что окна закрыты, но сейчас это не имеет значения. Мне требуется минутка, чтобы устроиться на нем сверху, обхватив ногами его бедра.

— Вот так, — бормочет Грант. Его большие руки обхватывают мою попку, направляя меня в нужное положение. — Именно так.

Я подумываю о том, чтобы поцеловать его снова, так как его лицо очень близко к моему, но он приподнимает верхнюю часть моего тела ровно настолько, чтобы взять мою грудь в рот.

Я задыхаюсь, когда он сжимает сосок губами. Затем выгибаю спину, когда он обводит его своим языком. Он продолжает дразнить его с грубоватым мастерством, и стимуляция посылает волны острого удовольствия прямо в мою киску, а потом Грант двигается и делает то же самое со второй грудью.

Вскоре я издаю постыдно беспомощные звуки и ерзаю у него на коленях, пытаясь добиться трения там, где мне это нужно.

— Пожалуйста, — умоляю я, когда возбуждение становится слишком сильным. — Пожалуйста, Грант. Пожалуйста.

Он выпускает мою грудь изо рта и смотрит на меня жадным, собственническим взглядом, который приводит меня в трепет.

— Черт. Ты самая горячая штучка, которую я когда-либо знал.

Это не самый изящный или романтичный комплимент, но на меня он все равно действует. Я раскраснелась от удовольствия и жара… румянец заливает меня до самой груди.

Грант продолжает держать меня за задницу одной рукой, но другой трогает меня между ног. Он раскрывает меня и вводит один палец до упора внутрь, заставляя меня снова выгнуться назад и издать протяжный стон.

— Ты такая мокрая. Такая горячая, влажная и тугая.

— Да, — шиплю я, откидывая голову назад и бесстыдно пытаясь оседлать его палец.

— Посмотри на себя. Вот-вот уже кончишь.

— Да, — я издаю глупый всхлипывающий звук, когда Грант более целенаправленно двигает пальцем, надавливая на мою точку G. — Да!

Прежде чем я осознаю, что этого следует ожидать — прежде чем я даже осознаю, что это возможно — я кончаю волной удовольствия и серией содрогающихся спазмов.

— Хорошая девочка, — бормочет Грант, все еще двигая пальцем сквозь мои сокращения и крепче сжимая руку на моей ягодице. — Ты так сильно этого хочешь, не так ли?

Я пытаюсь ответить хныкающим «Угу, угу-угу», покачиваясь над ним, переживая кульминацию, а затем падаю вперед, когда мое тело восхитительно смягчается. Он освобождает одну руку, чтобы обхватить меня ею, пока я не отдышусь и не выпрямлюсь.

Он выглядит очень довольным собой, когда я смотрю в его лицо.

— Не будь мудаком, — говорю я ему.

— Я не сказал ни слова, — Грант не совсем улыбается, но с таким же успехом мог бы улыбаться, когда добавляет: — Но я действительно заставил тебя кончить довольно сильно и очень быстро.

— Я тут наверху и выполняю здесь большую часть работы. Так что можешь держать свое самодовольство при себе. Ты хочешь сделать все остальное или нет? — я уже протягиваю руку вниз между нашими телами, чтобы обхватить руками его член.

На нем все еще надето нижнее белье, так что мне приходится стянуть трусы вниз и вытащить его эрекцию. Он тверд. Полностью. Он ощущается таким теплым, твердым и большим под моими пальцами.

— Мы определенно собираемся закончить начатое, — бормочет Грант, возвращая руки к моей заднице, чтобы помочь мне принять правильное положение.

На таком пассажирском сиденье не очень-то просторно, и воздух в салоне становится все жарче и жарче. Но мне наплевать на все это. Все, что имеет значение, — это его большое, сильное тело подо мной и ощущение его члена в моей руке. Вместе нам удается направить его внутрь меня, и я опускаю бедра на всю его длину.

Снова туго. Очень туго. Я снова и снова ахаю от интенсивности проникновения.

— Да, — выдыхает Грант, закрывая глаза и выгибая шею. — Так хорошо. Черт, в тебе так приятно, — затем он замолкает, когда я издаю тихий, протяжный звук. — Хорошо?

— Да. Да.

— Если это неудобно, мы можем…

— Все хорошо, — я, наконец, начинаю расслабляться на нем, мое тело растягивается, подстраиваясь под его. — Я хочу, чтобы все было так. Именно так.

Кажется, Грант принимает этот ответ, но не сразу приступает к основному действу. Он наклоняется вперед и оставляет несколько поцелуев на моей шее. Затем опускается ниже, дразня точку пульса у меня на горле.

Прикосновения приятные. Отвлекают меня. Тихий стон срывается с моих губ.

Его поцелуи становятся крепче, Грант начинает сильно сосать мой пульс и покусывать зубами нежное местечко на моем плече. Теперь я снова так возбуждена, что начинаю раскачиваться над ним, даже не осознавая, что делаю.

— Вот так, — он откидывает голову назад, чтобы полюбоваться мной. — Оседлай меня.

Я делаю это, потому что мне так хорошо, и потому что мне нужно ответить на растущую боль в глубине души. Грант приподнимается навстречу моим движениям, и мы вместе создаем быстрый, устойчивый ритм. Мое тело сотрясает дрожь. Выбившиеся из моей косы пряди волос разлетаются в разные стороны. Мои груди покачиваются. Я чувствую, как они подпрыгивают, и по какой-то причине мне нравится, насколько это дико и грязно.

Это я. Оливия Винсент. Голая в джипе с очень сексуальным мужчиной. Нетерпеливо подпрыгивающая у него на коленях.

Он громко охает, когда наше траханье ускоряется, и эти звуки кажутся первобытными, животными. И на деле я тоже вроде как охаю, издавая тихие, бессловесные звуки каждый раз, когда наши тела издают шлепки, соединяясь до упора. Кажется, я ничего не могу с собой поделать. Звуки просто вырываются наружу.

Мои пальцы сжимаются на его плечах. Напряжение внутри меня нарастает до предела. Я выбиваюсь из ритма, всхлипывая.

— Помедленнее, принцесса, — хрипит Грант, крепче сжимая мою ягодицу и сильнее направляя мои движения. — Ты справишься. Не форсируй это. Ты почти готова. Просто позволь этому случиться.

Я снова всхлипываю и выгибаю спину, но не сопротивляюсь его указаниям. Его толчки снизу все еще размеренные, но более жесткие. Сейчас мы буквально раскачиваем джип, и это одновременно возбуждает и смущает.

— Пожалуйста, — выдыхаю я как раз перед тем, как достичь кульминации.

Оргазм глубокий, интенсивный, неконтролируемый и ошеломляющий. Я дико дрожу, пока спазмы удовольствия проносятся по мне. Это длится так долго и ощущается так хорошо, что когда волны начинают спадать, я уже охрипла, и все тело ноет. Мои внутренние стеночки сомкнулись вокруг него, и теперь Грант тоже выбивается из ритма.

Он издает рев, когда его тело напрягается, как кулак. Затем он неуклюже приподнимает меня так, что его член выскальзывает наружу. Он берет его в одну руку и сжимает, кончая мне на живот несколькими сильными струями.

После этого