Истэчи ощутил, как горячая кровь заливает его лицо, красная — как брусника.

— Да стойте вы! — заорал Айнур. — Сколько есть книг — везде записано, что никогда не бились воины у Белой горы! Нельзя у Белой горы биться!

— Кто мы, чтобы спорить с духами? — нахмурился Ичин.

Он уже принёс к костру свой мешок с одеждой, оружием и припасами.

— Да где они, эти духи? — Айнур стал оглядываться, словно и сам шаман. — Старый дед пришёл, и вы сорвались⁈ Кто вообще видел этих духов? Ну? Пусть выходят? Пусть сами скажут?

Ичин не стал слушать. Склонился к шаману, заговорил с ним, обсуждая дорогу.

Истэчи заторопился — быстренько укатил корзину в большой аил, накрыл шкурой. Лук взял, стрелы. Меч взял, которым так и не научился толком владеть. Куртку тёплую, плащ.

Вышел к костру, где уже собирались воины и охотники и толпились мальчишки. Они шумели, а их главный, Йорд, что-то скрипел голосом. Только никто не желал его слушать.

— Нельзя, чтобы он погиб! — донёсся голос дедушки Тина. — Один у нас такой мастер!

Истэчи понял, о ком он, и совсем не обрадовался. Попытался затеряться среди других воинов, но Ичин мигом нашёл его.

— Ты не пойдёшь! — велел. — И все, кто ещё не стал воинами, тоже останутся в лагере. Слишком быстро пойдём, такой дороги юным не выдержать. Охраняйте лагерь. Варите мясо! Ждите обратно!

Мальчишки разочарованно завыли, словно волчата. У Истэчи глаза защипало от желания идти вместе со всеми.

— Всем стоять! — рявкнул Айнур. — Мои люди останутся здесь! Я не идиот — идти, не зная, зачем и куда!

Чиен, его ближник, молча снял с палки плащ, сушившийся у костра, и пошёл в лес вслед за пешими. Те решили не медлить.

Всадники ещё возились с волками, но они догонят и обгонят.

— Да что же это делается⁈ — заорал Айнур. — Ты куда, Чиен? Стой!

Ещё один воин Айнура, очень большой, как Майман, тоже крикнул Чиену:

— Подожди!

И побежал следом.

Истэчи оглянулся, и увидел, что в лагере уже нет ни дедушки Тина, ни вольных воинов. Один он остался. Самый главный. Чужаки — не в счёт.

Айнур выругался, уселся у костра, сгорбившись, как ворона.

А Истэчи расправил плечи: не взяли — и ладно. Зато теперь весь лагерь на нём. И все посты — на нём. И Ейне рядом.

Он никогда ещё не командовал целым лагерем с мальчишками и волками. Но понимал: нужно порядок блюсти.

Нужно, чтобы каждый день были занятия, а вечером — песни, чтобы росла зелёная шишка в горшке у Шасти.

И нужно прямо сейчас организовать в лагере дежурство по образу военного. На это и мальчишки сгодятся.

— Сюда слушай! — велел он Йорду. — Те охотники, кто охранял лагерь, тоже ушли к Белой горе. Надо нам самим посты ставить. Хорошо!

Йорд кивнул и стал выкликать мальчишек из старших.

А Айнур сидел, словно умер. И люди, что остались с ним, тоже не знали, куда идти и что делать.

К вечеру всё наладилось, и порядок восстановился: юные всадники махали мечами, люди Айнура уныло бродили по лагерю.

Истэчи решил было снова заняться телегой, когда услыхал свист дозорного.

Что опять? — хотел уже рассердиться он. К телеге его тянуло, словно был к ней верёвкой привязанный.

Но голову-то уже поднял, и увидел в небе дракона. А потом и дюжину волчьих всадников.

Люди Айнура прыснули по аилам и юртам — как мальки на мелководье. Истэчи тоже ушёл в аил. А Шасти — жена Кая — вышла из юрты, где весь день просидела. Мало ли, какой колдун прилетел?

Но прилетел не колдун.

Огромный чёрный дракон в боевой броне с маху опустился на каменистую землю. Маленькая драконица закурлыкала, приветствуя его. Волки, на которых учили летать мальчишек, насторожились — с неба в лагерь посыпались их собратья.

Истэчи стал считать, сбился, но по строю и так понял, что волчьих всадников была полная дюжина.

С дракона спрыгнул воин в богатой одежде — чёрной, блестящей, наверное, колдовской. И заорал, как Айнур:

— Вы почему ещё здесь⁈ Вам когда было велено выдвигаться к Белой горе⁈ Где Йорд⁈

Йорд был на месте — сидел на камне и учил мальчишек махать мечами. И воин Айнура, Вигра, тоже был рядом с ним. Вроде как помогал.

Когда дракон успокоился и сложил крылья, Йорд поднялся с камня и захромал навстречу драконьему всаднику.

— Приветствую тебя, Наяд! — сказал он очень громко.

Про Наяда Истэчи слышал. Он вспомнил, что всадник этот командовал в бою всеми волчьими воинами.

Большая какая кедровая шишка! Вот же долго придётся лущить!

— А где колдун? — спросил Наяд, не замечая приветствий.

— Отправился к Белой горе, — пояснил Йорд. — А нам велел пока оставаться здесь.

— Ты чьи приказы слушаешь, хромое отребье⁈ — разозлился Наяд. — А ну — марш! Все живо — к Белой горе! Туда едет сам император! Я должен предупредить терия Вердена, а я тут с тобой, дураком, вожусь!

И Наяд замахнулся со злостью, чтобы ударить хромого дюжинного.

Йорд не захотел, чтобы его били.

Он шагнул в бок — вот для него-то не прошли даром занятия с Каем — перехватил руку командующего и… швырнул его на землю, как мальчишку!

Воины, сопровождавшие Наяда, прямо-таки остолбенели от этой дерзости. А их начальник подскочил, выхватил меч и как взялся рубить Йорда!

Ну и тот тоже меч выхватил! И тоже давай рубиться!

Тут уже все юные всадники, до этого кое-как направляемые Вигрой, побросали занятия и уставились на дерущихся мужчин.

Меч у Наяда был длиннее, а сам он не хромал, но Йорд не уступал ему в скорости. А уже финтам мог бы и поучить.

Сталь звенела. Мальчишки смотрели во все глаза: их учитель не уступал одному из лучших воинов Вайги!

Однако Наяд, быстро сообразив, что наказать дерзкого своими руками не выйдет, схватился за амулет, и синий дым окутал Йорда, заставив его закричать от боли и выронить меч.

— Схватить его! — велел Наяд своим всадникам. — И башку долой! Тут же! Некогда мне с ним тут возиться! Мальчишек поведёшь ты! — И он указал на одного из воинов.

Найман, которому было приказано зарубить неподвижного Йорда, выхватил меч.