не больше. Сторож на причале обошел со мной свои владения и показал, что сейчас продается, и рассказал, кто хозяева. Присмотрел одну лодку, понравилась тем, что была свежей совсем и имела стеклопластиковую крышу и полноценное управление с рулем. Можно даже в дождь ловить рыбу и наслаждаться. Немного пугали современные моторы, уж больно ненадежные они сейчас. Но тут, на понравившейся лодке стоял такой же, как и сама лодка, новый, «Нептун-20». Переберу я его, будет бегать, эти движки как раз были вполне рабочие. Сторож дал мне адрес владельца, и я поехал к нему домой.

Так как дело было ближе к вечеру, застал дома, и мы переговорили. Цена мне показалась немного завышенной, я сделал вид, что размышляю. Владелец же, пожилой мужчина, инженер с моторостроительного завода, понял мою реакцию и предложил новый вариант. По нему я добавляю еще пятьсот рублей, и он передает мне в собственность гараж. Уточнив, где он находится, и услышав ответ, сразу согласился. Гараж был почти у Волги и близко к нашему дому, удобно. Плюс мужчина отдавал мне все свои снасти, а было их… Целый гараж. Накопил за долгую жизнь. Хороший мужик, кстати, мы с ним о многом поговорили, и он обещал обязательно встретиться со мной, так как у меня возникла хорошая идея. Василий Петрович был инженером на моторном, а это не слесарь Вася. Я намеревался протолкнуть через него некоторые новинки, которые сначала надо сделать. А где их сделать, как не на полноценном заводе, на котором можно сделать все? Правильно, поэтому я сразу и закинул удочку на будущее.

Для написания книги пришлось купить машинку, у Кати хорошо получалось стучать на ней, а в начале мая я дописал книгу, которую начала жена. Печатать приходилось через копирку, в трех экземплярах, когда Катерина закончит набирать, поеду по издательствам. Тема постапокалипсиса здесь еще не развита, есть что-то в зарубежной печати, но тут мы всех заткнем за пояс. Тем более это будет длинный цикл, мы охватим весь мир, прогнозируя развитие постъядерной катастрофы. Да, смешно, но даже бумагу для книги, а требовалось ее много, пришлось доставать через заведующую, но ничего, помогла, получив презент.

Пока супруга занималась книгой, я с помощью бывшего владельца лодки, все же он инженер с большого завода,