Младший флагман Крейсерской Эскадры

контр-адмирал граф фон Лангсдорф

Берлин

— Что касается, несомненно, заслуженных вами, граф, наград…

Лангсдорф молчал, внимательно глядя на поднявшегося с кресла кайзера — Вильгельм повелительным жестом запретил старому гросс-адмиралу и ему вставать, ибо этикет не позволяет сидеть подданным при стоящем монархе. Но в такой вот приватной обстановке можно было поступится строгими правилами — все же все они военные и должны повиноваться отданному главнокомандующим приказу, пусть и молчаливому.

— Награждение экипажа «Адмирала графа Шпее» полностью подтверждаем — моряки заслужили свои Железные кресты! Пусть сражение и произошло в ином для нас будущем, однако та наша громкая победа над Королевским флотом при Ла-Плате и Фолклендах самым должным образом отмечена будет. Правда, в совокупности с другими славными вашими деяниями в боях при тех же островах и в океане. Но, вы сами прекрасно понимаете, объявлять о прошлых ваших заслугах не будем! Такое совершенно не в наших интересах, к тому же абсолютно невероятно. А потому все будет сохранено в строжайшей тайне, как того требует от ваших моряков данная ими клятва!

Кайзер сделал театральную паузу — объяснений Лангсдорфу не требовалось. Гросс-адмирал самолично принял присягу на верность императору и рейху от экипажей «Фатерланда» и «Альтмарка» — лишь дюжина офицеров с поседевшими висками и два десятка заслуженных боцманматов, давно разменявших пятый десяток, не говорили ее торжественные слова, стояли молча рядом с ним, ибо уже раз приносили ее в той своей жизни.

— Я награждаю вас, господин контр-адмирал, вновь учрежденным Рыцарским Железным крестом! Вернее, подтверждаю, что эту высокую награду вы заслужили! На ней как видите, еще дубовые листья!

Лангсдорф сглотнул ком в горле и проворно поднялся с кресла, встав перед кайзером — под жестким властным взглядом водянистых глаз монарха он снова почувствовал себя кадетом на первом высочайшем смотре. Вильгельм подошел к столу и открыл резную шкатулку — правой рукою он извлек орден, и адмирал обомлел, разглядев награду.

Черный крест с белой окантовкой, чуть больше привычного Железного креста, на принятой в Третьем рейхе ленточке — с красной продольной полосой. На нем еще дубовые листья, сделанные в точности, как на рисунке. Ганс передал его утром адъютанту кайзера. Вместе с кустарно изготовленном еще в прошлом

времени орденском знаке. Единственное, что его отличало от изначального образца — отсутствие свастики в центре креста, замененной на императорскую монограмму в виде буквы W. Да на луче были выбиты цифры прошедшего года — 1914.

«А ведь решение о введении Рыцарского креста было принято заблаговременно еще в декабре. Это из того послания, что привез кайзеру молодой Шпее. А вот о дубовых листьях, мечах и бриллиантах, как дополнительных наградах я рассказал только одному Тирпицу — никто в моем экипаже знать о том просто не может. Решение их ввести Гитлер принял в 1940 году, после моего самоубийства — но знаю это благодаря второй памяти, полученной от профессора Ландау. Интересно дела закручиваются!»

Лангсдорф молчал, пока подошедший к нему из-за спины старый гросс-адмирал, сразу пришедший на помощь императору, завязывал на его шее кончики ленты.

— Полученные от меня ранее Железные кресты также ваша заслуженная награда — повторное награждение здесь совершенно недопустимо, вы их и так заслужили, как и ваши офицеры. А посему дополнительно к Рыцарскому Железному кресту с дубовыми листьями, что даны за «абордаж» в бухте Ломас, награждаю вас, господин контр-адмирал граф фон Лангсдорф, за громкую победу над британским флотом при Фолклендах, как германский император и прусский король орденом «Пур ле Мерите»!

Из шкатулки появился крест с золотыми орлами между лучами — заветная для каждого офицера германской армии высшая военная награда, которая давалась только за отличие в сражении.

У Лангсдорфа бешено заколотилось сердце — получить «голубого Макса», минуя предварительное награждение крестами прусского Дома Гогенцоллернов — немыслимое, невероятное отличие. Кайзер при помощи Тирпица снова закинул ленту ордена на шею и сам поправил его ладонью, расположив чуть ниже рыцарского креста. Адмирал мгновенно оценил этот символический жест — введенный Рыцарский крест стал общеимперской наградой, более важной по статуту, чем высший прусский военный орден. Мысль тут же была подкреплена негромко сказанными словами, что в тиши кабинета прозвучали особенно весомо.

— Надеюсь, что в самом скором времени на вашем голубом кресте будут три золотых дубовых листа!

Лангсдорф моментально напрягся — повторное награждение «Максом» отмечалось именно так. Намек кайзера означал только одно — «Фатерланду» предстоял выход в море. Что же, он давно мечтал принять деятельное участие в повторном бою при Доггер-банке. Ведь теперь там не будет напрасной гибели злосчастного «Блюхера», который сейчас, изрыгая черный дым из своих двух труб, шел на Фолкленды, на долгожданную встречу с эскадрой адмирала рейхсграфа фон Шпее.

— Теперь нам следует поговорить об одном немаловажном моменте, — кайзер сам подвел Лангсдорфа к ближнему креслу, легким надавливанием на плечо усадил свежеиспеченного кавалера с двумя крестами на шее. И вернулся к столу.

— Молодой граф Лангсдорф погиб в море, а вы, адмирал, на его роль совершенно не подходите, хотя им самим и являетесь. Я выразил вашим родителям личное соболезнование, как и родственникам других неожиданно погибших кадетов, которые служат у вас на «Фатерланде». Поэтому ваше появление в прежнем облике совершенно недопустимо. Прошу правильно меня понять, мой дорогой граф.

— Ваше императорское величество, я, как все мои офицеры, полностью полагаюсь на ваше решение, — Лангсдорф наклонил голову, ожидая услышать волю монарха, тягостную для него.

— Никто из ваших офицеров не будет лишен дворянства, более того, все получат достойные для юнкера поместья. Вам я дарую графство Регенсбах — оно в моем Доме, вымороченное давно. Тем более, по крови и роду связано с Лангсдорфами, потому вы можете пользоваться двойным его названием. Так что, ваше сиятельство, после возвращения из запланированного похода, можете вступить во владение. Все необходимые грамоты вам вскоре передадут. Офицеры и моряки вашего отряда получат новые документы, как только они будут подготовлены. К вернувшимся в рейх подданным не станут задавать ненужные вопросы — соответствующий указ я подписал — и они могут начать жизнь с чистого листа. Что касается прежних времен — гросс-адмирал устроит так, что дальнейшая служба будет проходить с учетом всех полученных ими ранее отличий и заслуг. Они могут свободно выбрать любые земли империи для поселения, им после окончания войны будет оказана вся надлежащая помощь. А