Пока Амир и жрица бежали, внезапно кратор рядом с ними вспыхнул. Столпы жгучего дыма и лавы вырвались наружу, поднялись к небу и быстро стали осыпаться на землю. Амир, подбежав к жрице, схватил ее в охапку и вместе с сумками ловко отскочил в сторону.

Вскоре стало понятно и то, почему кратор запыхтел. Постепенно на его поверхности стала проглядываться голова. Чешуйчатый ползающий монстр когтями схватился за края кратора и рывком выскочил наружу. Когда он выпрямился и гордо поднял голову напротив своих жертв, Амир оттолкнул от себя жрицу и приготовился к бою.

Сбросив сумку, он схватился за рукоять меча. Тотчас монстр бросился навстречу, и Амир с той же скоростью побежал к нему. Выпустив черную, словно густой дым, ауру, Амир подбежал к монстру и обнажил меч. Его лезвие, наискосок разрубив воздух, нанесло первую атаку. Аура, ставшая продолжением меча, словно хлыст разрубила чешуйчатую черную тварь, оставляя в ее морде, глубокую рану. Кровь, прыснувшая наружу, словно кислотный дождь начала прожигать собой землю.

Амир отскочил, и уже со стороны начал наблюдать за тем, как извивался и ревел его противник. Как растекалась его кровь и как ослабевало тело. Отступая шаг за шагом, ревевший и хрипевший монстр вскоре оказался на пороге того кратора, из которого он же и выбрался. И тогда, сделав последний шаг, он окончательно провалился и утонул в нем.

Амир глубоко вдохнул. Подобная атака занимала у него не так много сил, но требовала большой концентрации. В такие моменты самым опасным было то, что кто-то мог подобраться со спины, и Амир, вероятнее всего, не заметил бы его.

Оглянувшись, Амир посмотрел на свою спутницу. Жрица сидела на земле, прямо в том же месте, куда ее толкнули. Рядом с ней лежали сумки и она, взволнованно прижимая их к себе, будто пыталась так защищать их от кого-то. Выглядело это забавно. Она была похожа на хомяка, который пытался спрятать свои орехи.

Внезапно осознав, что рев и погоня монстров прекратились, Амир приподнял голову и посмотрел вдаль. Тварей, которые бежали за ними, теперь рядом не было. Возможно, они просто потеряли их след или, возможно, их отпугнуло появление более сильного противника.

Между тем, Амир понял, что они с жрицей оба были истощены. С тех пор, как они пять часов назад оказались на сто сорок первом этаже, это было впервые, когда они смогли остановиться. Но Амир понимал, что в этом месте, на тропе монстров, их минуты покоя были сочтены.

— Слушай, — позвал Амир, но тут же замолчал. Заметив, каким пустым и обреченным взглядом жрица смотрела на пол, он понял, что она перегрелась. Она не слышала его, тяжело дышала и даже не шевелилась. С ее лица ручьем стелился пот, волосы были мокрыми и даже одежды вымокли насквозь.

Снова оглянувшись, Амир начал искать место, в котором они могли бы скрыться. Невозможно было и дальше бежать среди всего этого жара и монстров. Нужно было немного отдохнуть и остудиться.

Внезапно где-то впереди, в стене, Амир заметил щель. На этом этаже-ущелье подобных мест было много, но все же далеко не во все мог поместиться человек. Присмотревшись к диаметру того разлома в стене, Амир понял, что они вдвоем, возможно, все же смогут протиснуться туда с сумками. И тогда же, ничего не говоря, он подошел к жрице, взял ее за руку и ловко поставил ее на ноги.

Только тогда девушка и пришла в себя. Все еще удерживая ручки обеих сумок, она спешно начала оглядываться по сторонам. А Амир, осторожно забрав у нее свой груз, жестом указал в ту сторону, куда он хотел идти.

Добравшись до разлома, Амир осторожно заглянул в него, убедился, что монстров не было рядом и только тогда прошел внутрь. Девушка зашла следом за ним, но очень осторожно. Пространства было мало, свет сюда практически не поступал.

На мгновение наступила тишина. Амир и жрица прислонились спинами к стенам, поставили на пол сумки и глубоко вдохнули. В этом месте было также прохладнее, чем снаружи. Не на много, но организм в такой обстановке хорошо ощущал понижение температуры.

Приоткрыв губы, девушка тихо прошептала:

— Неужели мы спустились в ад?

Амир посмотрел на нее искоса. Вместе они успели пройти уже восемь этажей, и сейчас он понимал ее немного лучше. Он знал, что ее звали Янисой. Знал, что она была очень молода — всего пятнадцать лет отраду. Но при этом также понимал, что боевого духа у нее хватало за нескольких человек. Ничто в ее образе мыслей не выдавало подростка.

— Какой еще ад? — усмехнулся Амир. Положив руку на женскую макушку, он с усилием потрепал ее по волосам, от чего девушка вся сжалась и сморщилась. — Это всего лишь сто сорок первый. Ниже еще больше этажей.

— Разве на этом этаже не должна находиться безопасная зона?

— Нет, она еще на этаж ниже. И, предупреждаю сразу, она пустая. Там нет города.

— Еще и города нет?

Яниса удивленно посмотрела на Амира, а тот лишь пожал плечами. Да, не во всех зеленых зонах был город. Изначально зеленая зона представляла собой простой безопасный этаж, похожий на лес. В нем не было ядовитых растений. Можно было поохотиться, собрать плоды и набрать чистой свежей воды. Это уже авантюристы начали выстраивать внутри подобных зон города.

Опустившись к сумке, Амир осторожно вытащил из нее бутыль с водой и протянул ее Янисе. Девушка сразу же взяла поданный предмет, открыла его и сделала несколько жадных глотков. Хоть немного избавившись от мучавшей ее жажды, жрица спросила:

— Но там хотя бы безопасно?

— Да. Можно будет передохнуть полдня.

— Полдня? Я бы на неделю там задержалась.

Сказав это, Яниса мельком посмотрела на Амира и сразу притихла. По его строгому взгляду она поняла, что ей не стоило говорить чего-то подобного. Пытаясь хоть как-то загладить ситуацию, она неуверенно протянула воду Амиру, а тот, приняв ее, заговорил:

— Во-первых, тогда нам не хватит продовольствия. Во-вторых, я свою скорость сбавлять не собираюсь. Мне очень важно спуститься как можно скорее.

Яниса лишь кивнула. Подобный ответ невольно заставил ее вспомнить о цели, из-за которой Амир так сильно хотел спуститься. Дети — это то, о чем он думал постоянно, но никогда не озвучивал вслух. Время от времени, в те моменты, когда они наконец-то могли присесть и отдохнуть, Амир постоянно разглядывал кулон на своей шее с семейным портретом.

«Я сама напросилась на путешествие с ним, — подумала Яниса,