Шрифт:
Закладка:
В течение недели группа графологов анализировала почерк, которым были выведены имя Киры на кассете и цифра 1 на конверте, и по результатам химического анализа чернил было сделано заключение, что они были написаны от руки с помощью маркера «Шарпи» – самой продаваемой марки в стране. Судя по нажатию и по изгибу в букве «А» и цифре «1», обе надписи были сделаны одним и тем же человеком. Когда через три дня пришел отчет о следах на кассете, агент Миллер потерял надежду. Других отпечатков, кроме отпечатков Грейс, обнаружено не было. Отчет об отпечатках на конверте ожидался поздним утром, но агент лично посетил семью Темплтон, чтобы обсудить малый прогресс в расследовании.
Аарон и Грейс с нетерпением ждали его визита. Он вышел из машины с серьезным лицом и огляделся вокруг, отмечая, что все вокруг дышит счастьем. Двое детей зигзагами катались на велосипеде вокруг конусов на тротуаре. Пожилая женщина подстригала гортензии в саду, мужчина средних лет заканчивал расставлять перед забором солдатиков-щелкунчиков в натуральную величину. Все здесь было наполнено духом Рождества, и Миллер тяжело сглотнул, прежде чем подойти к единственному дому, который словно утонул в печали.
– Вам удалось что-то обнаружить? – спросил Аарон, едва заметив его.
– Еще рано делать выводы. Пока мы делаем шажок за шажком, пытаясь выжать все из этих пятидесяти девяти секунд.
– Какие-нибудь следы? Должно же быть хоть что-то.
– Не на кассете. Мы ждем результатов экспертизы конверта, но все это выглядит не слишком многообещающе, мистер и миссис Темплтон. Раз этот парень позаботился о том, чтобы не оставлять следов на кассете, едва ли он был неосмотрителен с конвертом.
– А что насчет самой видеозаписи? Ничего, что помогло бы определить ее местонахождение? Это наша дочь… и мы должны ее найти, – заметила Грейс.
– Качество изображения настолько плохое, что невозможно определить вид за окном, поэтому выяснить, где она и с кем, трудно. Мы думаем, это частный дом, зеленый оттенок за белой занавеской может быть садом, но… это ничего не дает. Даже угол падения солнечных лучей в комнате не поможет нам, поскольку мы не знаем, в какое время суток велась съемка, а это необходимо, чтобы понять направление и, возможно, приблизительную широту. Здесь мало зацепок. Пока рано говорить вам это, но если мы больше ничего не найдем, видео будет служить лишь свидетельством, что с вашей дочерью все в порядке, даже если вы не знаете, где она. Считайте это… доказательством жизни.
– Что это значит?
– При похищениях доказательство жизни используется для подтверждения того, что похищенный здоров, и для выплаты выкупа. Здесь нечто похожее, пускай даже… Пускай даже они об этом не просят.
– Значит, надо сделать так, чтобы попросили, – с мрачным видом отчеканил Аарон.
– Вы снова хотите обратиться в СМИ?
– Почему бы и нет?
– Они будут мешать нашей работе и… Я не хочу, чтобы случилось то же, что и пять лет назад.
– Если это поможет найти мою дочь, я это сделаю. Даже не сомневайтесь.
– Погиб человек, мистер Темплтон. Это не должно повториться.
– Это не моя вина, агент Миллер. Помните об этом. Не я разжег то пламя.
Глава 20
Никогда не знаешь, куда приведет дорога, которую ты выбираешь в ночи.
Мирен Триггс
1998
Мне всегда было интересно, что происходит в душе человека, когда кто-то исчезает, будто его никогда и не было. В течение многих лет я размышляла над концепцией поиска. Возможно, именно поэтому я решила изучать журналистику, именно поэтому мне понравился этот мир. В конце концов, журналистика – это и есть поиск. Поиск того, что скрывают сильные мира сего, что скрывают политики, что скрывает любой, кому не выгодна правда. Поиск в темноте историй, которые можно рассказать, загадок, персонажей, затерявшихся в сознании. Все это о том, как искать – и как найти.
В детстве я читала рассказы о Шерлоке Холмсе, но меня интересовал не преступник, а то, что случилось на самом деле. Большую часть времени я наслаждалась, пытаясь предугадать, что произойдет, но история всегда удивляла меня, и я никогда не находила правильный ответ сама. Возможно, дело Киры захватило меня с самого начала именно потому, что какая-то часть меня знала: я не смогу ее отыскать.
Я обрадовалась, увидев на экране фотографию арестованного. Я провела всего одну ночь, погрузившись в ее историю, но почему-то она вызвала у меня сильные эмоции. Может быть, это было из-за ее взгляда, потому что в глазах Киры я прочла свой собственный страх, удивление и недоумение при виде зла в мире.
Первую полосу газеты «Пресс» в тот день украсило лицо задержанного под заголовком: «Он забрал и Киру Темплтон?» Репортаж, помещенный на четвертую страницу, после редакционной статьи, занимал целые две полосы. В нем рассказывалось, как накануне вечером мужчина с первый полосы, некий Дж. Ф., был арестован за попытку похищения семилетней девочки в районе Геральд-сквер. По словам свидетелей, мужчина схватил девочку за руку и повел ее на север по Бродвею в направлении Таймс-сквер, пока она не начала кричать, поняв, что родителей поблизости нет, а человек, обещавший отвести ее к ним, ей совершенно незнаком.
Крики девочки привлекли внимание прохожих. Объяснения мужчины никого не убедили: он утверждал, будто обнаружил девочку одну в толпе, без родителей, и решил отвести ее в ближайший полицейский участок на углу Таймс-сквер. Накал вокруг исчезновения Киры и тот факт, что это случилось в том же районе, сработали как сигнал тревоги, когда раздались крики девочки, и, по данным газеты, та уже была в безопасности с родителями.
Они также сделали заявление в статье, поблагодарив всех, кто помог задержать мужчину, и призвали других родителей помнить о сексуальных преступниках. Полиция тут же связала это происшествие с Кирой. Автор статьи выразил мысль, что инцидент не случайно произошел
