Шрифт:
Закладка:
– Не стоит внимания. Дети стену разрисовали, так эта придурошная решила их отловить и арестовать.
– Будете?
– Что?
– Арестовывать.
– Кого? Детей? Нет, конечно. У нас и без того забот полна горница огурцов.
– О’кей. Разберемся. Я сейчас, – сказал он Федору, поднял папку и поспешил за девушкой.
Роберт знал, что за день-два дело с маньяком не раскрыть, а проводить длинные скучные вечера в одиночестве он не собирался. А тут все совпало, и симпатичная девушка, интересующаяся расследованиями, к тому же журналистка, и настроение подарить немного столичного счастья провинциальной даме.
– Девушка, стойте! Подождите.
– Что? – Она обернулась.
– Ваша папка…
– Оставь себе. – Она вышла на крыльцо, хлопнув дверью.
Роберт пошел следом.
– Я и не собирался вам ее возвращать.
– Что тогда?
– Хотел отметить – хорошая работа. И полный список подозреваемых, и снимки, и…
– Ты кто? Чего пристал?
– Кхм. Роберт. – Он наклонился, поставил кружку на бетонную клумбу и протянул руку для знакомства. – Подполковник юстиции Коробов, прибыл из Москвы для содействия в расследовании.
– Что за расследование?
– Особо важное дело.
– Рамуте, – ответила девушка, подозрительно разглядывая своего нового знакомого.
– Ого, какое необычное и красивое имя. Татарское?
– Нет, литовское.
– О’кей.
– Почему ты так… А где твоя? Эм…
– Форма? Мне, в рамках предполагаемой оперативной деятельности, можно ходить в гражданском. Чтобы не привлекать лишнего внимания.
– А удостоверение?
– Ого. Да ты крайне недоверчивая девушка, я смотрю.
– Дело не в доверии. И вообще мне все равно. Не хочешь, не показывай.
– Вот, – он достал из кармана удостоверение и показал его.
Рамуте внимательно прочла, кивнула и достала сигарету. Роберт тут же спрятал удостоверение, убрал папку под мышку и вытащил стики.
– Нет-нет, – запротестовала Рамуте. – Это кури где-нибудь в другом месте. Подальше от меня.
– А что так? В цивилизованном западном мире все давно отказались от обычных сигарет.
– Не обижайся, Роберт, но эта хрень воняет мочой. Так что давай без меня. Ладно? Не обижайся, не выношу этот запах.
Такой прямолинейности он не ожидал, чуть не покраснел, убрал стики и рассмеялся.
– О’кей.
– А что за такое особо важное дело?
– Эм. Скажем, в двух словах не объяснить.
– Объясни в трех.
– О’кей. Тогда как насчет пообедать вместе? Я проголодался, но не знаю, где тут у вас вкусно накормят. Проведешь экскурсию?
– Ладно. Только еще утро, в такую рань у нас всего две кафешки работают. Остальные с одиннадцати начинают. Так что пообедать проблема.
– Тогда, может, по кофейку? – Роберт кивнул на кружку.
– Можно. За углом есть «Арлекино». Кажется, с девяти работает.
Роберт кивнул, потянулся за своей кружкой, обнаружил, что бетонная штука, на которую он поставил кофе и которую принял за клумбу, была заплеванной урной. Отдернул руку и брезгливо скривился.
– Да уж. В цивилизованном мире в любое время можно поесть. И урны, кстати, оформлены, как урны.
Рами курила, слушала речь со столичным акцентом аккуратно причесанного павлина, распушившего перед ней хвост, а сама думала, что это интересная идея, подготовить репортаж о настоящем серьезном расследовании, об особо важном, секретном расследовании, ради которого прислали из Москвы подкрепление, аж целого следователя подполковника. Это будет точно интереснее, чем общаться с наркохудожниками.
– Идем?
– О’кей.
Осталось убедить щеголя разрешить ей поучаствовать в расследовании.
Из динамиков надрывался какой-то хриплый итальянец. В тесном кафе одинокая черноволосая официантка раскладывала салфетки на столах. Она обходила расставленные по периметру стулья и не замечала ранних посетителей. Редко кто заходил к ним позавтракать, жители предпочитали на завтраках в кафе сэкономить, приезжих почти не было. Цены в кафе необоснованно высокие, качество обслуживания низкое, к тому же повар здешний не отличался виртуозностью, готовил только простые блюда, да и выбор тех блюд оставлял желать лучшего.
– Давай сюда, – предложила Рамуте и села за столик у окна.
Роберт сел рядом. Перед ними на клетчатой скатерти стояла подставка с обеденным меню, действующим с одиннадцати утра до двенадцати тридцати. Рядом пластмассовая держалка для солонки с перечницей с логотипом предыдущего разорившегося заведения, что располагалось в этом помещении раньше, и одна зубочистка.
– Простите, можно? – Рамуте подозвала официантку.
Черноволосая вздохнула, кивнула, взяла меню и не спеша направилась к парочке посетителей.
– Кофе, чай, не скучай, – начала она с кислым лицом. – Ешь еду, дуду, дуду, – официантка закончила обязательную фразу, двигая руками словно стюардесса, демонстрирующая дополнительные средства безопасности для пассажиров. – Доброе утро.
– Доброе утро! – Роберт весело поприветствовал девушку. – Чем нас сегодня накормят?
– Читайте. – Черноволосая развернула перед гостем залитое чем-то липким потертое меню с выгравированным на обложке логотипом – все тем же, не совпадающим с названием кафе. – Там все написано.
– А может, все-таки, – столичный следователь не терял надежды услышать перечень блюд из уст официантки, – вы нам посоветуете что-нибудь?
Черноволосая явно собиралась посоветовать ему уходить, но сдержалась и без особого энтузиазма предложила попробовать омлет с сосиской.
– О’кей, – произнес, а практически пропел Роберт. – А еще варианты будут?
– Выберите яичницу с зеленью.
– С зеленью, – медленно повторил он за официанткой. – Нужно подумать.
Роберт достал и положил на стол смартфон последней модели, отодвинул в сторону папку с граффитчиками Рамуте и погрузился в изучение меню.
– А мне кофе, пожалуйста, – сказала Рамуте. – И пепельницу, будьте добры.
– У нас не курят.
– Давно такие правила? Раньше можно было.
– Сейчас нельзя. Позовите, когда закончите выбирать, – сказала черноволосая и вернулась к раскладыванию салфеток.
– Рамуте, помогай. – Роберт перевернул меню.
«Отлично, – подумала Рамуте. – Осталось, чтобы он повторил эту фразу, когда преступит к расследованию».
