Слухи о маленьком мире благочестия, образования и творчества Феррара распространились, и посетители стали появляться все чаще. В то время как престарелая мать, Мэри, раздражалась на все новых любопытных студентов Кембриджа, бредущих через поля, и прикрепила предупреждающий знак над огнем, другие были более желанными: среди них поэты Джордж Герберт и Ричард Крэшоу, на поэзию которых Литтл Гиддинг оказал огромное влияние, а также король Карл I, который повторил свой визит 1642 года в 1646 году, после поражения в битве при Нейсби, ночью и один: "разбитый король" из поэмы Т.С. Элиота "Литтл Гиддинг". Джон Феррар спрятал короля в доме неподалеку в Коппингфорде, но солдаты парламента приблизились к нему.

Но история Литтл Гиддинга - это не история Николаса Феррара, или, по крайней мере, не только история Николаса Феррара, несмотря на то, что большинство историков хотели бы заставить вас поверить в это. Слава Литтл Гиддинга основывалась на том, что сегодня кажется нам радикальным вмешательством в то, что сегодня называется историей книги, и основными создателями этих книг были молодые женщины, в частности (но не только) две сестры, Мэри и Анна Коллетт, которых обычно не слышали на фоне очень громкого и властного присутствия их дяди, Николаса. Итак, давайте сместим фокус и представим себе сцену в комнате конкорданса в Литтл Гиддинге. Сейчас 1634 год. Лето. Кто там находится? Что происходит? Что за книготворчество происходит?

Книги, которые создавали Мария и Анна и их родственники, были библейскими гармониями: тринадцать полных гармоний сохранились до наших дней, разбросанные по Британской библиотеке, университетским библиотекам в Оксфорде, Кембридже, Принстоне и Гарварде, Виндзорском замке, Икворт-Хаусе в Саффолке, Хатфилд-Хаусе в Хартфордшире, поместье лорда Нормантона Сомерли в Новом лесу, Хэмпшир, и в том, что до безумия известно как "частные руки". Это были роскошные фолианты, созданные с помощью ножниц и клея, и процесс создания проходил примерно так. Мария и Анна получали печатные тексты четырех Евангелий - обычно их привозили носильщики от родственников-книготорговцев из Кембриджа или Лондона - и, используя ножницы и ножи, разрезали эти тексты, часто слово за словом. Печатные книги разрезались и разделялись на предложения, пункты, фразы, отдельные слова. Дверь, оставленная нерадивым младшим братом открытой, порыв ветра - и Слово Божье развевалось в воздухе. Мария и Анна реорганизовали текст, распределив и склеив кусочки Евангелия в 150 глав, которые рассказывали хронологическую историю жизни Христа. К этому разрезанному тексту они приклеивали изображения: картинки, взятые из гравюр или других книг, многие из которых были привезены из-за границы (английские Библии редко включали иллюстрации), обрезанные и переделанные, а иногда и объединенные, чтобы создать то, что позже назовут коллажем.

В чем заключалась эта смесь заботы и насилия? Это было благочестивое вырезание, странный вид библейской учености, который сегодня больше похож на аккуратную версию записки о выкупе или обложки альбома Sex Pistols. Они стремились к гармонии: гармонии между четырьмя разными историями жизни Христа в четырех Евангелиях, достигнутой благодаря процессу вырезания, перестановки и склеивания. Мария и Анна создавали книгу - и "создавали", вероятно, правильный глагол: это еще не совсем писание, - которая выявляла, а затем примиряла "соглашения и различия" (как сказано на одной из титульных страниц) между евангельскими рассказами и предлагала связное повествование, "переваренное в порядок".

Вы можете видеть, что это означает на обороте: страница из "Гармонии Литтл Гиддинга", которую они делали в 1634 году и которая в 1635 году была доставлена королю Карлу I, за семь лет до его конного визита. Сейчас она хранится в Британской библиотеке, и это внушительный том, определенно такой, какой мог бы унести человек: скорее садовая мебель, чем набожное пособие. На снимке - страница, над которой работали Мария и Анна: тринадцатая из 150 глав "Гармонии ", озаглавленная "Крещение, проповедь, пища и луч", - разрезанный и перекомпонованный текст, представляющий собой описание проповеди Иоанна Крестителя, его споров с фарисеями и момента, когда он предсказывает (согласно Луке), что "придет некто могущественнее меня, засов на чьей обуви я не достоин расстегнуть".

Для создания этой главы Мария и Анна выбрали евангельские тексты, повествующие об этом моменте: Матфея 3.1-12; Марка 1.1-8; и Луки 3.1-18. Взяв ножницы и ножи, они разрезали эти три рассказа и на этой странице расположили текст в двух разных форматах. В "Сравнении" (слева) три колонки текста выровнены, чтобы создать параллельное издание Матфея, Марка и Луки - так что читатель может перелистывать их, видя различия и сходства. В "Композиции" все слова из трех разных евангельских рассказов об этом описании Иоанна Крестителя переплетаются, чтобы создать единый кусок непрерывной прозы: это три рассказа, согласованные в один. Изображение, которое я привел выше, представляет собой увеличенное изображение "Композиции", и вы можете увидеть уровень детализации, задействованный в создании этого слитного рассказа: разрезание иногда происходит на уровне отдельного слова. Речь идет о путающихся клочках бумаги, которые трудно подобрать, о застывающем на кончиках пальцев клее, о раздраженном поиске перевернувшегося бумажного слова - но это также и о жизни Христа.

Вероятно, в самом начале текста рядом с первым "THE" можно разобрать надстрочный знак "Mr.". Это указывает на то, что последующий текст заимствован из Евангелия от Марка; "L." в начале второго, основного, абзаца через несколько строк напоминает о Луке - хотя от Луки здесь только одно слово, "Ныне", прежде чем текст переключается на Матфея ("M.") для "В те дни", , а затем снова на Луку для "в пятнадцатый год правления Тиберия Цезаря". Это означает, что "Композиция" объединяет оба текста в один, но оставляет небольшие редакторские пометки, указывающие на отдельное происхождение частей целого. Это новый порядок, который помнит старый.

Мэри Коллетт (1603-80) и Анна (1605-39) были старшими дочерьми из шестнадцати детей, родившихся у Сюзанны и Джона Коллеттов. Они всю жизнь жили и работали в Литтл-Гиддинге, обе дали обет целомудрия. В 1632 году, когда престарелая матриарх Мэри стала слишком слабой, чтобы вести большую часть религиозных дискуссий и образовательных мероприятий, ее внучка Мэри, часто одетая в "серую мантию монаха", стала "матерью" для общины. Посетители Литтл Гиддинга были поражены тихой харизмой Мэри, особенно после того, как община расцвела после смерти Николаса в 1637 году. Поэт Ричард Крэшоу, учившийся в Кембридже в 1630-х годах, был частым посетителем - ему нравилось участвовать во всенощных медитациях - и, похоже, был платоническим поклонником Мэри. В 1620-х годах Николас организовал для нее,