В ее утверждении было как минимум две ошибки: во-первых, Лера была судмедэкспертом и крайне не любила, когда ее называли патологоанатомом, а во-вторых, от того, что она работает с мертвыми, не значит, что привыкла к призракам.

– А чего живых бояться? – подала в свою очередь голос Марина.

– Как минимум потому, что они могут сделать других живых мертвыми, – заметила Лера, и от нее не укрылось, как вздрогнула при этом впечатлительная Ева.

– Давайте поговорим о чем-нибудь другом, – предложила Катя, тоже заметившая испуг самой молоденькой соседки, и остальные поддержали ее.

Домой Лера пришла ближе к двум часам ночи, но, несмотря на поздний час, чувствовала необычный прилив сил. Она уже и забыла, как здорово проводить время в компании пусть даже и почти незнакомых людей. Хотела сесть за ноутбук и продолжить поиски, но потом уговорила себя лечь. До утра просидеть несложно, а вот потом заново отстроить режим будет уже куда труднее.

То ли Лера так вдохновилась новыми знакомствами, то ли просто морально отдохнула, но впервые за долгое время ей снилось что-то приятное. Она не помнила, что именно, но, когда мозг вдруг проснулся, ей не хотелось открывать глаза. Она бы, может, так и уснула дальше, если бы вдруг не услышала совсем рядом какой-то звук. Будто кто-то щелкнул пальцами возле самого ее уха.

Лера распахнула глаза, но ничего не увидела. За окном было еще темно, а окна квартиры выходили на задний двор, где сразу за домом начиналась то ли небольшая роща, то ли запущенный парк. Фонарей в нем не было, и, когда небо затягивали тучи, в квартире было совсем темно. Лера пошарила рукой по низкому столику, стоящему у дивана, но телефона там не оказалось. Обычно она всегда клала его туда на зарядку, однако вчера, вернувшись из гостей, очевидно, забыла.

Лера села, чувствуя, что рядом кто-то есть. Тишину ночной квартиры нарушало только ее шумное дыхание, но чужое присутствие ощущалось кожей. Лера огляделась, пытаясь найти чертов телефон. Часы на экране светились всегда, и обычно Лера замечала его даже в полной темноте. Однако сейчас телефона нигде не было. Неужели оставила на кухне?

Медленно поднявшись и глядя прямо перед собой в темноту, Лера осторожно направилась к выходу, чтобы добраться до выключателя. Обычно хладнокровная, сейчас она испытывала какой-то иррациональный страх. Вот ведь как: кажется, что и не боишься ничего, но стоит только за ужином поговорить о призраках, а потом проснуться ночью в темноте, как страх овладевает всем твоим существом, и никакие разумные доводы уже не слышишь.

По ногам дуло, будто она забыла закрыть окно, а очертания комнаты никак не хотели становиться знакомыми, словно проснулась Лера не на своем диване, а в чужой квартире. Но не успела она испугаться того, что это на самом деле так, как рука наконец нащупала выключатель. Лера щелкнула им, в глубине души ожидая, что свет, как в плохих ужастиках, не загорится. Тусклая люстра под потолком послушно зажглась, осветив всю комнату. Пустую комнату.

Лера шумно выдохнула, только теперь в полной мере понимая, как была напряжена, однако уже в следующее мгновение что-то громко стукнуло, заставив ее подпрыгнуть и едва не взвизгнуть от испуга. Захлопнулась одна створка старого окна на кухне. Ей не показалось раньше, по ногам действительно дуло из приоткрытого окна. Лера совершенно точно помнила, что не открывала его. В квартире и так холодно, а для проветривания ей хватало маленькой форточки. Как окно распахнулось?

Быстро зайдя на кухню, Лера плотно прижала створку окна, повернула ручку, запирая его. И тут же поняла кое-что, что заставило ее похолодеть: чтобы открыть окно, нужно повернуть ручку в обратную сторону, и сделать это можно лишь изнутри. Неужели ей не почудилось и в квартире кто-то был? Медленно обернувшись, Лера осмотрела кухню. Свет здесь она не включала, он остался зажженным лишь в комнате, тускло освещая и прихожую. И Лере вдруг показалось, что в полутьме последней мелькнула какая-то тень.

Рука сама собой нащупала нож на столе, пальцы сжались вокруг рукоятки. Стараясь ступать как можно тише, Лера подошла к выходу, выглянула в прихожую. Та оказалась пуста, но стоило Лере перевести взгляд на входную дверь, как краем глаза она снова заметила тень. Быстро обернувшись, она успела увидеть, как та скользнула по стеклу в двери запертой комнаты.

Не только окна, но и межкомнатные двери в квартире были старыми, имели большие стеклянные вставки, за которыми можно было легко рассмотреть помещение. Только вот стекло в двери запертой комнаты было заклеено изнутри матовой пленкой, и Лера понятия не имела, что там хранится. Знала только, что хозяйские вещи. Но в любом случае никого живого там быть не могло, ведь Лера жила в квартире с июля. Дверь все это время была заперта, никто не входил и не выходил. Тем не менее Лера чувствовала, что сейчас обязана увидеть, что там.

Замок оказался хлипким, легко вскрылся обычным кухонным ножом. Внутри не было ничего необычного: старая мебель, несколько больших клетчатых сумок с одеждой, какие-то книги, подсвечники, пара стоящих на полу картин. И никого живого.

Закрывая дверь комнаты, Лера обзывала себя перепуганной дурочкой, которой надо меньше пить. Или хотя бы не мешать пиво с вином, как она сделала этим вечером. После такой адской смеси не только тени привидятся.

Выключать свет она не стала. Яркая лампочка под потолком не дала бы ей уснуть, поэтому Лера оставила свет в прихожей, и его хватало, чтобы хорошо видеть очертания комнаты. Иначе она рисковала не уснуть. И уже проваливаясь в сон, Лера вдруг поняла, что в комнате пахнет сероводородом.

* * *

Утро Лера начала с того, что отыскала в корзине для грязного белья источник запаха. В тот день, когда она вскрывала тело Нелли Коростаевой, на ней под всем медицинским обмундированием был белый лонгслив, который затем завалился на самое дно корзины и потому благополучно избегал стирок. Лера сунула его в стиральную машину, стараясь не принюхиваться, и завела стирку. Так сильно, тем более в одежду, ароматы въедались редко, потому она и не подумала про этот лонгслив сразу. Чаще всего приходилось отмывать кожу и волосы, которые особенно хорошо впитывали запахи, одежде доставалось редко. Да и всю ее Лера оставляла на работе. Только когда сильно замерзала, надевала под низ что-то свое. Оставалось только удивляться, как она не