Шрифт:
Закладка:
7-2
* * *
Ужин прошел неплохо. Парни не собиралась над нами измываться, а если кто-то и считал, что мы не заслужили место за их столом, то держал эту мысль при себе. Как-никак нам еще вместе тренироваться. Фейну изучали молча, прикидывая, чего ждать от огненной ведьмы, зато меня забросали вопросами.
Кто я такая? Как открыла свой дар? Особенно всех волновало, какие иллюзии я умею создавать. И как смогла дурачить магов Ревинтора целый год.
— Отвалите от Истры. Пусть поест спокойно, — неожиданно пробасил Дорс.
— А ты уже ее другом заделался? — неожиданно взвился Олаф. — Если у нас появился иллюзионист, то у всех должны быть равные права.
Ик…
— У вас появился? — насмешливо переспросила Фейна, послав мне ироничный взгляд.
Рыжая видела, что меня задели слова Олафа, и нарочно решила поддержать разговор, хотя до сих пор отмалчивалась.
— Лорд Лин решил разнообразить наши тренировки, поэтому и добавил к нам вас с Истрой. Так вот я считаю, что у всех новичков должен быть равный доступ к иллюзиям Истры.
— Продолжишь в том же духе — получишь эксклюзивный, — мрачно бросила и я поднялась со стула.
— Не понял. Это ты мне сейчас угрожаешь? — Олаф зыркнул на меня исподлобья.
— Думаю, Истра хотела сказать, что ты поспешил записать нас в тренировочные манекены, — медленно отчеканила Фейна.
— Магистр Лиар назначил нас главными отвлекающими факторами, — вспомнила я и пояснила: — Будем злить, раздражать и всячески мешать вашему учебному процессу. И все это с благословения лорда Лина. Правда, здорово?
За столом серых заек наступила гробовая тишина. Парни мучительно переваривали услышанное и явно пытались понять, кто же мы такие. Напарницы, союзницы, конкурентки или злостные нарушительницы учебного процесса. Что ж… Пусть гадают. Я и сама пока не определилась.
* * *
Книга, выданная магистром Сларусом, оказалась не просто пособием по иллюзиям. Этот учебник пестрел заметками прежнего владельца. Если в теоретической части их было не так много, то в разделе, посвященному практическому освоению иллюзий, все поля были исписаны аккуратными рунами. Их легкий металлический отблеск указывал, что заметки писались зачарованными чернилами. Возможно, раньше их текст был скрыт от посторонних глаз, зато сейчас краткие, но ёмкие замечания помогали мне пробираться сквозь руны всеобщего языка, на котором в Элькрасе говорили и светлые, и темные. Когда же мои глаза начали слипаться, я по студенческой привычке сунула книгу под подушку. Авось знания сами в голову забредут да там и зацепятся.
Вместе с новыми знаниями ко мне прилип и сон.
В этот раз я увидела светловолосого остроухого юношу. Такого тощего и болезненного с виду, что, казалось, только ветер дунет — и его унесет. Но мальчишка не боялся ветра, он бесстрашно сидел на подоконнике высокой башни и запускал в небо белоснежных птиц. Они появлялись между его ладоней и с протяжным криком устремлялись в безоблачную высь. Внезапно я обнаружила и себя сидящей на подоконнике. Последняя птица возникла уже в моих руках, я растерянно погладила ее кончиками пальцев, но вместо перьев ощутила знакомое сопротивление воздуха.
Да это же иллюзия. Но такая качественная.
Я бы и дальше любовалась птицей, но громкий стук в дверь заставил меня отпустить ее в небо. Развернувшись, спрыгнула с подоконника в комнату с круглыми стенами. С удовольствием рассмотрела бы ее получше, но ноги несли меня к высокой узкой двери, расписанной от пола до арочного свода аккуратными серебристыми рунами. Когда же тонкие изящные пальцы коснулись одного из символов, я поняла, что нахожусь в теле того самого эльфийского мальчика, которого успела лишь мельком увидеть со стороны.
Дверь распахнулась, и я услышала грозное:
— Эраэлин, ты снова взялся за старое!
Болезненный тычок в грудь отбросил меня-эльфа вглубь в комнаты. Не удержавшись на ногах, я шлепнулась бы на пол, но позади возникло твердое, как камень, кресло.
“Вот так иллюзия…” — успела подумать я и услышала голос остроухого.
— Светлого дня. Чем я могу быть полезен владыке Светлых земель?
Светлый владыка был рослым, крепким мужчиной. Мой взгляд безразлично скользнул по зеленой, подметающей пол мантии, по изумрудному кулону, в глубине которого дрожала, словно живая, золотистая искра, и остановился на надменном лице эльфа.
— Сердце леса снова пропахло твоей дрянной магией иллюзий, а морок запутал головы моих лучших стражей.
— Наверное, потому что они не лучшие, — эльфийский юноша позволил себе усмехнуться.
В следующий миг его нутро скрутило от боли, а я снова стала сторонним наблюдателем.
— Ты забываешься, Эраэлин. Забываешь, кто ты и почему до сих пор жив. Чувствуешь? Я могу выжечь твою темную суть светом, а потом полюбоваться на то, что от тебя останется.
— Дядя, вы так милосердны.
Спокойный тон эльфа и его расслабленный вид, плохо сочетались с ощущениями, что я сама испытала. Юноше было больно, однако он мастерски скрывал свои страдания. Скрывал под иллюзией!
Иллюзии не защищают, а только маскируют. Но это же так неправильно и обидно.
Яркая мысль пробралась в сон и нарушила его плавность. Теперь я четко осознавала, что сплю, а изображение сидящего в кресле эльфийского юноши поблекло и посерело. Я всматривалась в его лицо, пытаясь запомнить черты лица. Как же его зовут?
Эраэлин.
"Не хочу просыпаться. Не сейчас!" — успела
