– Все хорошо. То, что вы освободили для нас целый дом, – уже большой труд, за который мы благодарны. Надеюсь, наша компания никого не потеснила? – Люциан махнул рукой, подавая знак заклинателям, и направился за девушкой, ведя за собой коня.

– Не беспокойтесь о тесноте, мы устроились так, чтобы было удобно и нам, и вам. Торжество начнется через три часа, у уважаемых заклинателей есть время спокойно отдохнуть.

Дом, который освободили для заклинателей, находился на окраине деревни и был окружен тишиной как снаружи, так и внутри; столь отдаленное расположение избрали на случай, если высокопоставленные гости захотят отойти ко сну раньше, чем окончится шумная свадьба. Строение было небольшим и скромным, но уютно обставленным. Деревянные стены имели приятный теплый оттенок, а пол немного скрипел под ногами. Из коридора можно было попасть сразу на кухню, в гостиную и другие жилые комнаты. Мебели было немного, но вполне достаточно для хорошей жизни. Каждая комната была украшена цветочными горшками, на полках стояли самодельные глиняные статуэтки, а на стенах висели простенькие картины, написанные тушью.

Когда заклинатели осмотрелись и начали расселяться, у них возникла проблема: Эриас не хотел оставлять Люциана, а Люциан не мог бросить Хаски, при этом в каждой комнате было лишь две кровати. Люциан считал, что раз о сущности уважаемого божества знали только два человека из их компании, то одному из них лучше остаться подле него. Он предложил Эриасу стать соседом Хаски (все-таки они уживались в Асдэме), но тот наотрез отказался. Тогда Люциан предложил свою кандидатуру, но и этот вариант Эриаса не устроил.

– Страж не должен отходить от своего подопечного, – сказал он.

– Владыка Луны, давайте ночевать вместе, – вмешалась в их тихий конфликт Лаванда, стоя возле двери в комнату.

Среди заклинателей считалось нормальным представителям разных полов спать в одних покоях. Конечно, ради приличия они старались избегать подобных случаев, но когда ситуация вынуждала, выбирать не приходилось. Кроме того, Лаванда находилась в компании семи мужчин, поэтому, куда бы ни пошла, спать все равно будет в одном помещении с юношей, так чего стесняться?

– Ваше Владычество, это неразумно, – прошептал ей на ухо один из адептов Неба, на чей взгляд ей лучше было остаться с ними, а не с правителем соседних земель.

Но Лаванда всегда действовала лишь в своих интересах.

– Почему неразумно? Очевидно, что бессмертный Лион и страж Эриас не могут поделить владыку Луны, поэтому я предлагаю решение. – Она протянула руку к Люциану.

В этот момент Лион чуть не уронил челюсть из-за того, что его выставили дележником, хотя он ни слова не сказал и все это время просто стоял рядом, игнорируя спор.

– Люциан, живи со мной, а уважаемый бессмертный и страж пусть ночуют вместе. Я так понимаю, ваша троица достаточно дружна и подобное распределение стерпит. – Лаванда улыбнулась и вкрадчиво добавила: – К тому же вместе нам будет не скучно, и это поможет тебе всецело исполнить обещание.

Люциан мысленно приподнял брови, глядя в ухмыляющееся женское лицо, но намек Лаванды понял. Для всех остальных она не оставила ему выбора, ткнув носом в их договор, но на самом деле попыталась разрешить конфликт: выставила себя как неизбежное обстоятельство, которому нельзя воспротивиться. Но благодаря этой совместной ночевке и она сама получила выгоду: собственные адепты жаждали защищать ее так же, как Эриас защищал Люциана – на каждом шагу, – и если Люций к такому привык, то Лаванда, не имевшая никогда официального стража, негодовала от чрезмерной опеки и хотела хоть ненадолго избавиться от нее с того момента, как они покинули резиденцию.

– Хорошо. Я принимаю ваше предложение. – Люциан кивнул со смиренным видом. – Вам придется ночевать вдвоем, – сказал он Хаски и Эриасу. Первый ответил насмешливой улыбкой, а второй хоть и не открыл рта, но мысленно точно пробил челюстью пол.

– Отлично! – Лаванда хлопнула в ладоши. – Тогда пойдемте раскладывать вещи. – Она схватила Люциана за руку и уверенно втащила в комнату.

Эриас ошалело уставился на Абрама и Сетха, которые одними губами сказали: «Не надо». Не надо вмешиваться и акцентировать внимание на том, что он вообразил в своей голове. Ничего непристойного с владыкой Луны Лаванда делать не собиралась.

В полупустой комнате, выполненной в древесных красных тонах, владыки кланов в тишине разложили вещи, а потом заварили чай и разместились за столом на циновках, не стремясь возвращаться к остальным раньше начала свадебной церемонии.

– Боги, и зачем я только взяла их с собой? – пробормотала Лаванда, потирая пальцами лоб и одновременно отхлебывая травяной напиток. – Ты видел, какие они занудные? «Ваше Владычество, это неразумно», – ворчливо спародировала она недавнюю фразу адепта. – Не надо было тащить их сюда. Твоих подручных хватит для защиты нас обоих, особенно учитывая, что по силе я одна из первых в этой компании.

– Тогда тебя советники клана загрызли бы, даже невзирая на твою силу. Ты это знаешь, потому и поступила так.

– Пф, я жалуюсь не для того, чтобы слушать очередные занудные речи. Не можешь посочувствовать? Мы бы вместе посетовали на закостенелые правила…

– Прошу прощения, в следующий раз постараюсь поддержать тебя. Наверное, – со смешком сказал Люциан, и Лаванда укоризненно прищелкнула языком.

– Весело тебе? – проворчала она. – Неужели ты настолько привыкший? Эриас ходит за тобой хвостом, сейчас чуть ли не силком хотел затащить в одну комнату, ты совсем не устаешь от этого?

– Иногда… Но по большей части мне все равно.

Они с Лавандой были совершенно разными. Она была бойкой и эмоциональной, Люциан – рациональным и холодным, из-за чего они порой не понимали друг друга, но это не мешало им из года в год хранить теплые дружеские отношения.

С нынешними владыками других кланов Люциан подружился еще в отрочестве, когда встретил их на дополнительном обучении в клане Луны. Полгода они жили в одном доме и проводили время на одном тренировочном поле, что и поспособствовало укреплению отношений. Тогда Люциан был более чувственный и ранимый, а потому найти с ним общий язык и стать ему ближе ни у кого не составляло труда. Лишь после потери семьи он зачерствел душой, словно обратился статуей, к которой никак не подступиться, однако даже появившаяся холодность не разрушила давно установившуюся связь. На этом веку правящие стороны оставались дружны при любых обстоятельствах. Они могли не соблюдать формальности в общении, говорить откровенно и прямо. Последний раз такое было во времена темного принца Кая, когда все четыре трона занимали члены его семьи.

Лаванда и Люциан поговорили еще немного и, допив чай, начали собираться на торжество. Их комната