— Хрясь! — топор застревает в туше, не желая высвобождаться. Да и чёрт с ним, главное — тушкан сдох. Остаётся ещё один, вцепившихся в руку, и старший — Вон он, падла, верещит, пытаясь ухватить своими короткими передними лапками пернатого.

Жруну, вцепившемуся в руку, я сломал шею. Скрипя зубами от боли, прижал тварь к себе и заламывал ей голову до тех пор, пока не раздался характерный хруст. Тело тушкана тут же обмякло, а челюсти разжались. Из раны на руке полилась кровь, крупными каплями падая на сухую землю.

«Не стой столбом, обморок! Атакуй последнего, живее!»

Припадая на раненую ногу, шатаясь от слабости и головокружения, я отыскал свой нож, поднял его и медленно побрёл к увлёкшемуся пернатым большому жруну. Шаг, второй третий — главное не упасть.

Когда до твари, повёрнутой ко мне спиной, осталась пара шагов, я сжал все свои силы в кулак и сделал рывок. Бить ножом, зажатым в левой руке — совсем не просто, если ты по жизни правша. Тварь взвизгнула и попыталась отскочить в сторону, но вошедшее в левый бок лезвие не позволило этого сделать. Я рывком потянул нож на себя, делая рану ещё больше, и по ушам ударил повторный визг, напрочь лишающий слуха.

Ах ты ж тварь, н-на! Ещё, и ещё! Сдохни, сука!

«Новобранец, остановись! Ты убил его. Убил всех!»

Откинувшись на спину, я смотрел на серое, совершенно мертвое небо. Сил подняться на ноги — да что там подняться, даже сесть — не было.

«Проклятье! Не вздумай подохнуть от потери крови, иначе я тебя не скоро найду. Слышишь? Попытайся хотя бы дотянуть до рюкзака, чтобы не совсем пустым появиться в зоне возрождения.

Не помню, сколько раз я отключался, пока полз. Если бы не ворон, голос которого пробивался даже сквозь забытьё, приводя в чувство, я бы и на метр не сдвинулся с места.

Не знаю, что стало причиной моего состояния — потеря крови, или проникший в неё яд, но через какое-то время ясность сознания стала постепенно возвращаться ко мне. В итоге я все же добрался до рюкзака, потратив на это уйму времени. В этот раз не стал церемониться, просто уронил его на бок и принялся вытаскивать наружу всё подряд. Добравшись до аптечки, нашел в ней обезболивающее и тут же закинул в рот пару таблеток. Несколько глотков воды ещё больше привели в чувство, я даже сам, без подсказки пернатого догадался наложить повязки на раны, предварительно обработав их йодом.

Я всё же нашел в себе силы подняться. С большим трудом закинул на спину порядком облегченный рюкзак, подобрал оружие и медленной, тяжёлой походкой двинулся вперёд. Ворон в это время предпочитал не издеваться, в основном отмалчиваясь.

Опираясь на копьё, как на посох, я медленно, часто останавливаясь, но всё же упорно плёлся вперёд. Уже минут пять, как впереди маячили очертания какой-то высоченной постройки, на которую и держал ориентир. Ворон, без устали наворачивающий круги и периодически отлучающийся на разведку, рассказал, что этот оазис обитаем. Три человека, все вооружены холодным оружием и хорошо экипированы. Я не надеялся, что мне окажут помощь, но и пройти мимо было не в моих силах. Если убьют, то быстро, всё лучше, чем быть заживо сожраным.

«Тебя заметили, новобранец. Двое выдвинулись на встречу.»

Слова пернатого сработали, как выключатель. Стоило мне их услышать, как ноги подкосились и я начал заваливаться на спину. Удара не почувствовал — сознание покинуло тело раньше, чем то коснулось земли…

Отступление второе.

— Сержант, здесь его нет! — Щерба, которого Босс добавил в группу преследования в последний момент, подошёл к командиру, развалившемуся на кровати в одном из номеров.

— Проклятье! Вот же неугомонный! И чего ему здесь не сиделось? Жратвы море, место безопасное — не жизнь, а рай. Нет же, ломится куда-то, словно знает, что мы его преследуем. Или знает, а, Щерба?

— Из того, что я помню — мы ему не говорили, зачем он нам нужен. — тут же открестился свинорыл. — Те двое, которых ты пытал, тоже ничего путного не сказали.

— Да я с такими ушлёпками тоже не пожелал бы оставаться под одной крышей. Хуже вас, свинорылов. — сержант нехотя сел на кровати. — Поэтому и приказал грохнуть тварей. Собирай группу, через десять минут выходим. Четыре часа здесь торчим, попробуй нагони теперь этого придурка. Да, Огру передай — он остается. На случай, если чистый сдохнет и здесь возродится.