Допустим, с лавкой я найду общий язык. А про королеву я не спрашивала. Рысь, похоже, даже не сообразила, что проболталась о чем-то важном. И я решила немного помочь ей разговориться.

- Хорошая из королевы мать, раз родного сына собралась приворожить к нелюбимой девушке.

- Сводница та еще, женит даже придворных. А сама Мерлина отвергла...

- Мерлин сватался к королеве?! - поразилась я до глубины души.

- Да, - ответил Цезарь, подняв на меня глаза, - он ее очень любил...

- А она? - спросила я.

- Она его ценила, но любила другого, потом еще одного другого. А потом королева решила, раз через три года чувства все равно умирают, то зачем зацикливаться на них. Гораздо проще поддерживать иллюзию счастья. Она стала организовывать массовые смотрины и соединять новые пары на следующие три года. И так уже лет двадцать.

- Это же ужасно!

- Как по мне - идеально. - Рысь проглотила последний кусок и пару раз вылизала пол.

- Если я когда-нибудь полюблю, то только на всю жизнь.

- Знаешь, сколько до тебя мы с Мерлином приводили в лавку хозяек?

- Сто семнадцать? Тоже мне тайна.

- Именно! Только вместо того, чтобы снимать заклятие, кто замуж за лордов выпрыгивал, кто в черное колдовство ударялся.

- Так было до меня. - Я с завидным упорством рассматривала стенки печи: ни рубильника, ни переключателя, ни даже места, куда положить дрова. - Ты же говорил, я истинная. Меня и лавка приняла.

Меховой советчик выгнул спину и пару раз подточил о доски пола острые, как сабли, когти.

- Разболтался я. Поздно уже, пора спать.

- Цезарь, расскажи про Эдварда.

- Утром. Покажу тебе его.

- Принца покажешь?

- Размечталась! Мерлин к нему сам летает. Покажу портрет, если обещаешь не влюбиться.

- Ой, - скривилась я. - Вот только этого не надо. Не до мужчин мне.

- Ну смотри, он у нас парень видный. Очередь задолго до смотрин выстраивается.

Цезаря я уже слушала вполуха, потому что, кажется, догадалась, как зажечь печь. Счастливо кивнула рыси, показала рукой, мол, иди давай, завтра встретимся.

- Ты, главное, смотри про оладьи не забудь. Я спать.

- Кому спать, а кому колдовать, - тихонько пробормотала я и мысленно попросила печь включить черный диск, похожий на конфорку.

Печь, как и дверь, оказалась магической. Я присела на корточки и прильнула щекой к шершавой побеленной стеночке, словно к родной. Сердечно поблагодарила. Вот бы в моем мире такую же помощницу заиметь.

Хихикнула в странном предвкушении. Все-таки зелье варить - не в аптеку за витаминами сходить.

Вода в котелке начала потихоньку закипать. Бурлила, подбрасывала кверху распаренные листочки и постепенно стала зеленовато-голубого цвета, как и говорил Мерлин. И когда пришло время добавлять настойку аира, а следом за ней базилик, я оцепенела от ужаса, потому что ни того ни другого из лавки не принесла. Даже про волосы не вспомнила.

Никогда в жизни я так быстро не бегала.

Сначала достала из кармана пуховика медальон. Затем помчалась в лавку. Чудом отыскала нужные банки. По счастливой случайности не разбила, когда неслась с ними обратно. Отмерила в поварешку пару капель настойки аира. Добавила в кипящее зелье. Приказала плите отключить питание. И с щепоткой сушеного базилика в одной руке и прядью волос в другой склонилась над котелком, с мучительным нетерпением ожидая появления розового дыма.

По-моему, Мерлин не говорил, через какое время должен появиться дым: сразу или когда отвар остынет. Поэтому я сдерживала нарастающую панику как могла. Подождала минут десять. Окунула палец в едва теплое бирюзовое варево, по поверхности пошли круги и тут же вспыхнули черно-лиловым цветом. Закружились водоворотом - ни следа от прозрачного бирюзового спокойствия. А потом содержимое котелка вмиг успокоилось и стало похоже на крепко заваренный чай мутно-зеленого цвета.

Ни бирюзовой воды, ни розового дыма.

Ингредиенты были испорчены.

В груди екнуло.

Дрожащим голосом я прошептала над котелком заклинание.

Ничего.

С губ сорвался нервный всхлип, но сдаваться я не собиралась.

Первое правило есть не только в магии, но и в кулинарии. И гласит оно: «Не получилось в первый раз, получится во второй».

Получившуюся жижу я вылила у крыльца на улицу. Котелок промыла и протерла. Принесла новую порцию базовых трав. Включила печь. Дождалась закипания. Капнула аира. Едва белесый пар от воды тронулся розовым, я живо кинула несколько волосков из медальона и, все равно что «Отче наш», протараторила заклинание «Страстных ночей».

Никаких изменений - все та же мутно-зеленая жижа.

Так. Хорошо. Не во второй раз, так в третий. Не в третий, так в четвертый!

В равных пропорциях корень адама, кирказон змеевидный, корица, какао, кардамон и тмин. Пара капель аира, щепотка базилика, волосы, заклинание.

То, что я всю ночь провозилась над зельем, поняла с первыми рассветными лучами, пронзающими серую сумеречную пелену. Глянула на принесенные из лавки банки, строем выставленные на столе. Недавно заполненные по самое горлышко, сейчас они содержали ингредиенты на одну порцию. За ночь я столько раз повторила одну и ту же манипуляцию, что подними меня в самый крепкий сон - без запинки все сделаю.

Сжала в кулаке последние три волоска и оставшуюся щепотку базилика. Сквозь слезы, застилающие глаза, на автомате в последний раз повторила рецепт от и до.

Сил не осталось совершенно. Даже представлять не хотела, каково это - стоять на плахе перед незнакомыми людьми, обвиненной...

А собственно, в чем обвиненной?!

Не сварила проклятое приворотное зелье?!

Что ж за мир такой жестокий? Без суда, без следствия...

Стоп. Неужели не все потеряно?!

Не то чтобы я в совершенстве обладала знанием законов и задумалась над возможностью избежать несправедливой казни, нет. Своими глазами я увидела вьющийся над прозрачным