Ясно, что Андриасен был искренним человеком, но также ясно, что он был не прав, применяя к себе высказывание Елены Уайт о переедании. Со временем он стал больше понимать, как читать произведения Елены Уайт. Он не только перестал держаться крайностей в вопросе питания, но осознал специфические личные обстоятельства, которые стоят позади многих ее высказываний, не имевших отношения ни к нему, ни к его времени. Андриасен увидел также, что изменились даже общие контексты. В итоге, когда Андриасен понял, что пастеризация и охлаждение «изменили условия» хранения многих продуктов, которые раньше он считал нездоровыми, он отказался от многих крайностей в санитарной реформе. Андриасен постепенно понял, что время и место имели решающее значение в понимании наставлений Елены Уайт (см. там же).

К сожалению, в нашей Церкви многое, касающееся исторической обстановки написания произведений Елены Уайт, не опубликовано. Моя книга «Мифы в адвентизме: толкование трудов Елены Уайт, образование и сопутствующие вопросы» в некоторой степени осветила историческую обстановку. Книга «История нашей вести здоровья» Дореса Робинсона также внесла свой вклад в этом направлении. Пол Гордон дополнительно освещает этот вопрос в труде, который он предварительно назвал «Историческая обстановка написания Свидетельств». Весьма полезны для общей информации книги Гари Лэнда «Мир Елены Уайт» и Отто Л. Беттмана «Добрые старые времена — они были невыносимы!». Книга Беттмана особенно увлекательна, потому что в ней красочно изображен мир, в котором жила Елена Уайт.

Глава тринадцатая

Научайте каждое высказывание в его литературном контексте

В главе 12 мы обратили внимание на то, что советы Елены Уайт важно понимать в их первоначальном историческом контексте. В настоящей главе мы рассмотрим важность чтения ее высказываний в их литературном обрамлении.

Люди слишком часто основывали свое понимание учений г–жи Уайт на отрывке из какого–то параграфа или на отдельном высказывании, выхваченном из контекста. Именно по этой причине она писала:

«Многие братья изучают Писания с целью доказать правильность собственных идей. Они меняют смысл Божьего Слова, чтобы приспособить его к своему мнению. Точно так же люди поступают со свидетельствами, посылаемыми Богом. Они цитируют одну половину предложения, отбрасывая другую, которая, если ее процитировать, доказала бы ложность их рассуждений. Бог ведет борьбу с людьми, искажающими Писания, чтобы приноровить их к собственным предвзятым идеям»

(Избранные вести, т. 3, с. 82).

Вновь она высказывает свое мнение о тех, кто,

«выхватывая… утверждения из общего текста и нарушая логический ход мысли, создает впечатление, что»

ее

«произведения поддерживают то, что на самом деле они фактически осуждают»

(Письмо 208, 1906).

Елену Уайт неоднократно огорчали люди, выдергивавшие

«предложение тут или там из правильной логической цепи и применявшие его по своему усмотрению».

Эти «бедные души», отмечала она,

«были озадачены, тогда как, если бы они читали по порядку все написанное, то поняли бы истинное значение и не были бы подвержены подобному заблуждению»

(Избранные вести, т. 1, с. 44).

В другом случае она пришла к выводу, что «выдержки» из ее произведений

«могут создать иное впечатление, чем при чтении в их первоначальной связи»

(там же, с. 58).

У. К. Уайт часто имел дело с людьми, использовавшими материал вне его литературного контекста. В 1904 году он отметил, что

«часто неправильное понимание объяснялось неправильным применением выхваченных отрывков из Свидетельств, тогда как, если бы прочитывалось все Свидетельство или весь параграф, то выработалось бы впечатление, полностью отличное оттого, что создается при чтении отобранных предложений»

(Письмо У. К. Уайта к У. С. Садлеру, 1904, 20 января).

В 1911 году Уильям Уайт сделал одно из своих самых откровенных заявлений на эту тему. Он написал письмо брату Брисбину, который сделал в виде буклета компиляцию из произведений Елены Уайт о санитарной реформе. В мае того года Брисбин прислал письмо, выражая удивление по поводу того, что он не получил ответа на прежний запрос относительно его компиляции, и, спрашивая, «запрещено ли в „Свидетельствах для Церкви" делать компиляцию из произведений сестры Уайт».

В октябре У. Уайт написал, что он замедлил с ответом по одной причине: его мать «не желала читать материал, который» Брисбин «выбрал из ее произведений» для буклета по санитарной реформе.

В части отношения г–жи Уайт к подбираемым выдержкам из ее произведений для составления личной компиляции У. К. Уайт сказал следующее:

«Сестра Уайт придерживается того мнения, что для правильного понимания ее труды следует читать только в общем тексте. Она говорит, что Бог не поручал ей писать притчи. Более того, она чувствует, что делу истины наносится ущерб, когда люди выбирают из ее произведений короткие отрывки, цитируя ее сильнейшие высказывания, освещающие одну сторону вопроса. В то же время они не принимают во внимание другие относящиеся к делу отрывки, тогда как освещение других сторон вопроса также необходимо для уравновешенного и цельного представления о ее учениях.

Г–жа Уайт говорит: „Если эти защитники санитарной реформы целиком возьмут мои книги, в которых представлены все стороны излагаемых вопросов, или если они будут изучать мои статьи, как единое целое, то непременно извлекут драгоценные истины… Но если они возьмут предложение здесь, параграф там, несколько строк еще где–то и соединят их вместе, как подсказывает им их фантазия или их суждение, то они могут серьезно исказить мое учение и дать людям неверное представление о санитарной реформе или о предмете, с которым имеют дело"»

(Письмо У. К. Уайта к У. Л. Брисбину, 1911, 10 октября).

Подходящим примером использования предложений без учета контекста может послужить вопрос об употреблении фруктов и овощей. «Неполезно есть фрукты и овощи за один прием пищи», — читаем мы в книге «Служение исцеления» (с. 299). Некоторые братья и сестры, взяв это утверждение из литературного контекста, сделали его правилом, обязательным для всех. Но им следовало бы продолжить чтение. В следующих фразах сказано: «Если пищеварение ослаблено, употребление фруктов и овощей вместе часто является причиной недомогания и снижения умственной деятельности». Для таких людей, делает она вывод, «лучше употреблять фрукты во время одного приема пищи, а овощи — во время другого» (там же, с. 299, 300; курсив мой. — Дж. Н.).

Еще в одном случае она давала такой совет:

«Если мы желаем сохранить свое здоровье в наилучшем состоянии, нам необходимо избегать одновременного употребления фруктов и овощей. Если пищеварительная система ослаблена, и мозг будет помрачен, мысли станут путаться, и человек окажется