компромисса. Свою задачу архиепископ видел в том, чтобы гармонизировать производственные отношения, найти компромисс между их участниками, не ущемляя и интересы предпринимателя. «Производитель не должен работать впустую, но преимущество должно быть за потребителем»[205], – отмечал автор книги «Христианство и социальный порядок». Отсюда все колебания Темпла и противоречивая оценка изложения собственных взглядов на социальную действительность. Так, одному из друзей он писал: «Не позволяйте кому-либо рассматривать мою концепцию как политическую программу, которую христиане должны поддерживать…

Я предлагаю ее как христианскую социальную программу в том смысле, что она пытается воплотить христианские принципы»[206].

Важно также, что во вступлении к книге «Христианство и социальный порядок» архиепископ заявил, что принципы, которые он положил в основу труда, не являются выражением исключительно личной точки зрения, но представляют собой ведущее течение в христианском социальном учении (main trend of Christian social teaching)[207].

И действительно, помимо епископа Дж. Белла и Дж. Олдхэма, поддерживающих деятельность У. Темпла, последователи архиепископа по реализации некоторых социальных мер нашлись и среди других священнослужителей. Причем в наибольшей степени они проявили себя в решении жилищной проблемы.

В 1933 г. вышла книга епископа К. Гарбетта «Вызов трущоб» (“The Challenge of the Slums”). В ней автор проанализировал состояние городских и сельских трущоб и представил этот вопрос как национальное бедствие, требующее вмешательства общественности и власти.

В практической плоскости на уровне приходов активизировалась работа, начатая в 20-е гг. священником Б. Джеллико, по благоустройству жилищ в бедных кварталах городов. В ряде случаев в борьбе за ликвидацию трущоб англиканские пасторы действовали в союзе с лейбористами. Так, в ноябре 1933 г. лейбористы завоевали большинство в Городском совете города Лидса. Одним из участников этой избирательной кампании был приходской священник Ч. Дженкинсон, который нес службу в одном из трущобных кварталов Лидса. Естественно, что в число его программных обещаний входило обязательство – добиться очищения города от трущоб. После победы лейбористов священник возглавил Жилищный комитет (Housing Committee), основанный при Городском совете, и оказался умелым организатором. Каждый год при его содействии в городе сносилось около 3 тыс. ветхих строений. А новое строительство вскоре прославило Лидс как «Мекку жилищных реформаторов»[208]. Можно сказать, что в попытках улучшить жилищные условия рабочих государственная церковь опередила правительство.

Что же касается влияния личности и мировоззрения У. Темпла на политическую и социальную ориентацию Церкви Англии, то оно ограничивалось консерватизмом этого духовного института, его традиционной связью с государством и партией тори. В 30-е – начале 40-х гг. основным соперником У. Темпла по степени влияния на духовенство и верующих был Архиепископ Кентерберийский Космо Лэнг, занимавший высший церковный пост с 1928 г. По мнению одних историков, К. Лэнг представлял либеральное, по мнению других – консервативное течение среди англиканского духовенства. Одним из его сподвижников был епископ X. Хенсон.

По религиозным убеждениям Архиепископ Кентерберийский считался англокатоликам, приверженцем викторианских нравов и правил жизни. Подобно многим иерархам Лэнг с опаской наблюдал за углублением процесса секуляризации и, как следствие этого, ослаблением связи Церкви Англии с государством и превращением ее в «потерявший управление корабль, преодолевающий бушующий океан». Ближе всего ему была рекомендация епископа Хенсона – «повернуть часы назад, отстаивать приходские англиканские школы… и блокировать любое движение влево»[209].

По политическим симпатиям Лэнг остался верен традиции о взаимной поддержке Церкви Англии и партии тори. Причем высшие чины этой партии – министры и депутаты Парламента, как правило, были формально или фактически членами Церкви Англии. Ее Национальная Ассамблея заседала в Вестминстере, что облегчало общение духовенства и политиков.

Более того, консерваторы осуществляли контроль над Палатой мирян Национальной Ассамблеи. Здесь царствовало аристократическое семейство Сесилей и их родственников из клана Селборнов, представленных влиятельными политическими деятелями и крупными бизнесменами. Так, например, граф Селборн, являвшийся председателем Церковной комиссии Парламента, которая в 1919 г. учредила Национальную Ассамблею, был до начала 40-х гг. председателем Палаты мирян. Его отец первый граф Селборн в 1870-х гг. исполнял обязанности лорда – канцлера (т. е. председателя Палаты лордов и хранителя печати), а позднее занимал пост председателя Палаты мирян (House of Laity) Кентерберийской конвокации. Пятеро его ближайших родственников были членами Палаты мирян Национальной Ассамблеи, включая супруга сестры – маркиза Солсбери, лорда Хью Сесила. Все представители этого клана по своим политическим воззрениям были тори, а по религиозным – англокатоликами[210]. Членами Палаты мирян являлись и другие именитые персоны, включая парламентариев.

Высокое общественное положение этих людей, их знатность, благосостояние и политический опыт позволяли им, по мнению Хастингса, «управлять ходом событий, заставляя молчать других избранных в Палату мирян и подавляя инициативу либеральных епископов в верхней палате». Однозначен и более общий вывод того же Хастингса: «Было бы наивным утверждать, что под влиянием радикальных взглядов Уильяма Темпла или Джорджа Белла позиция Церкви Англии сдвинулась влево. На самом деле не будет преувеличением утверждать, что эта позиция менее контролировалась тандемом Лэнг – Темпл, чем Лэнг – Хью Сесил»[211].

Возвращаясь к У. Темплу, отметим, что, как уже было показано, он был современным человеком, доказавшим свою способность воспринимать экуменические идеи и радикальные веяния в социальной политике. Кроме того, в отличие от многих братьев по вере – епископов – Темпл уже в начале своей карьеры являлся публичным деятелем, членом светских организаций, готовым выступить перед широкой аудиторией по такому новому средству массовой информации, как Би-би-си или на многолюдном собрании представителей различных конфессий и неверующих в какой-либо провинции. Таким образом, поле деятельности Архиепископа Йоркского не ограничивалось церковными структурами, а было значительно шире, что и давало ему преимущества по сравнению с Лэнгом.

Что же касается влияния личности и мировоззрения Темпла на политическую и социальную ориентацию Церкви Англии и ее прихожан, то на этот счет имеется и другая точка зрения. Так, например, британские историки Д. Кармайкл и Г.С. Гудвин, поставившие своей целью проанализировать политическое наследие У. Темпла, назвали его самым значительным англиканским церковным деятелем первой половины XX столетия. «Благодаря абсолютной силе его ума, глубине его веры, огромной жизненной энергии и личному обаянию он доминировал в Церкви Англии, – отмечалось в их книге. – И даже через 20 лет после его смерти ни одна личность, занимавшая те же посты, не могла затмить его влияние в англиканской церкви и одновременно как религиозного деятеля в мировом масштабе… и нет другого церковного иерарха, которого бы столь часто цитировали»[212].

Д. Кармайкл и Г.С. Гудвин были уверены, что по политическим взглядам и всей сути его деятельности У. Темпл «являлся лидером христианских социалистов… повлиявшим на распространение социализма по