Шрифт:
Закладка:
Лошадей выводят под уздцы из конюшен и ведут к загону. Пронсу показывают его фронт работы, мне мой. Мы в разных конюшнях.
Если Жакар хотел напугать меня тяжёлой работой, то у него ничего не вышло. Я даже рада, что мне не нужно разговаривать с людьми, а можно просто махать лопатой и граблями.
Поначалу в нос ударяет резкий запах лошадей и навоза. Но едва ли это страшнее, чем вонь подземелья. Да и привыкаешь быстро.
Чувствую внутреннее удовлетворение от того, что конюшня постепенно становится чище. Я рада даже рада, что занята работой и в голову не лезут разные мысли. Например, о минувшем вечере и возможной новой встрече с хозяином замка, чьи руки ещё вчера были у меня под… Хватит!
Не думать! Иначе чувство стыда начинает затапливать и грызть изнутри. О чём я только думала? С чего решила, что Райгону может быть интересно… Но ведь поначалу ему было интересно? Или он так меня проверял? Прощупывал, как он сам выразился, моё «моральное дно».
Это просто безумие какое-то.
Работаю ещё усерднее, вычищая лошадиный денник, выгребая навоз и загрязнённые опилки. Мышцы рук начинают уставать. Вытираю лоб рукавом платья. Смотрю на покрасневшие ладони, на которых явно будут мозоли.
Выгребаю остатки грязных опилок, выхожу на улицу. Потеплело. Подставляю ладонь козырьком к глазам и смотрю на солнце в зените. Поправляю спрятанный под корсажем свёрток со всеми моими накоплениями.
Сейчас, когда я себе не принадлежу, деньги всегда должны быть с собой. Потому что, кто знает, что меня ждёт?
Тянусь рукой к большому мешку с чистыми опилками. Подушечки пальцев зудят, когда грубая ткань мешка царапает саднящую кожу, не привыкшую к тому, чтобы день напролёт держать лопату и грабли.
Но жаловаться я не стану. Не дождутся. Хватаю мешок двумя руками и начинаю было волоком тащить его в конюшню, как вдруг замираю. Со стороны сторожевой башни вдалеке раздаётся тревожный протяжный горн, от которого всё внутри холодеет.
Я давно не слышала этот звук — звук опасности и смерти.
Жуткий сигнал разносится по долине. Люди в спешке бросают дела и спешат к замку. Начинается невообразимая суматоха.
— Что случилось? — останавливаю спешащего мимо меня косматого стражника с рыжей бородой.
Я не видела его раньше. Наверное, новенький.
— Гаргульи напали на деревню! — отрывисто бросает он, затем хмурится. — Иди-ка в замок, милочка.
О, нет! С чего бы? Мы не слышали о них несколько лет!
— Генерал знает? — кричу ему вслед.
— Конечно! Дракон уже в небе!
Оу, значит, гаргульям недолго осталось развлекаться. Нам сказочно повезло, что Райгон здесь, а не в столице.
Вот только в замке его сейчас нет, и не будет в ближайшее время.
Все вокруг бегут, суетятся, торопятся. Никому нет дела до молоденькой девчонки в форме служанки.
Крики, топот, спешка. Наблюдаю всё это будто в замедленном времени. Я застыла на месте. В ушах шумит и внезапно приходит осознание.
Лорд Роквуд даровал мне свободу. Райгон её отобрал обманом и силой.
Я признала его своим господином. Он сделал меня рабыней. И что-то мне подсказывает, что конюшни — это только начало. Он не остановится ни перед чем, чтобы уничтожить меня.
Что меня ждёт здесь? Ничего хорошего. С какой стати я должна всё это терпеть? Я — свободна!
И имею полное право эту свободу вернуть. В столице есть умельцы, способные за щедрую плату снять рабские браслеты. Я знаю.
В столице легко затеряться и запутать следы.
Прислоняюсь ладонью к деревянной стене конюшни. Стою так несколько секунд, наблюдая панику вокруг. Решаюсь, после чего действую уверенно и чётко.
Сбрасываю сапоги, надеваю свои ботинки и плащ. Оглядываюсь резко на конское ржание. Пронс уже закончил со своей конюшней, и сейчас собирает лошадей. Спешу к нему, протягиваю руки:
— Я помогу!
— Вот спасибо! — мне в ладонь ложатся поводья.
Морщусь от болезненных ощущений на воспалённой коже, но в следующий миг беззаботно улыбаюсь и веду лошадку в сторону конюшен. Вот только, завернув за угол, не останавливаюсь, а иду дальше.
Во внутреннем дворе замка полный бардак: через открытый вход валят испуганные люди с окрестных деревень. Все они ищут убежища. Дети ревут на руках у матерей. Мужчины в стороне получают оружие, которое достают стражники из тёмно-коричневого сундука.
Никому нет дела до молоденькой служанки.
Без всякого труда смешиваюсь с толпой. И, хотя иду против неё, всё равно безо всяких препятствий покидаю замок. Сначала главные ворота, затем подвесной мост.
Жмусь к обочине грунтовой дороги, уступая проход толпе, спешащей в замок.
Ещё раз воровато оглядываюсь, убеждаясь, что меня никто не преследует. Что я никому не нужна. После чего ставлю ногу в стремя, запрыгиваю на лошадь и посылаю её в галоп.
Скорее! Прочь отсюда! Путь до столицы я примерно знаю, да и указатели есть, и главная дорога одна!
Ветер свистит в ушах. Солнце ласкает щёки. Пахнет лесом и свежестью. Пахнет свободой.
Никогда больше не видеть Райгона! Никогда больше не быть ничьей рабыней!
Я сама принимаю решения! Я свободна!
Знала бы я тогда, чем всё это закончится — даже не начинала бы.
9. В опасности
Аурэлия.
Когда мы удаляемся от замка на приличное расстояние, я перевожу лошадь на шаг. Нельзя, чтобы она вымоталась раньше времени. Раньше, чем мы доберёмся до Рвита, небольшого городка, он первый у нас на пути в Рркарию.
Очень скоро под палящим солнцем становится жарко. Снимаю плащ, пристраиваю его перед собой. Мерный шаг лошади успокаивает, укачивает. Я плохо спала ночью, рано встала и ни разу не присела за всё утро.
Голову напекло. Во рту будто песка насыпали. Сейчас бы попить…
А воды нет. Ни глоточка. И еды — тоже. А я бы уже поела. Сначала бы попила, потом поела. Эх. Наверное, стоило подготовиться к побегу более основательно.
Но кто знает, представился бы ещё такой шанс? Встряхиваю головой, чтобы не уснуть. Бью себя по щекам: не спать!
Не знаю, сколько проходит времени. Судя по тому, что солнце уже не над головой, а катится к верхушкам зелёных холмов вдалеке — скоро вечер.
Сколько мне ещё ехать? Как назло, ни одного указателя! Не на дороге же ночевать!
Проклятье — солнечный диск плотно прилёг на холмик. Через полчаса конкретно стемнеет! Надо что-то делать. Что?
С надеждой
